— Неудивительно, что к философствованию намного более склонны южные народы, нежели северяне, — ответила Ингибьёрг. — Раздумьям о бренности всего сущего намного приятнее предаваться в тепле и на сытый желудок, а не после выхода в ледяной океан на рыбную ловлю или охоты на кабана… Тут уж если вернулся живым и добыл чего-ничего на пропитание — и то хорошо, какие уж там умствования!

Кентавры тем временем прекратили изрыгать проклятия и потрясать луками, немного успокоились, и Марина Николаевна повторила:

— Что вам угодно? Никто не покушался на ваши охотничьи угодья, так зачем вы явились?

— Мы требуем, чтобы люди не смели пересекать границ Запретного леса! — проговорил Магориан. — Достаточно с них будет опушки!

— А как же нам преподавать уход за магическими существами? — с интересом спросила Граббли-Дёрг, давно присоединившаяся к Ингибьёрг. — Вы, что ли, приведете нам единорогов и гиппогрифов для демонстрации?

— Пускай ваши жеребята учатся по картинкам, — фыркнул вороной кентавр, — а звери Запретного леса существуют не ради того, чтобы люди тыкали в них пальцами и норовили разобрать по кусочкам!

— Повторяю, мы требуем полного запрета для людей на посещение леса! — топнул копытом Магориан.

— Вот беда, не сходить мне больше за мухоморами… — едва слышно прошептал Снейп, явно адресуясь Ингибьёрг, потому что ответила именно она:

— Они у вас тут не достаточно забористые, Северус, всё равно что сыроежки. Даже духа нужного, считай, нет… Вот попробовали бы вы той настойки, что родня Храфна готовит, тогда ощутили бы разницу.

— О нет, спасибо, я воздержусь…

— Мы ждем, — окликнул Магориан, взяв лук наизготовку.

— Скажите ему что-нибудь, мадам, — шепнул Коннер Марине Николаевне, — не до утра же нам тут стоять, мои парни подустали, если честно…

Она кивнула, вынужденно сделала еще пару шагов вперед, остановившись перед рослым кентавром. Глядеть на него приходилось снизу вверх, но увы, Флитвика с его скамеечкой поблизости не было, да и не спасла бы она, если уж на то пошло.

— Итак, — сказала Марина Николаевна, дождавшись, пока кентавры немного утихнут, — вы, Магориан, требуете от людей, чтобы они более не пересекали границ Запретного леса и не вмешивались в вашу жизнь… хотя они и так в нее не вмешивались. Верно я вас поняла?

— Да, — кивнул он, хмуря густые брови.

— Хорошо… А что вы предпримете в том случае, если какой-нибудь не в меру любознательный ученик пренебрежет запретом и все-таки зайдет в лес? И даже более того, заблудится там?

— Мы не трогаем жеребят, это закон! — гордо ответил кентавр.

— Вот, будет, кого за мухоморами посылать, — снова прошептал Снейп.

— Провинившихся? — правильно поняла его Граббли-Дёрг.

— То есть вы не тронете его? — уточнила Марина Николаевна, стараясь не обращать внимания на коллег.

— Разумеется, нет!

— А поможете выйти из леса?

— Мы не помогаем людям! — снова рявкнул вороной кентавр.

— То есть ребенок может блуждать день за днем рядом с вашим поселением, а вы не проводите его до опушки? Акромантулов в лесу больше нет, — Марина Николаевна покосилась на Коннера, — но что, если несколько особей затаились где-то в самой глуши? Да и без них опасностей в лесу хватает…

— Ребенка, возможно, мы и проводим, — процедил Магориан, — если наткнемся на него прежде хищников.

— А если кто-то из взрослых отправится на поиски, вы, надо думать, изрешетите смельчака стрелами?

— Закон должен быть един для всех! — ответил он. — Повторяю, мы требуем, чтобы люди не смели…

— А я вам скажу, уважаемый Магориан, что вы не имеете права чего-либо требовать, — спокойно ответила Марина Николаевна. — По очень простой причине: это ваши предки еще в тысяча восемьсот одиннадцатом году, обуреваемые гордыней, потребовали причислить ваш народ к «тварям», а не «существам». Вы об этом забыли?

Магориан даже попятился от неожиданности.

