– Точно, – Чеверча устало вздохнула.

– А что это за заклятие такое? – встряла Вета.

Ведьма запустила руку в буйные кудри, приведя их в полнейший беспорядок, нахмурилась.

– Объясню, – решила она наконец. – Только давайте-ка уберемся отсюда, не нравится мне здесь!

– Да, пожалуй, ночевать здесь мы не будем, – хмыкнул я. – Кота только с дерева сними, что он там завис?

– Сам прибежит, – отмахнулась ведьма, и правда, стоило нам направиться прочь от поляны, кот тяжело плюхнулся наземь (освобожденный дуб обрадованно выпрямился и зашелестел листвой) и подбежал к хозяйке. Та взгромоздилась ему на спину, и мы отправились в путь.

– Тут остановимся, – решил я, выбрав местечко поприятнее. Во всяком случае, тут не было ни живых деревьев (а эти заразы мало того, что могут ветвями удушить, так еще и корни ночью подпустить к спящим, не отобьешься!), ни какой другой дряни. Так, мелочь, которая от одного моего запаха разбежится.

Чеверча слезла с кота и уселась на траву. Вета осторожно присела рядом. Я отпустил лошадей – пускай поохотятся, к ночи как раз вернутся, охранять будут, – и повернулся к ведьме.

– Ну, рассказывай!

– А что рассказывать? – пожала она плечами. – Я сказала уж – заклятие. Нехорошее.

– В чем его нехорошесть выражается? – спросил я. – Ну, кроме того, что я десять лет неизвестно где болтался.

– Вот в этом самом, – хмыкнула Чеверча. Сейчас она выглядела почти нормально, даже глаза косили не так сильно, как обычно. – Понимаешь, Ашер… Я об этой дряни только слышала, от бабки еще. Да и она сама его никогда в деле не видала и уж тем более не применяла. Хотя ей бы сил не хватило…

Я протяжно присвистнул. Чеверча своей бабке и в подметки не годилась, по ее собственному признанию, а если учесть, какой силой обладала моя бывшая подружка, то можно представить, на что была способна ее прародительница! И она не смогла бы провернуть такое?

– А что делает это заклятье? – поинтересовалась Вета.

– Да берет и вышвыривает объект применения из этой реальности, – буркнула Чеверча.

– В другой мир? – допрашивала Вета.

– Нет, – помотала головой ведьма. – Как тебе объяснить… Другой мир – это тоже наша реальность, понимаешь? А тут… был кто-то – и нет его. Ни в одном мире. Вообще нигде. И не спрашивай меня, где он оказывается, я не знаю!

– Но Ашер же вернулся… – прошептала Вета, меняясь в лице и вцепляясь в мой локоть обеими руками. – Пусть через десять лет, но вернулся! Живой…

– А я не говорила, что заклятье убивает, – хмыкнула Чеверча. – Просто выбрасывает незнамо куда. Почему Ашер вернулся, тоже не знаю. Может, потому, что его самым краешком задело, может, действие заклятья не бесконечно, может, всё это вместе, а может, еще по какой причине… Врать не буду, не представляю даже!

– А объектом применения, судя по тому, где оказался центр заклятья, был Хопря… – задумчиво сказал я, приобняв Вету. Что-то она совсем разнервничалась, на вкус ее испуг – за меня испуг, не абы что! – казался чем-то вроде вишневого мусса, а вишню я люблю, потому тянул его беззастенчиво. – Так может, и он вернется?

– Вполне вероятно, – охотно согласилась Чеверча. – Если считать, что действие заклятья тем сильнее и иссякает тем дольше, чем ближе объект к центру его приложения, то Хопря вполне может вернуться. Лет этак через триста. Мы доживем, конечно, но…

– Но мне бы хотелось вернуть его пораньше, – закончил я. Как-то грустно мне было без верного товарища! – Скажи-ка, а нейтрализовать заклятье можно?

– Понятия не имею, – пожала плечами ведьма. – Теоретически, сам знаешь, можно всё. А точного метода не знаю, не обессудь!

– Что-то ты ничего толком не знаешь, – буркнула Вета.

– А оно мне не надо, – не обиделась Чеверча. – А то, что нужно, я знаю преотлично!

– Чеверча, значит, наложить такое заклятье мог только кто-то с очень сильными магическими способностями? – уточнил я.

– Вообще-то да… – сказала она задумчиво. – Но понимаешь, Ашер… Это для человека или полукровки вроде меня всё зависит от личных возможностей. А есть ведь еще артефакты, это раз. Два – есть существа вроде тебя или тех же фэренай. Я вот представления не имею, сумели бы они задействовать такую штуку или нет! Чем черт не шутит, может, и смогли бы!

