Мария-Антония кивнула, поправила шляпу и больше вопросов не задавала. Стояла тишина, какая бывает только в такую вот жару в этих местах, – только заливались одуревшие от зноя насекомые. Генри мечтал о реке, как обычно после долгого перехода: взять, бухнуться с пологого берега в воду и позволить течению подхватить себя и нести, нести… Главное, вовремя опомниться, а то так вынесет на середину – потом обратно черта с два доплывешь. Ладно, развлечения будут после, а пока смыть бы с себя пыль и пот, выстирать одежду – смена-то есть, но не надевать же ее на грязное тело? Лошадей, опять же, напоить вволю и привести в порядок, а то на таких одрах стыдно будет показаться! Да и внимание это привлечет: сразу ведь видно, что животное после дальнего перехода, а хозяин сильно спешит, раз не озаботился хотя бы вычистить конягу.

Что делать дальше, Генри пока не думал. Понял уже, что с планами сейчас нужно быть поосторожнее, а то вот так загадаешь, а потом придется все переиначивать. Лучше уж действовать по наитию, интуиция его пока что не подводила, может, и на этот раз обойдется?

Монтроз двинул правым плечом, прислушался к своим ощущениям. Повезло, по правде говоря, мякоть пробило, иначе пришлось бы намного хуже. Может, и не совсем от него удача отвернулась, усмехнулся он.

– Генри! – Девушка тронула его за руку. – Смотри, там, впереди!.. Это… снова за нами?

Он сощурился, приглядываясь, увидел то, на что указывала принцесса, и широко улыбнулся.

– Не переживай, – сказал Генри весело. – Это не костры. Потом объясню, что это такое и откуда берется, но если все так, как я думаю, то у нас может кое-что получиться. Хотя загадывать не стану, как еще обернется…

Мария-Антония пожала плечами, помолчала, потом спросила все-таки:

– Что ты вообще собираешься делать? Я понимаю – ты намерен выполнять задание, но…

– Будет непросто, – согласился он. – Даже сложнее, чем в прериях, там только Территорий надо бояться, ну вот еще аддагезов, а в других местах… никогда не угадаешь, кто тебя заложит и кому, самое главное! – Генри помолчал. – Я пока думаю, Тони. Как надумаю, скажу тебе. Знаю одно: надо привлекать к себе поменьше внимания. Вот каким образом – пока ума не приложу! Сдается, меня скоро каждая собака будет в лицо знать… Тебя вот никто не видел, и на том спасибо, но все равно, раз едет со мной какая-то девица, стало быть, это ты и есть, где бы я другую подобрал?

– А может быть, и следует так поступить? – живо включилась в разговор Мария-Антония. – Если есть место, где я могла бы остаться на какое-то время, пока ты доберешься до Хоуэллов… Я ведь сильно тебя задерживаю и так же сильно бросаюсь в глаза. А ты мог бы нанять кого-нибудь… какую-нибудь женщину, которая согласилась бы исполнять мою роль, будучи с тобою рядом!

– Это ты дело говоришь, – задумчиво произнес Генри, покосился на принцессу. – А если эту нанятую девицу пристукнут, тебе не будет ее жаль?

– Может быть, – пожала плечами девушка. – Но если она осознанно пойдет на риск, то о чем тут говорить?

– О том, что об осознанном риске, как ты изволишь выражаться, речи быть не может, – ответил он. – Сама посуди, я что, кому-то постороннему возьму и выложу, кого нужно будет изображать?

– Нет, конечно, – парировала Мария-Антония. – Достаточно будет сказать, что речь идет о некой знатной даме, вынужденной скрываться… Можно придумать романтическую историю, например… хм… я желаю сбежать к возлюбленному, но родня будет нас преследовать, поэтому я вынуждена прибегнуть к отвлекающему маневру, чтобы скрыться без помех!

