И я все-таки рискнула посмотреть на неизвестного. Не в лицо, нет: он оказался очень высок, и взгляд мой упирался ему в грудь.

Все-таки на нем был не полный доспех, нет… Кольчуга до середины бедра, нагрудник, наручи и еще уйма железа, названия которому я не знала. Братья наверняка сразу поняли бы, чьей работы доспех перед ними, в каком веке он сработан, каким мастером – они разбираются, дедушка научил. Хотя как может пригодиться это знание в наши времена, если ты не намерен всю жизнь заниматься описанием судеб давно почивших людей, в том числе знаменитых воинов? Я не знала ответа, а спросить у дедушки побоялась…

– Что же ты стоишь? – спросил он с затаенной насмешкой. – Я тебя не держу, беги скорее к своему милому!

– О чем вы… – Тут до меня дошло, о чем он говорит, и кровь бросилась мне в лицо. – Да как вы смеете!..

«Еще всякий призрак станет отпускать непристойные шуточки!» – могла бы я добавить, но вовремя прикусила язык. Он ведь может рассердиться, а что тогда со мной станет, неведомо…

– Куда же ты спешишь в такой час, нарядившись, словно на бал?

– На бал? – невольно переспросила я, взглянув на себя.

В таком-то платье? Оно, как верно сказала Лисса, вышло из моды триста с лишним лет назад!

«Но ведь призрак не вчера появился… то есть умер… неважно! – тряхнула я головой. – Может, для него это платье – самый что ни на есть писк моды? Ох, неужели нас в самом деле готовят в жертвы, потому и одевают одинаково, чтобы злой дух не удивился, увидев нынешние наряды?»

– Я тебя не помню, девушка, – сказал он вдруг. – Ты одета как знатная дама, а ведешь себя словно виноватая служанка, укравшая платье у госпожи, чтобы покрасоваться на деревенском празднике. Я угадал? Вижу, у тебя не хватило смелости взять еще и украшения: за платье госпожа, быть может, и простит… если сама не отдала тебе старое, а вот за драгоценности – прикажет запороть на конюшне!

Я лишилась дара речи.

– Но это не мое дело, – добавил он. – Беги, пока тебя не хватились. Я ничего не видел.

С этими словами он повернулся и пошел прочь. С каждым его шагом – он сильно хромал – меня отпускало напряжение. Казалось, до того он удерживал меня взглядом, словно прочными путами, а теперь отпустил. И это я еще не смотрела ему в лицо! Наверно, взгляни я в глаза, вовсе не опомнилась бы, а теперь был шанс спастись, раз уж он не тронул меня и оставил в покое, сочтя недостойной своего внимания. Даже обидно как-то…

«Кап!» – еще одна темная клякса расплылась на каменном полу.

– Вы ранены, сударь? – едва слышно выговорила я.

– Что? – Он остановился и обернулся. – Я не слышу, что ты лепечешь, девушка. Говори громче! Если хочешь попросить поженить тебя с милым, сделай одолжение, подожди хотя бы до завтра, мне не до того…

– Я спросила – вы ранены? – повторила я громче. И кто меня за язык тянул? – Кровь… вот… на полу.

– Вижу… – Он поднял правую руку, закованную в кольчужную перчатку, коснулся левого плеча. – В самом деле… Надо же, не заметил.

– Может быть, позвать кого-то на помощь?

– Нет, – после паузы ответил он. – Иди своей дорогой. Ты не видела меня, а я не встречал тебя, понятно тебе, девушка?

– Да, сударь, как скажете… – пробормотала я. – Только след остается. Кто-нибудь еще заметит…

– Так подотри, – приказал он таким тоном, словно даже не сомневался в моем повиновении. – А с этим… Найдется у тебя платок? Нужно чем-то зажать рану.

Платок у меня был, вышитый, из тонкой ткани, но до того маленький, что его хватило бы разве только порезанный палец обмотать. Впрочем…

В старых легендах (тех, из которых матушка не вымарала кое-какие строки) говорилось, что знатные дамы, бывало, перевязывали раны возлюбленных своими нижними юбками. На мой взгляд, это могло скорее навредить раненым, чем помочь, вдобавок, как я уже упоминала, к выданному платью вороха нижних юбок не полагалось. Все, что у меня было, – это шарф, его-то я и предложила пустить в ход. Ну, как предложила – показала жестом.

– Подойдет, – кивнул мужчина.

