— Я назвалась Эйприл Кимберли. Старые связи не ржавеют, папа, к документам никто не придрался, — улыбнулась девушка. На самом деле ей было не восемнадцать лет и даже не двадцать, а побольше, но природа одарила ее такой внешностью, что она запросто могла сойти и за подростка, и за светскую даму, если бы пожелала. — Ушли мы тихо… Поди поищи!

— Да, только официально усыновить мы его не сможем, — напомнила мать. — Документов нет.

— Я куплю, — сказала та серьезно. — На этой старухе я срубила столько, что на пятерых Кэвинов хватит. И нет, мам, я его не отдам. Вот не проси объяснять, почему… ты тоже ведь не объяснишь, если спросить, зачем тебе Джулия с Маленьким Джоном! А соседям скажем, что это я в подоле принесла, а то им посплетничать не о чем…

Та только вздохнула.

— Тут что-то кроется, — продолжила Эйприл, — и я хочу узнать, что именно. Денег пока хватит. Кэвин привыкнет к ферме, ко всем нам, и тогда я уже смогу снова отправляться на дело… как раз пройдет достаточно времени. Учебу отложу пока, не страшно. Что скажете?

— Ты уже большая, — вздохнул Стэнли. — Делай, как знаешь… А теперь иди-ка спать!

— Иду. Мама…

— Должно быть, это место проклято, — сказала та, целуя приемную дочь. — Так и притягивает всех несчастных и обездоленных детишек!

— Так может, наоборот, оно благословлено? — каверзно спросила Эйприл и убежала.

Супруги Логг переглянулись.

— Одним ртом больше, одним меньше, какая разница? — философски произнес Стэнли и закурил.

— И правда что, — согласилась супруга и принялась мыть посуду…

…-Эйп, это ты? — тревожно спросил Кэвин.

— Ну а кто еще? А ты почему не спишь? Поздно уже!

— Я тут… я тут немножко боюсь, — честно сознался мальчик. — Очень тихо, не как там…

— Ничего себе тихо, — фыркнула Эйприл, залезая в постель. — Тс-с-с… прислушайся… Слышишь шорох? На чердаке мыши шебуршатся, ты не бойся, кошки их выловят. Собаки во дворе пыхтят, это они стражу несут. Сверчок где-то трещит, надо же, пригрелся… На крыше голуби воркуют, Огаст развел, посмотришь завтра, какие красивые у него белые почтовые… Деревья шумят… Разве это тишина?

— Да, — ответил Кэвин. — Телевизора не слышно. Машин нет. Фонарей тоже нет…

— Тут привыкли рано ложиться и рано вставать, — пожала плечами девушка, подумала, встала и сгребла мальчика вместе с теплым одеялом. — Поспишь со мной, раз уж тебе так страшно. Потом привыкнешь. Уй, какой пол холодный…

Она зашуршала покрывалом, устраиваясь поудобнее, и поцеловала Кэвина в лоб.

— Спи. И ничего не бойся. Нас не найдут.

Тот только вздохнул и, кажется, моментально отключился. Эйприл же еще долго смотрела в темный потолок, прикидывая, как быть дальше…

— Мам, мы пойдем погуляем! — крикнула Эйприл миссис Логг. Та махнула рукой, мол, поняла.

Еще вчера на семейном совете порешили, что старшая дочь пока что отдыхает от трудов праведных и показывает новичку окрестности, чтобы не заблудился, мало ли, что… Младшие хотели набиться в компанию, но им живо нашлось дело на ферме, и они теперь дулись, но больше для вида: девочкам страшно хотелось понянчиться с очаровательным Кэвином, а мальчишкам — научить его плохому. Как обычно.

У Эйприл, однако, имелась определенная цель, поэтому, побродив по округе, она решительно направилась к заброшенной усадьбе.

— Это самое загадочное место в наших местах, — объясняла она Кэвину, которого то и дело брала на руки: тут было неровно, он не успевал за взрослой девушкой. — Говорят, этому особняку лет триста, не меньше, но туда никто не ходит. Даже мальчишки только до ворот добегают — и сразу обратно. Говорят, жутко там.

— А мы зачем идем? — с замиранием сердца спросил Кэвин.

— Посмотреть, — ответила Эйприл. — Чтобы ты знал, куда ходить нельзя…

Мальчик молча кивнул, обхватив ее за шею.

— Вот ворота. Наверно, там раньше был парк, а теперь все кустарником и сорняками заросло, — вздохнула Эйприл, указывая на арку, над которой красовался неразличимый уже щит с гербом и девизом.

