Ну а раз Майя знала о моей второй ипостаси, задача здорово упрощалась…

Заодно я собирался порасспросить инспектора, имеются ли какие-то подвижки в расследовании теперь уже трех странных смертей в Эбервиль-хаусе, хотя сильно сомневался в успехах.

Так, собственно, и вышло: ничего нового не появилось. Полиция попросила отсрочку дознания и получила ее, но инспектор Рассел пребывал в мрачном недоумении (кстати, кажется, есть такая порода – джек-рассел-терьер, только они игривые, а инспектора замучила служба, к тому же он не Джек, а Грег).

Очевидно, имела место ссора, но кто поругался с Лили? Под определение «высокий и худой» подходят, в сущности, все мужчины (учитывая, что темнота скрадывает пропорции, а Тед был выпивши), кроме Бейнса-старшего, тот не толстый, но коренастый, широкий такой.

Следов (на газоне, да после дождя!) не осталось, под ногтями Лили крови не обнаружили.

Словом, безнадежно!

О смерти посудомойки известно еще меньше. Грег предположил, что это может быть делом рук ее ухажера, но ровно никаких подтверждений этому не было. У юноши на то утро имелось алиби, пусть и небезупречное (с другой стороны, именно неоспоримость алиби должна настораживать!), а причин убивать подружку полиции установить не удалось. Вторая версия гласила, что убийца Лили поспешил избавиться от ненужного свидетеля, и она выглядела бы куда более многообещающей, если бы…

– Грег, послушайте, – перебил я рассуждения полицейского. – Но ведь это, как говорят в детективах, совсем другой почерк!

– Ну да, – вздохнул Рассел. – Хотя, между нами, это все чушь собачья! – он взглянул на меня и спохватился: – Только не обижайтесь, я совсем о другом!

– Не волнуйтесь, – усмехнулся я. – Такие вещи я на свой счет не принимаю.

– Ну и слава богу, – он потер переносицу и признался: – Знаете, Алекс, если уж говорить о всяких там почерках… Я бы сказал, что Уоррена и эту Минни убил один человек, а мисс Брадшо другой. И доктор говорит, что у хозяина и посудомойки почти одинаковые повреждения: задушены, притом чем-то непонятным и с потрясающей силой. Ну вы помните: у них шеи сломаны. А вот у Лили совсем другие травмы. Между нами, я вообще думаю, что ее убили непредумышленно. По синякам – я сам ведь смотрел – похоже, что ее схватили за плечи, тряхнули, а потом отбросили с силой. Она и упала. А там ступеньки. Ну и все. Убийца может даже не знать о том, что это он виноват, толкнул и ушел.

– Все может быть, – не стал я спорить. – В тот вечер все здорово выпили. Ну а тела Уоррена я вообще не видел, так что не могу судить. И вот еще что, Грег, примите к сведению…

И я коротко рассказал инспектору о своих злоключениях, добавив, что в коттедже у меня явно искали список, о котором я как-то обмолвился. Найти не нашли, но беспорядок я заметить сумел.

– Повезло вам, что оклемались, – серьезно произнес Грег. – Если это правда было какое-то сердечное лекарство, то вы могли и копыта отбросить…

Тут, видимо, мы оба представили спаниеля с копытами и дружно засмеялись, но Рассел тут же, посерьезнев, добавил:

– Был тут случай недавно в одной деревушке, как бишь ее? Сент-Мери… как-то там, да и много где по округе сиделка зажиточных стариков такими вот капельками поила, и ведь куплены они были по рецепту! А отговаривалась просто: мол, старички забывали, что она им уже давала лекарство, и сами себе еще капали. И готово.

– Ради наживы?

– Когда ради наживы, когда родственнички нанимали… Словом, способ известный, очень простой, так что вам вправду повезло. Ну, хотя вы же не древняя старушка. И вы полагаете, это мог быть…

– Я не полагаю, я точно знаю, что это был Тоби Бейнс, – сказал я. – Я же нюхач, и в моем доме остался его запах. Только это не доказательство, Грег, запах к делу не приложишь!

– Ну почему, я однажды положил на документы копченую селедку… – пробормотал он. – Ну так я пошлю констебля снять отпечатки пальцев, мало ли!

– А думаете, Тоби совсем глуп и не догадался надеть перчатки?

– М-да… Ну ничего, попробовать можно. С другой стороны, тогда мы можем его спугнуть!