Я осмелилась взглянуть чуть выше, потом еще… Волосы у него были не очень длинные, едва по плечи – сейчас они неопрятными, непонятного цвета сосульками свисали на худое, какое-то изможденное, серое лицо с темными провалами глаз. В неверном коридорном свете он выглядел словно оживший покойник, каковым наверняка и являлся! А я имела глупость с ним заговорить…

– Ну же, девушка, – требовательно произнес он. – Взялась помогать – так не стой столбом!

Рана была у него на плече, почти под самым наплечником, и мне, право, не хотелось представлять, с какой силой был нанесен удар, вспоровший кольчугу и прочную кожу чехла под нею и доставший до тела. Я подумала, что если зажать рану чистым платком, а потом потуже перетянуть шарфом, то, может быть, кровь остановится. Ну или хотя бы какое-то время не будет капать на пол! Ох, нет, все равно будет – ее уже изрядно натекло на рукав и в перчатку… но с этим я ничего поделать не могла.

Ну а самым удивительным оказалось то, что на ощупь призрак казался человеком из плоти и крови! Я ощущала под пальцами металл и кожу, чувствовала даже дыхание, горячее и прерывистое – признаюсь, я была не слишком осторожна при перевязке, потому что мне хотелось покончить с нею как можно скорее.

– Вот так, сударь, – сказала я зачем-то.

– Благодарю, девушка, – кивнул он и ушел прочь, не оглядываясь.

Я смотрела вслед, пока тяжелые шаги не стихли за поворотом, и только тогда догадалась взглянуть на себя. Конечно же, я испачкалась в крови – на платье спереди красовалось пятно! Будь ткань винно-красной, как у кузин, это не было бы так заметно, но…

– Как же быть? – прошептала я вслух и по дурной привычке принялась грызть ноготь. Остановил меня неприятный солоноватый привкус, и тогда только я поняла, что испачкала не только платье, но и руки… Но руки можно вымыть, а с пятном я ничего сделать не сумею!

Вдобавок призрак приказал подтереть следы крови на полу, но… Чем?

Я потерла пятно подошвой туфли – оно размазалось и немного потускнело. Может, его никто и не заметит, а за день затопчут так, что и воспоминания не останется… Вот только с теми пятнами, которые успели подсохнуть, такой фокус не выходил. Я скорее стерла бы подметки до дыр, чем уничтожила следы крови, впитавшейся в камень…

«Быть может, она пролилась века назад и с тех пор никто не может ее отмыть?» – подумала я, кое-как размазав еще одно пятно и отыскав следующее. Почему-то мне даже в голову не пришло ослушаться приказа этого странного человека с королевским гербом на груди.

И замерла, увидев, как засохшая кровь исчезает с каменной плиты, будто кто-то невидимый, но могущественный стирает ее, словно пыль с каминной полки. Миг – и пол сделался девственно чист.

Я сделала несколько шагов дальше, туда, где точно видела пятна. Их не было.

У меня отлегло от сердца: наверно, я выполнила приказ призрака! Хотя бы постаралась, а поскольку с рассветом все следы потусторонних существ исчезают, то исчезли и пятна… И с платья пятно пропало, какое счастье!

Ох, надеюсь, призрак не станет сердиться и тем более искать меня: ведь легко узнает среди прочих! Не думаю, что среди будущих невест короля много рыжих… Да цвет волос не столь важен: я испачкалась в его крови, он видел меня, говорил, прикасался, а значит, легко отыщет, если пожелает!

«Рассвет уже близко!» – ужаснулась я и опрометью бросилась в свою комнату. Еще перепутала дверь и вломилась к незнакомым девушкам! Хорошо, они крепко спали и не проснулись, когда я ворвалась, только одна недовольно пробормотала что-то во сне.

Вернувшись к себе, я потихоньку разделась и нырнула в постель. Никак не удавалось согреться, словно призрак был где-то поблизости и от него веяло потусторонним холодом…

«Что за глупости! – рассердилась я на себя и накрыла голову подушкой. – Не был он холодным! А может… может, он и не призрак вовсе? Но кто тогда? Кто-то развлекается и пугает девушек? Но откуда ему было знать, что я именно в это время окажусь в том коридоре? Или действительно за каждым нашим шагом следят и докладывают… тому же распорядителю? А он записывает в свою книжищу: такая-то ночью не спала и бродила по замку, сякая-то отказалась ужинать и капризничала…»