— Вот это как раз самое интересное, — заметил Игорь, и я поняла, что последний вопрос задала вслух.

— Игорь, ты, конечно, извини… — Я не удержалась. — Но самая подходящая кандидатура на это — ты, у тебя и мотив был, и возможность.

— Хорошенького же ты обо мне мнения… — Давлетьяров подавил коротенький смешок. — Если так, зачем бы мне тебя вызывать и вести с тобой задушевные разговоры?

— Для усыпления бдительности и отведения подозрений, — хмыкнула я. — Ладно… это была неудачная шутка.

— Более чем неудачная, — подтвердил Давлетьяров. — К тому же это несколько не в моем характере.

— Да? — Я слегка опешила от такого поворота событий. — А что в твоем?

— Чернова, если я до сих пор не убил тебя на месте, то, поверь, устраивать такие спектакли тем более не стану, — устало произнес Игорь, чиркая зажигалкой. Так, это уже третья сигарета, и в кабинете, кстати сказать, дышать нечем.

— Ну все, мы уже договорились, что друг друга подозревать не будем, — вздохнула я. — Только больше некого. Лично мне в голову ничего не приходит…

— Ладно. — Игорь встал и открыл окно. С улицы ворвался холодный осенний ветер. Похоже, дождь пошел… — Посмотрим, как будут развиваться события. У меня к тебе только одна просьба, Чернова.

— Ну?

— Придешь к себе — обыщи свою комнату. — Игорь смотрел серьезно, он даже не думал шутить. — Если это не глупая шутка, то за тебя могут взяться всерьез. Так вот, если найдешь какую-нибудь незнакомую вещь, хотя бы шпильку, клочок бумаги — уничтожь немедленно. Я понятно выражаюсь?

— Понятнее некуда, — проворчала я. — Ты думаешь, враги чего-нибудь подбросить могут? Записную книжку Градовой или ее чулки?

— Я бы не удивился, — хмыкнул Давлетьяров. — Не забудь, Чернова, это не моя блажь.

— Я бы не удивилась, — довольно похоже скопировала я его интонацию.

— Ладно, хватит об этом. — Игорь выкинул окурок в форточку, снова повернулся ко мне. — Как у тебя дела с диссертацией?

Я до того опешила от резкой смены темы, что не сразу смогла ответить. Ему-то что за дело?

— Пишется… — ответила я наконец. — Потихоньку. Не так быстро, как я рассчитывала, но так, знаешь… ровненько.

— И как оно тебе, Чернова? — Холодные зеленые глаза смотрели на меня с насмешливым интересом. — Барахтаться в одиночку?

— А ничего так, увлекательно, — вполне серьезно ответила я. — Мне, во всяком случае, нравится. Николаю Ефимовичу вроде бы тоже. — Я примолкла, Давлетьяров на мгновение сжал губы, чем-то ему не понравилось упоминание о моем научном руководителе. Я добавила: — Хотя ты, конечно, на защите меня размажешь по стенке.

— Ты хочешь сказать, что не побоишься меня пригласить на защиту? — иронически спросил Давлетьяров. — Может, еще рецензию попросишь написать?

— Вот это вряд ли, — фыркнула я. — Настолько я еще не свихнулась. А у тебя как дела с монографией?

Меня в очередной раз охватило ощущение полной нереальности происходящего. Как будто это не мы с Давлетьяровым сидим сейчас в полутемном кабинете и очень мирно обсуждаем текущие дела, а какие-то совсем посторонние люди. Почему-то очень хотелось завизжать или хотя бы грохнуть об пол тяжелую керамическую пепельницу, что стояла у Игоря на столе.

— Заканчиваю, — коротко ответил Игорь, и снова повисло молчание.

Пора было уходить, скоро должен звонить Сашка, а я оставила мобильник дома, я его в библиотеку никогда не беру. Но все как-то не получалось, не могла же я встать и молча выйти?

— Игорь, слушай, а это вообще ты? — спросила вдруг я неожиданно для себя самой.

— А что, не похож? — деланно изумился он.

— Не похож, — ответила я чистую правду. — Тебя точно не подменили?

— Что конкретно тебя смущает? — вопросом на вопрос ответил он.

— За последние полчаса ты на меня ни разу не наорал, хотя поводов я тебе дала предостаточно, — честно ответила я. — И даже вспылил всего раза два. Я тебя не узнаю.

