— Сэр, я бы и на порог ваш не ступила, если бы не Кэвин, — с достоинством произнесла Эйприл, прикидывая, куда бы лучше сесть.
У камина стояло еще одно кресло, но… Это хозяину, рослому, насколько можно было судить, мужчине оно приходилось впору, а Эйприл утонула бы в нем с головой. Сложно разговаривать, когда чувствуешь себя мидией в слишком большой для нее раковине!
Тут она углядела низенькую скамеечку, наверно, подставку для ног, и решила, что это сойдет.
— Ничего, если я присяду у огня? — спросила Эйприл. — На дворе, знаете ли, не июль месяц, и я порядком озябла…
Расценив неопределенный жест как знак согласия, она подтащила скамеечку к камину и уселась, обняв колени руками. Так ей приходилось смотреть на мужчину снизу вверх, но это было даже и к лучшему. Зато теперь она хорошо видела его лицо, а вот ее саму пламя камина подсвечивало только со спины…
— Сэр, — начала Эйприл, когда стало ясно, что первым хозяин дома заговаривать не собирается, — я, конечно, понимаю, что вы можете не верить в это совпадение и все такое. Хотя, по-моему, уже то, что я про это ваше волшебство знаю, о многом говорит… Допускаю, что вы правда боитесь оставаться с мальчиком наедине, потому как просто не сможете о нем позаботиться, не сумеете просто… Но это ерунда, без присмотра он не останется!
— Тогда чего вы хотите?
— Я хочу понять, что вообще произошло. Кое-что я слышала от опекуна того, другого мальчика, но он обычный человек и знает только то, что было в письме. И, признаться, не стремится узнать больше…
— Погодите, какого другого мальчика? — нахмурился мужчина.
— О боже! Я ведь говорила — еще одного подкидыша! Только он-то у родной тетки оказался, а Кэвина усыновила одна… малоприятная особа. Кстати, к этому я еще вернусь, там что-то неладно… Так вы расскажете, что случилось, или нет? — требовательно спросила Эйприл.
— Такое впечатление, будто я снова на допросе, — фыркнул тот и поднялся во весь рост, оказавшись куда выше, чем прежде казалось Эйприл: по сидящему в глубоком кресле человеку сложно понять, насколько он высок. Этому типу она пришлась бы едва по плечо. — Желаете вина?
— Не откажусь, — миролюбиво ответила девушка и спросила ради интереса: — А свет можно зажечь? Я вас не вижу толком.
— И не нужно, — резко сказал он, подлил себе вина и протянул второй бокал ей. Эйприл готова была поклясться, что на столике только что стоял всего один. — Это не то зрелище, которым стоит наслаждаться.
— Как скажете… — девушка осторожно пригубила напиток. — Ух ты…
— Что, хотите сказать, будто разбираетесь в винах?
— Нет, но на наш сидр это совсем не похоже, — усмехнулась она. — Может, вернемся к допросу? А то уже почти стемнело, а мне еще домой возвращаться через пустошь, Кэвин без меня не уснет.
— Что ж… — мужчина вернулся в свое кресло. — У меня нет ни сил, ни желания рассказывать подробно… Что вам поведал тот человек, о котором вы упоминали? Шла речь о каком-то письме, если не ошибаюсь… Перескажите, а я дополню.
Эйприл кивнула и сосредоточилась. Что там говорил мистер Дурсль?
— Если верить письму, дело было так, — начала она, — в магической Британии завелся какой-то злодей, ну и, как водится, возжелал власти. Сторонников у него хватало, противников тоже. Родители того мальчика были из вторых, и злодей их убил. Ребенка тоже зачем-то хотел убить, но почему-то не смог, а сам вообще пропал. Но этот… как его? Главный волшебник, короче, думает, что злодей еще может вернуться, а убить его сможет только тот мальчик… опять же, не понимаю, почему. Поэтому его на всякий случай решили спрятать и отдали обычным родственникам, не волшебникам. Как-то так… А о Кэвине там ни слова нет. Сэр? Вам нехорошо?
Тот сделал жест, мол, отстань, снова хрипло рассмеялся и отпил вина.
— Как же я их ненавижу… — со странным выражением протянул он и вдруг швырнул бокал в камин. Эйприл вздрогнула от неожиданности. Пламя взметнулось и опало. — Ах, это дело добра и света…
Тут мужчина перешел на французский и экспрессивно выражался с минуту, пока не выдохся. Эйприл слушала с большим интересом.
— Вы что-нибудь поняли, мисс? — холодно спросил он, переведя дыхание.