– Ладно… – протянул я, соображая. – Значит, что у нас есть? Заклятье и Хопря. Целью был он. Значит, если мы выясним, кто и зачем это сделал, то сможем взять его за шкирку и заставить Хопрю вернуть!

– Если он это умеет, – добавила ведьма.

– Научится, – пообещал я весомо. – Одного не пойму, кому понадобилось избавляться от Хопри?

– Он был хороший, – подала голос Вета. – Правда, безобразник, но вы все такие… Ашер, а может, это кто-то из светлых магов? Решил, что в честном бою Хозяина Преисподней ему не победить, и решил вот так избавиться от него…

– А смысл? – спросил я. – В Преисподней чертей как грязи! Не будет Хопри, выберут другого! Кстати, Вета, а кто там сейчас за главного?

– Я его не знаю, – покачала она головой. – Но кто-то руководит, это точно!

– Кто выигрывал от исчезновения Хопри? – вслух подумал я. – Давайте, девочки, думайте!

– Люди – точно нет, – сказала Чеверча. – Ты верно говоришь, без Хозяина Преисподняя не останется. Да и зачем им? Это ж не ты, Хопря никаких штучек вроде Врат не охранял. Так ведь?

– Я о таком не слышал, – ответил я. – Хопря, конечно, был скрытный, как… черт, но мне бы уж сказал!

– Ну вот, – ведьма уселась поудобнее, подтянув один из хвостов ездового кота под себя, и почти целиком скрылась в густом меху. – Людям, значит, выгоды никакой. Преисподняя будет действовать, как тысячи лет до того, независимо от того, кто там главным. А если кто из наших?

– А им зачем? – возразил я. – Из личной мести? Но Хопря вроде никому особенно не гадил, я бы знал…

– Потому что занимались этим вы обычно вместе, – хмыкнула Вета.

– Вот-вот, – я прижал ее к себе покрепче. – Нет, все равно кто-то мог такое провернуть. Только как-то это… глупо, что ли!

– Люди говорят – ищи, кому выгодно, – поучительно сказала Вета.

– А мы чем занимаемся? – удивилась ведьма. – Как раз и ищем…

– Нет, мы думаем, ктонемог это сделать! – Вета высунулась из-под моей руки. – А надо думать, кому это было нужно! Мы говорим – людям выгоды не было, это правильно. А кому была? Кто выгадал от его исчезновения, кто что-то получил?

– Понятия не имею, – сказал я. – Меня тут десять лет не было, если что!

– А я вообще такими вещами не интересуюсь, – пожала плечами Чеверча. – Мне своих дел хватает!

– Тогда надо идти в Преисподнюю, – решила Вета серьезно.

– Зачем еще? – удивилась ведьма.

– Может, там кто скажет, кому было выгодно от Хопри избавиться, – сказала она. – Он ведь с кем общался?

– Со мной, – сказал я.

– А кроме тебя? – прищурилась Вета. – Молчишь? Вот то-то и оно… Он в Преисподней почти все время проводил, ну, когда вы не шастали где-то вдвоем, значит, там-то точно должны знать, кому он мог насолить!

– А что, в этом что-то есть, – согласилась Чеверча, подумав.

– Ладно, – вздохнул я. – В Преисподнюю так в Преисподнюю. Только с утра.

– Конечно! – хмыкнула ведьма, приваливаясь к теплому боку кота и натягивая на себя еще один его хвост вместо одеяла. – А сейчас – спать!

– Ашер… – начала было Вета, но не закончила фразу. – Ну и зачем ты?..

Я только ухмыльнулся. Спать ночью я не собирался, а сторожить сподручнее в зверином облике. Да и Вете так теплее спать будет, у меня под боком…

– Фу, Ашер! – недовольно сморщилась она, когда я игриво лизнул ее в нос. Кого другого мои клыки бы напугали, но Вета давно к ним привыкла. – Точно Чеверча сказала – как есть животное! Ашер, да прекрати!..

– Уймитесь, голубки, – сонно попросила ведьма. – Неугомонные…

– Это всё Ашер!.. – возмутилась Вета, а я снова осклабился. – Отстань! Я к Чеверче спать пойду…

Я кивнул. Пусть спит в теплом кошачьем меху (лишь бы блох не подхватила, впрочем, блохи теперь должны быть под стать коту, то есть с человечью голову размером, не меньше, таких ловить несложно), а я посторожу…