– Давайте пока обойдемся без этого, – попросил я. – Мне пора бежать, а то буду возвращаться на своих двоих.

– Ладно, – сказал он. – Пока все. Мне еще эту мисс Эстер Бейнс надо бы второй раз опросить, вдруг что нового припомнит. Это ведь она служанку нашла, верно? Когда она сможет приехать?

– Лучше уж вы к нам, – мрачно пошутил я. – А то снова колесо у кого-нибудь на дороге отвалится. Кстати, инспектор, это было…

– Нет, не покушение, – энергично возразил инспектор. – В самом деле сломалась ось, следов надпила не нашли, гайки все закручены. Просто взяла вот и сломалась.

Тут он довольно ухмыльнулся: видимо, вспоминал, как вытаскивал Хелен из канавы, а у мисс Маккинби, несмотря на строгий вид, имелось за что подержаться.

– Ясно, – я поднялся и отряхнул костюм. – Тогда буду ждать вас в Эбервиль-хаусе.

– Ладно, – согласился он. – Только, наверное, уже завтра. Сегодня еще к судье надо заглянуть, то да се…

Он вздохнул, заставив меня гадать, что его расстраивает больше: отчет перед судьей или задержка визита в Эбервиль-хаус. Грег мог сколько угодно сетовать на то, что мы ужасно его утомили, но было совершенно очевидно, что надоели ему не все.

– Тогда до встречи! – я пожал ему руку и отправился по делам дальше.

Майя уже скучала в скверике возле почтового отделения. Она, казалось, не замечала любопытных взглядов деревенских кумушек (и не только, вон какой-то джентльмен засмотрелся так, что едва не попал под машину, и это на здешних полупустых улицах!), только хмурила смоляные брови.

– Доброе утро! – я улыбнулся, испытывая некоторую неловкость. Сегодня мы уже, конечно, виделись (и лучше не вспоминать, при каких обстоятельствах!), но не могу же я признать это публично!

– О, мистер Нолан! – сказала она с холодком. – Доброе утро.

– Вы не могли бы подождать четверть часа? – попросил я, подавив глубокий вздох. – У меня есть еще кое-какие дела.

Признаюсь, с куда большим удовольствием я бы остался с Майей, но ничего не попишешь: начальство требовало регулярных отчетов.

– Как хотите, мистер Нолан, – пожала она плечиками. – Я жду кузенов Маккинби, чтобы вернуться в Эбервиль-хаус. Не обессудьте, если они успеют первыми.

– Я скоро! – пообещал я, с трудом сдерживаясь, чтобы не припустить бегом.

Хм, кажется, я окончательно потерял голову…

На почте меня ожидало письмо якобы от родственницы с требованием справиться с делом на «отлично», чтобы утереть нос «кузену Скотти». Вот только этого мне недоставало!

С телеграммой «любящей тетушке Джинни» (на самом деле Джеймсу Моррисону, моему достопочтенному начальнику) я управился просто молниеносно. Немудреная шифровка, но для любопытствующих сойдет.

Почтмейстер поглядывал на меня с любопытством, но к просьбе поторопиться отнесся с пониманием.

Майя по-прежнему сидела в скверике, будто не замечая ни чужих взглядов, ни палящего солнца. Хотя, в самом деле, что ей британское солнце? Она привыкла к куда более жгучим лучам светила.

– Я найду такси, – сказал я, озираясь, когда она встала мне навстречу. Но это не столица, тут такси – кот наплакал, и уж точно они не стоят в ожидании пассажира у каждого подъезда!

– Право слово, не стоит, – сказала Майя. – Думаю, лучше прогуляться до банка и подождать Дэйва с Хелен там.

– Тогда позвольте, я пойду с вами? – попросил я.

Каюсь, вышло жалобно, но я ничего не мог с собой поделать.

– Хорошо, – кивнула она. – Ну и чего вы ждете? К ноге!

Я, признаюсь, опешил, но собрался с силами и выдавил:

– Можно мне к той, на которой браслет?

И вот тут она засмеялась. Я впервые видел, как она смеется – искренне, не просто заученно улыбается… На нас недовольно оглянулись две пожилые дамы – девушке не пристало так себя вести, конечно же! А я стоял и смотрел на нее, как последний дурак, а она еще выставила вперед ногу с браслетом, каких тут никогда не носили…