Кэвин осторожно потрогал крошащийся камень, увитый диким виноградом, который пожаром пламенел в эту осеннюю пору…

— Пойдем, — сказала Эйприл. — Вон там особняк. Я сама там никогда не была, мальчишки наши тоже, но вроде бы кто-то из деревенских забирался, чтобы храбрость показать. Но им веры-то никакой, так что сами посмотрим, да?

Она толкнула высокую дверь, и та неожиданно легко распахнулась, безо всякого скрипа и скрежета.

— Тебе не страшно? — спросила девушка.

— Раньше было страшно, — подумав, ответил мальчик. — А теперь почему-то нет. Мы идем смотреть дом с привидениями?

— Ага. Только днем привидений не бывает, так что не бойся ничего.

— Я и не боюсь…

— Ну конечно… Так половица скрипнет, ветка в окно стукнет — и все, даже взрослый напугается! — Эйприл засмеялась и переступила порог заброшенного особняка. — Странно как…

— Что странно? — требовательно спросил Кэвин, цепляясь за ее куртку.

— Этот дом стоит пустым давным-давно… И папа говорит, что в усадьбе сроду никого не было, сколько он себя помнит. И бабушка упоминала, что тут давно все заброшено… А ты посмотри, как здесь чисто!

— А мы наследим, — вздохнул он. — Нехорошо.

— Давай, я тебя понесу, тогда следы будут только мои, — фыркнула Эйприл. Ей стало немного не по себе.

В самом деле, в доме было чересчур чисто. Ни выбитых окон (а ведь Маленький Джон хвастался, что высадил парочку, вспомнила девушка), ни пыли, ни вездесущего вьюнка… Тихо и пусто, шаги отдаются гулким эхом… Со стен пристально смотрят печальные дамы в кринолинах и кавалеры в кружевных воротниках… Странно, отчего хозяева не увезли хотя бы мебель и картины?

Кэвину это тоже не нравилось, он прижимался к Эйприл все теснее и теснее. Но вот вдруг большой зал — солнце сквозь витражные окна раскрасило блестящий паркет невиданными цветами, и мальчик застыл, завороженный…

— Эйп… — тихо произнес он. — Это… Ну…

— Что?

— Это же тот зал! Помнишь? Где мама с папой танцевали!

— Все бальные залы похожи, — вздохнула Эйприл и повлекла его прочь. Ей было не по себе: мерещились танцующие пары, яркие платья, веселые лица… — Пойдем лучше отсюда. Зря я это затеяла…

Паркет действительно был скользким. Кэвин не напутал. Только смог бы пол оставаться таким, если за домом никто не присматривал? Может, тут оставались слуги? Но почему тогда на ферме никто о них не знал? И дорога к усадьбе заросла, никто сюда не приезжал… Не могли же слуги питаться святым духом!

— Эйп! — мальчик потянул ее за руку и показал наверх, на лестничный пролет. — Смотри!

— Ой… — Эйприл нахмурилась: наверху явно кто-то был, и этот кто-то развел огонь, виднелись отблески — Пойду посмотрю, кто это там. Если слуга, одно дело, а если бездомный влез и запалил костер, то надо полицию вызвать, а то ведь сожжет дом, чего доброго… Подождешь?

— Нет, я один боюсь…

— Ну… поднимемся вместе, а ты на лестнице постоишь, идет?

Кэвин кивнул, и Эйприл взяла его на руки — так было быстрее.

Оставив мальчика у перил, девушка бесшумно — в кроссовках это было несложно — прокралась к дверям в большую комнату, наверно, гостиную. В камине жарко пылал огонь, а в кресле сгорбился какой-то старик.

Эйприл хотела было потихоньку уйти — тут явно все было в порядке, пожара не намечалось, — но старик вдруг поднял голову.

— Кто здесь? — хрипло спросил он и мгновенно выцепил взглядом Эйприл. — Кто вы такая? Что вам здесь нужно?

— А вы? — задала она резонный вопрос и нацепила маску деревенской девушки. — Я тут с фермы неподалеку, козу искала, гляжу — дым идет. Как бы, думаю, не пожар, надо глянуть! А тут вы, сэр… Сэр?..

— Подите вон, — махнул он рукой и осел в свое кресло.

— Вот еще! — Эйприл уперла руки в бока. — Сколько я себя помню, этот дом стоял заброшенный! А теперь, значит, любой бродяга станет мной командовать?! Ну нет, красавчик, я сейчас домой сбегаю, полицию вызову и…