— Нет, я не знаю иностранных языков, только одна фраза показалась знакомой. Кэвин так одну дамочку на чаепитии обласкал, — мило улыбнулась она. — Все недоумевали, откуда бы ему знать французский, если он и на английском почти не говорит, а он мне потом сказал, мол, слышал, отец какую-то тетку так отшил…
Мужчина встряхнул головой.
— То есть как — не говорит? — недоуменно произнес он. — Он же…
— Вот приемной мамаше тоже сказали, что мальчик бойкий, болтает вовсю, но когда я пришла в этот дом, он молчал, — сказала Эйприл. — Сейчас снова разговорился, хотя он не с каждым станет общаться. Я так думаю, это у него из-за стресса: больница, потом чужой дом, няньки постоянно меняются… Вообще-то он умненький, как чуточку успокоился, так и дело на лад пошло. Но вы не отвлекайтесь! Я рассказала, что знала, теперь ваш черед…
— Вряд ли вам интересны подробности, мисс, — медленно выговорил он, — тем более, что они не имеют прямого отношения к делу. Скажу лишь, что я был на стороне «злодея», как вы изволили выразиться.
— Сложно не догадаться, — вздохнула Эйприл, — победителя бы в тюрьму не упекли. А мальчик?..
— Нас с супругой забрали еще до того, как Темный лорд был повержен, — продолжил он, не слушая. — Впрочем, я никогда не скрывал своих взлядов… и был при этом, пожалуй, слишком беспечен. Полагал, моего влияния и средств вполне хватит для того, чтобы обезопасить семью…
Он опустил голову, и длинные волосы закрыли лицо.
— Сын был в клинике, — произнес мужчина. — Пустяковина, драконья оспа… у вас есть что-то похожее…
— Ветряная оспа? — подсказала Эйприл.
— Да, наверно… В детстве она переносится достаточно легко, без особенных осложнений, но у него все держался жар, вот мы и решили проверить, все ли в порядке… — Он тяжело вздохнул. — В последний раз я видел сына в больничной палате. Нас взяли прямо на выходе из клиники.
— В последний раз вы видели его пару часов назад, — сварливо произнесла девушка. — А дальше что было?
— Допросы, — мужчина пожал плечами. — Явки, пароли, контакты… Хотя, право, на допросы я шел, как на праздник — их ведь проводили не в Азкабане!
— Где?
— В тюрьме, — пояснил он. Вино ли развязало ему язык, просто ли необходимость выговориться перед совершенно незнакомым человеком, Эйприл не знала, но старалась не перебивать, только задавала наводящие вопросы. — Это… омерзительное место. Остров охраняют дементоры…
— Кто?
— Магические твари, мисс. Обычные люди их не замечают, но могут почувствовать… — Мужчина покачал головой. — Дементоры питаются эмоциями, в основном светлыми… А какие уж могут быть светлые эмоции у человека, которому только что сказали — сын умер от этой треклятой драконьей оспы, а отец тоже заболел и вряд ли долго протянет?
— Он не выжил? — шепотом спросила Эйприл.
— Нет. В его возрасте… безнадежно. Вот так, мисс. Добавьте к этому допросы, холод и голод, и вы поймете, почему моя супруга не продержалась и полугода… Хотя она-то как раз ничего не сделала! — выкрикнул вдруг он. — Она не бывала с нами на рейдах, не приняла метку… Она просто меня любила, меня и нашего сына! И если даже считала, что я неправ, молчала… Она молчала даже под веритасерумом, сывороткой правды по-вашему, твердила, что ничего не знает о моих делах, а если даже я что-то сотворил, то не по своей воле, меня заставили, я был под заклятием… Должно быть, она сумела в это поверить…
Эйприл не могла смотреть, как плачут взрослые мужчины, да не по пьяной лавочке, а всерьез, тяжело и мучительно, поэтому отвернулась, взяла кочергу, поворошила угли в камине.
— Они даже не позволили проститься с моим отцом и нашим сыном, — сдавленным голосом произнес мужчина за ее спиной. — Мы, по их мнению, были слишком опасны… А через вскоре не стало и Нарциссы. Она просто угасла. Мы были в соседних камерах, мисс, нас разделяла всего пара дюймов камня… очень холодного камня… Если очень постараться, можно было дотянуться друг до друга через решетку, хотя бы дотронуться до руки… Только этим мы и держались. А тем утром я позвал ее… и не дозвался. Это с каждым днем становилось все труднее, но Нарцисса хотя бы отвечала, что у нее нет сил встать, но что она постарается… ради меня. А тут — тишина в ответ. И… на этом всё, — резко закончил он. — Когда стало ясно, что Темного лорда больше нет, прыти у всех поубавилось. Пришлось высидеть еще немало, но они все же выпустили меня, как видите… Даже волшебную палочку вернули… Лучше бы они мне отца и жену с ребенком вернули!
