— Конечно, меня же дома обучали!

— И меня! — вставил Драко, норовя втереться между родителями.

— А ты, кстати, — вспомнил Люциус, — не вздумай показывать, чему тебя тут учили. Блистать по программе первого курса разрешаю. Остальное — только в случае крайней необходимости! Уяснил?

— Пап, ну я же не дурак, — обиделся мальчик.

— Люциус, насчет дома… — напомнила Катрин. — Его наверняка начнут выспрашивать, где он живет, а ты же знаешь, что директор…

— Да! Драко, в глаза директору не смотри, никогда ничего у него не бери, не ешь и не пей у него в кабинете, понял? Ну а насчет поместья даже предупреждать не стану, сам понимаешь.

— Понял, пап, — уже серьезно ответил тот. — А может, мне Обет дать? На всякий случай? А то вдруг я не замечу чего-нибудь, и про поместье узнают?

— Я поговорю с дедушкой, — кивнул Люциус, подумав, и встал. — Вечером обсудим.

Драко проводил его взглядом.

— Не хочу уезжать, — тихо сказал он. Катрин молча вытерла ему глаза. Драко вообще был очень легок на слезы, мог расплакаться от злости, от радости, от огорчения, словом, от любой мало-мальски сильной эмоции. Правда, это было в раннем детстве, и то, что сейчас он пустил слезу, яснее ясного говорило: он сильно расстроен, как бы ни крепился перед отцом. — Мамочка, не хочу…

— Всего полгода, малыш, — шепнула она. — Всего полгода. Считай, что ты шпион в стане врага и выполняешь сверхважное задание!

— Не смешно… — Драко уткнулся ей в плечо и обхватил обеими руками. — Я же вас не буду видеть вообще! Никого! И праздники без меня пройдут, и… — Он всхлипнул. — И я Кэсси на день рожденья придумал сюрприз, а теперь он пропадет!

— Ничего, я ей все объясню, будет ей сюрприз, когда приедешь, — Катрин укачивала совсем уже большого пасынка. — Солнышко, придется это сделать. Думаешь, я хотела уезжать от папы, из родного дома, от всех своих друзей? Может, тебе повезет, ты найдешь там…

— Нет, все мои друзья — здесь! — отрезал он. — Мам, а правда, как мне себя вести? Я же…

— Ты иностранец, вырос далеко от Англии, — сообразила она. — Тебе простительно многого не знать и не понимать. Будь дружелюбным, но не собирай вокруг себя подпевал. И сам никому спуску не давай!

— Может, и правда исключат… — блаженно вздохнул Драко.

— Ага, мечтай!

— А факультет? Папа говорил про факультеты, вы вроде с разных, да?

Катрин вздохнула.

— Все равно Шляпа распределяет, но ее можно убедить. Ты почти наверняка на Слизерин угодишь. Это, с одной стороны, хорошо, там деканом бывший подопечный Люциуса, а с другой — плохо, потому что учиться будут дети его бывших друзей. Папиных, в смысле.

— Понял… — Драко нахмурился, потом вдруг улыбнулся. — Разберусь, мам! Я так понял, на Гриффиндор мне лучше не попадать?

— Это уж точно, — с чувством ответила она. — А два других — нейтральные. Любой сойдет. Всё, вставай, дитятко. Надо собираться, завтра отправимся.

— Аппарируем?

— Нет, — покачала головой Катрин. — Полетим, как нормальные магглы, самолетом. Чтоб не засекли. А то выбивать официальный международный портал долго, дорого, да и сразу ясно будет, кто прибыл и откуда…

— Класс, я обожаю летать! — подскочил Драко. — Чур, я у иллюминатора сижу!

— Да сколько угодно…

— Вот это — весь магический квартал Лондона? — с непередаваемым выражением в голосе спросил Драко, увидев Диагон-аллею.

На них с Катрин даже не оглядывались. Ну, молодая женщина в мантии (пришлось вспомнить, как они выглядят) и мальчик в маггловской одежде, сразу ясно, первокурсник явился за всем необходимым.

— Ага, — весело сказала она. — Еще есть Лютный переулок, но туда мы не пойдем.

— Что там полезного? — тут же полюбопытствовал Драко.

— Если у тебя завалялась пара унций драконьей желчи — тебе туда. Только по сторонам посматривай.

— Учту… Куда сперва, мам? Тут бедлам какой-то!

— Пойдем за мантиями, что ли? Вон, к мадам Малкин…

— Уродские балахоны, — бурчал Драко, — ну зачем они? Без них же удобнее ходить!