– Ну да, это вариант, – подумав, согласился Генри. – Только у нас нет времени, чтобы искать достаточно надежного двойника для тебя. Сама же понимаешь, принцесса не может обладать манерами кухарки… да и на руки свои посмотри, сразу породу видно, хоть они у тебя грязные! Те же «ящерки» не обманутся, и не надейся. Да и… как знать, на кого нарвешься? Ты девку наймешь, а она же тебя и заложит! Не-ет, с этим вязаться не будем. Рискованно, успех гадательный… – Он наклонился с седла, сорвал травинку, начал грызть по привычке. – А вот насчет надежного места… Пожалуй, есть одно такое. Только до него сперва добраться надо. Попробуем, вдруг получится? А нет, так придумаем еще что-нибудь…

Признаться, Монтрозу все виделось далеко не в столь радужном свете, но надежда еще оставалась. Хлипкая, едва живая… принцесса сама и пробудила ее к жизни, заговорив о «надежном месте». Тоже, конечно, не ахти какая идея, и хозяев этого «надежного места» не хотелось бы ставить под удар, случись что, и принцессу одну оставлять не след, но… Она права. В одиночку Генри будет куда меньше бросаться в глаза, доберется если не до самих Хоуэллов, так хоть до их доверенных лиц, а там уж можно и побрыкаться!

Ладно, решил он наконец, об этом можно подумать позже. Сейчас важнее добраться до Барри, а если его предположение окажется верным, если увиденный принцессой дымок им обоим не померещился, тогда многое упрощается.

Местность постепенно шла под уклон, и Монтроз знал, что еще до заката они увидят одно из главных чудес этих земель. Интересно, как отреагирует принцесса? Видела ли она когда-нибудь подобное? Ему было искренне интересно…

…Лошади вдруг пошли бодрее, будто почуяли жилье (может быть, и так, Мария-Антония не могла предположить), а потом Генри вдруг придержал коня, принцесса тоже натянула поводья.

– Смотри, – сказал он, указывая вперед. – Видишь?

Она присмотрелась: там, не так уж далеко, что-то блестело на солнце, искрилось так, что больно делалось глазам, и это что-то простиралось от края до края равнины, показавшейся вдруг Марии-Антонии какой-то слишком уж зеленой и яркой, будто дождь смыл с прерии многодневную пыль… только дождя ведь не было! И в воздухе, жарком стоячем воздухе, не тронутым никаким ветерком, повеяло вдруг чем-то таким знакомым, какой-то свежестью, что ли…

– Майинаха, – торжественно произнес Генри. – Великая река прерий. Раньше, говорят, текла точно с заката на восход, а после Катастрофы маленько поменяла русло… Вот мы с ней и пересеклись, наконец!

– Это река? – Мария-Антония рассматривала открывающийся впереди простор, не веря глазам своим. – Она же… огромная!

– Это уж точно, – хмыкнул Монтроз. – Говорю же – великая река! Я слышал, на Черном континенте есть еще крупнее, у московитов тоже больших рек – хоть залейся, но я там не был, врать не буду. А тут она одна такая. Поехали, что стоим? Я, не поверишь, так мечтаю окунуться, что сейчас вперед коня поскачу!

Девушка невольно улыбнулась и подстегнула усталого мерина. Тот, однако, вовсе не возражал и охотно прибавил шагу: ему, должно быть, тоже не терпелось «окунуться»…

Чем ближе они подъезжали к Майинахе, тем острее Мария-Антония осознавала, что все виденные ею до сей поры водоемы, не считая моря, разве что, – суть жалкие ручейки и лужи рядом с этой колоссальной рекой. Должно быть, добраться до другого берега не сумел бы и самый опытный пловец, а по самой реке вполне можно было пускать баржи, а то и парусники – места бы им вполне хватило! И как не хватить, если рассмотреть противоположный берег – и то не удавалось!

– Это она тут спокойная и разливается широко, – словно подслушал ее мысли Генри. – А у Ледяных гор, откуда она течет, – вот там поток так поток! Даже не подходи, с ног сшибет! А если уж половодье или там в горах гроза пройдет, тогда и вовсе спасайся, кто может…

Усталые лошади тянулись к воде, и Генри, дав им остыть, позволил животным подойти к берегу. Те мигом забрались по брюхо в воду и теперь блаженствовали.

– Здесь и остановимся, – решил Генри, оглядев берег. – Место хорошее, берег пологий, вон, даже кусты какие-то растут. На костер не хватит, конечно, но все приятно – хоть какая-то зелень! Эх! Были бы снасти, можно было б рыбы наловить!

– Хоть воды вволю, и на том спасибо, – усмехнулась Мария-Антония. Река манила к себе нестерпимо, но…

– Ты как хочешь, а я пошел, – сообщил Генри, скидывая рубашку и сапоги. Оставшись в одиних штанах, он оглянулся на принцессу, залихватски подмигнул: – Вот и кусты пригодились! То есть мне все равно, но поскольку ты дама благородная, не буду тебя смущать!