— Насколько мне известно, ни один представитель вашего народа никогда не обращался в Бюро по связям с кентаврами, хотя оно функционирует и по сию пору, — добавила она. О, Долорес была прекрасно осведомлена обо всем, что касалось волшебных созданий!

— О, а я и забыл о той истории, — хмыкнул Коннер. — Да, мадам директор совершенно права, Бюро по связам с кентаврами всё еще существует при Секторе тварей Отдела регулирования магический популяций и контроля над ними… и, по-моему, там даже есть один сотрудник. Со всеми вопросами обращайтесь туда.

— Думаю, он будет в восторге, — серьезно сказал О’Лири.

— Да, только вот в самом Секторе к требованиям кентавров прислушаются примерно с той же вероятностью, что и к требованиям садовых гномов… Те, правда, даже разговаривать толком не умеют, но по классификации-то тоже относятся к волшебным тварям, так что никакой дискриминации, нет-нет!

— За что боролись, — высказался Мерфи, явно любуясь выражением лица Магориана, — на то и напоролись!

— Во всём виновата гордыня, — добавила Ингибьёрг, подойдя поближе. — Скольких она сгубила, и не перечесть! Хоть Дамблдора взять, хоть этого вашего Волдеморта… Гордыня ослепляет.

— А ведь могли бы жить мирно, как вон табун с Пелиона, — добавила Граббли-Дёрг, попыхивая трубкой. — Нет, подавай им независимость в пределах отдельно взятого леса!

— Независимость можно и предоставить, только что они станут с ней делать? — спросил Коннер. — Вымрут ведь. Не сейчас, так через несколько поколений, вследствие близкородственного скрещивания.

— Да, на лице вон того бородача уже заметны признаки вырождения, — кивнула прорицательница. — Что ж… этой участи не миновали многие славные народы. Земная слава проходит, и ничего ты не поделаешь с разрушительницей собраний…

— Довольно болтовни! — вороной кентавр приподнялся на дыбы, вскинув лук. Стрела уже трепетала на тетиве, и, хотя Магориан потянулся остановить соратника, тот прянул в сторону, явно забыв о том, что ненавистных людишек надежно укрывают магические щиты. — Лес — наш дом, и любого, кто ступит на наши земли, ждет наказание!

Марина Николаевна краем глаза видела, как О’Лири приподнял руку и сделал непонятный жест.

Что-то негромко щелкнуло, и кентавр осел на задние ноги, с изумлением глядя на стрелу — что-то будто срезало ее наконечник. Еще щелчок — со звоном лопнула тетива, и вороному едва не прилетело в лицо плечом внезапно распрямившегося лука.

— Уважаемые, у вас память хуже, чем у золотой рыбки, — серьезно сказал Коннер. — Вы не видели, что мы сделали с гнездом акромантулов? Забыли, что они тоже «твари» по общей классификации? Разумные, кое-кто даже способен к осмысленной речи, да вот беда — агрессивные сверх всякой меры… Никакие аналогии на ум не приходят?

— Вы можете оставаться в лесу, это ваш дом, — вовремя вступила Марина Николаевна, — но указывать, кому еще входить в него, а кому нет, у вас нет права. Люди постараются не тревожить вас и не забредать в ваши охотничьи угодья, но если кентавр проявит агрессию по отношению к ни в чем не повинному человеку, будь то волшебник или случайно заблудившийся маггл…

— Что, нас сожгут так же, как пауков? — хрипло спросил серый кентавр.

— Да зачем утруждаться? — спокойно ответил О’Лири и поднял голову. — Вашему приятелю не магией лук сломали. Это со стены стреляли. Из маггловского оружия — вы в этом освещении, как на ладони, положить весь отряд — минутное дело.

— Люди слишком много себе позволяют! — прорычал вороной и сделал пару шагов вперед.

«Так-так-так, — негромко проговорила очередь, и кентавр попятился, когда пули взрыли землю у самых его копыт. — Так-так-так».

На этот раз очередь скосила корявое деревце, на свою беду выросшее далеко от опушки, только щепки полетели.

— Я полагаю, мы все-таки уладим дело миром? — спросила Марина Николаевна у Магориана. — Вы возвращаетесь в лес и живете, как жили до сих пор. Люди, повторюсь, не станут без нужды забредать на земли вашего племени, но и вам стоит прекратить считать весь Запретный лес своей собственностью.