— А некоторые волшебники и белья под ними не носят, — подначила его Катрин.

— Мам, ты смеешься!

— Честное слово! Ну, в лучшем случае, подштанники…

— А девчонки? — заинтересовался Драко.

— А по заднице?..

…Звякнул колокольчик, и мадам Малкин устремилась навстречу новым посетителям: невысокой женщине с вьющимися каштановыми волосами и симпатичному белокурому мальчику. Оба ей кого-то напомнили, но кого? В ее ателье за эти годы перебывало столько покупателей!

— Здравствуйте, мадам Малкин! — весело сказала женщина. — Рада видеть вас в добром здравии!

— Добрый день… э-э-э… — замялась та.

— Не помните меня? Вы мне еще такое роскошное красное платье для Святочного бала сшили…

— Мисс Харрис! — всплеснула та руками, узнав, наконец, покупательницу.

— Уже миссис, — улыбнулась она и вытолкнула вперед мальчика. — Вот этого юного джентльмена нужно полностью экипировать к первому курсу.

— Конечно-конечно! — обрадовалась мадам Малкин. — Вставай-ка на табуретку, голубчик, сейчас…

— По высшему разряду, — негромко сказала Катрин, вспомнив слова Люциуса тогда, больше десяти лет назад.

— Разумеется! — выдохнула дама, и портновский метр засновал в разы быстрее.

Снова звякнул колокольчик, в ателье вошел небольшого роста черноволосый мальчик в круглых очках. Он озирался так, будто попал в лавку чудес. Стопроцентный магглорожденный, решила Катрин.

— Тоже в школу? — добродушно спросила мадам Малкин и махнула помощнице, чтобы та занялась клиентом.

Мальчик кивнул и неловко забрался на второй табурет. Выглядел он недокормленным, одет был скверно, а очки давно нуждались в починке.

— Привет, — весело бросил Драко, которого щекотал портновский метр.

— Привет… — нерешительно ответил очкарик.

— Тебя как звать?

— Гарри… Гарри Поттер, — поправил тот очки.

— А я Драко Шанталь, — он протянул руку. Такой уж был уговор: до самого Хогвартса настоящей фамилии не называть. Впрочем, Малфой он или нет, но все равно ведь принадлежит семье Шанталь…

Поттер осторожно пожал крепкую ладонь Драко и вдруг как-то странно посмотрел на него.

— А ты меня не узнаешь? — с какой-то опаской спросил он.

— Не-а, а должен? — удивился Драко.

— Нет-нет, очень даже хорошо, что не узнаешь! — с явным облегчением выдохнул очкарик. — Ты первый раз в школу, да?

«Поттер! — вспомнила Катрин. — Ну конечно! Это же его родителей якобы убил Люциус… Господи боже! Дедушка! Это мы, дураки, не можем просто даты сопоставить, а он все в голове держит, он знал, что в этом году их отпрыск пойдет в школу… Драко, солнышко, что ж нам делать-то?»

Мальчишки уже весело болтали, в их возрасте легче легкого начать беседу, а уж с характером Драко разговорить любого молчуна было раз плюнуть. Так продолжалось до тех пор, пока Гарри вдруг не сказал:

— Лишь бы не на Слизерин. Мне сказали, оттуда одни темные маги выходят!

— Фу, ерунда какая, — фыркнул Драко. — У меня папа Слизерин заканчивал, а мама — Гриффиндор, что ж мне теперь, разорваться?

Поттер надолго задумался, и Катрин решила, что пора вмешаться.

— Гарри? Тебя же Гарри зовут, я верно расслышала? — Тот несмело кивнул. — А я мама этого вот красавца. Послушай, ты не возражаешь, если я тебе очки починю, тебе же, наверно, ужасно неудобно в них?

— Д-да, мэм, если вам не трудно, — пробормотал тот, съежившись.

— Боже, какой тут труд… — Катрин вынула палочку и в два взмаха превратила уродливую поломанную оправу во вполне приличные очки. — Так лучше видишь?

— Спасибо, мэм…

— Ну вот, тебе надо к колдомедикам, — продолжала она щебетать, делая знаки Драко, — в таком возрасте настолько плохое зрение — очень неприятно, думаю, можно будет если не исправить совсем, так хоть улучшить, правда, это удовольствие не из дешевых…

— Ой, брось, мам, — включился в игру Драко, — ты когда в прошлом году это делала, совсем же даром вышло!