— Может быть, я аутотренингом занимаюсь, Чернова. — Он улыбался, но в глазах царил арктический холод. Нет, что-то все-таки не так.

— Да конечно, — фыркнула я. Пойду-ка я поздорову. — Ладно, пойду я, поздно уже.

— Сядь, Чернова. — А вот сейчас это был тот Давлетьяров, которого я помнила. — Мы не договорили.

— Вроде бы мы уже все обсудили, — заметила я. — Что ты еще от меня хочешь?

— От тебя — ничего. — Игорь смотрел на меня в упор, и мне померещилось в его взгляде что-то настолько непривычное, что мне стало не по себе. — Выслушай меня, не перебивая, будь добра.

— Хорошо, — пожала я плечами. Его даже и захочешь перебить — не станешь, себе дороже.

— Я хочу, чтобы ты знала одно, — медленно произнес Игорь.

— Раньше ты хотел, чтобы я знала много, — не удержалась я.

— Я, кажется, просил не перебивать? — Игорь смерил меня долгим взглядом, убедился, что я все осознала, потом продолжил, и мне почему-то показалось, что эти слова даются ему нелегко. — Так вот, Чернова, я хочу, чтобы ты знала — я тебе не враг.

Мне показалось, что я ослышалась.

— Я тебе не враг, — повторил Давлетьяров уже без усилия. — Хотя, без сомнения, ты уверена в обратном.

— С чего ты… — начала было я, но договорить он мне не дал.

— Чернова, я достаточно хорошо тебя знаю, — произнес Игорь. — Так что не отрицай очевидного. Ты бы видела себя в зеркале в тот момент, когда смотришь на меня!

"Да, Чернова, видимо, тебя и впрямь основательно перекашивало, особенно поначалу, — сказала я себе. — Если уж даже Игорь заметил, а он на выражение твоей физиономии никогда особого внимания не обращал!"

— Я хорошо помню, чем я тебе обязан. — Игорь остановился напротив меня. — И никакие… хм… прискорбные эпизоды нашей с тобой биографии этого не изменят. Я понятно выражаюсь?

Я понимала. Речь сейчас шла не о монографии, не о чем-то таком, чтобы можно было начать бить себя в грудь и кричать, что, мол, я тоже тебе обязана дипломом, да вообще наукой. Нет, Игорь говорил о своих восстановленных способностях, и в таком тоне, что…

— А я не хочу, чтобы ты был мне чем-то обязан! — с тихой яростью произнесла я. Да я вообще не хотела, чтобы нас что-то связывало!

— Позволь это решать мне самому, — оборвал Игорь.

Я промолчала. Какого черта? Я ведь надеялась, что мне больше никогда не придется иметь с ним дела, если только по работе, но тут уж никуда не деться… К чему эти разговоры? Что ему вообще от меня надо?

А с другой стороны… Это не так уж мало — знать, что этот человек тебе не враг. Потому что если у тебя такой враг, то лучше сразу выкопать себе могилку и принять цианистый калий, чтобы не мучиться, поскольку безболезненно он тебя не прикончит, а сперва как следует помучит. Не буду отрицать, мне все время не давал покоя этот вопрос: что думает обо мне Игорь, сильно ли зол на меня, и если да, то во что это может вылиться?

Нет, не может быть, чтобы он ничуть не меня не злился… С другой стороны, уже почти год прошел, он должен был слегка остыть. Сейчас Игорь вроде бы не лгал, да он и вообще на моей памяти редко опускался до такого. Но с какой стати ему именно сейчас идти на мировую? Ему, первому! Даже если ему что-то от меня нужно, что очень сомнительно… Да я поклясться могла, что это невозможно, скорее небо на землю рухнет!

"Ну, скажи уже что-нибудь, Чернова, — подбодрила я себя. — А еще лучше заплачь и убеги, это будет неожиданно, совершенно не в твоем духе и обескуражит противника."

А если серьезно… Да какая разница, с чего Игоря так переклинило, может, головой ударился, это у него слабое место, я давно знала! До мелкой подлости он не опустится, это я могу сказать наверняка, и устраивать хитроумных ловушек тоже не будет, не в его стиле. Так что думать о том, что он ждет, пока я расслаблюсь, чтобы ударить побольнее, просто глупо. Другое дело, что он никогда ничего не делает просто так, значит, и сейчас у него есть какая-то недоступная мне мысль, и не факт, что альтруистическая.