— Более не повторится, сэр, — сказали мы вразнобой, а Кэнди добавила:
— В коридорах точно. Там в задницу дует, сплошные сквозняки!
Мадам Спраут вылила остаток микстуры в стакан и выпила залпом… А что? В коридорах правда будь здоров как сквозит!
Часть 10
Сбыт «Пути Свободы» мы наладили через родителей Кэнди: наше зелье в этой среде шло на ура, и пусть деньги капали небольшие, зато регулярно. А вот извращенный разум Блэка-младшего подсказал ему идею создания тайного общества с уже утвержденным названием «Искатели», при посвящении в которое взыскующие запретных знаний должны были пройти Путем Свободы и очистить свой разум от мирской шелухи. Не поверите, мы за месяц срубили столько галлеонов с чистокровных, что вполне могли позволить себе кругосветное путешествие! Правда, в головах у них творилось такое, что Кэнди честно сказала: по большей части наших однокашников, да и младших ребят клиника неврозов плачет горючими слезами. Само собой, далеко не все могли разобраться, что там у них в черепушках творится, поэтому нам приходилось напяливать зловещие маски, собираться в подземелье и устраивать анонимные сеансы психоанализа. Это тоже было очень полезно: пока поймешь, как бедняга дошел до жизни такой, да что означают его глюки, узнаешь много ценного о происходящем в магическом мире, особенно такого, о чем говорить иначе как за закрытыми дверями, не принято. В этом, кстати, Люпин преуспевал наравне с Кэнди, у него прямо талант оказался располагать к себе. У него, однако, было много работы по основному профилю, в смысле, оборотку мы на него спихнули. Испортить что-то там сложно, а возни много, вот он и занимался ею уже в промышленных масштабах. С оборотней особо взять нечего, но, как говорится, с миру по нитке — нищему рубашка!
Ну а Петтигрю шмыгал там-сям, подслушивал, подглядывал и тащил в норку ценные сведения, например, досье на возможных кандидатов…
В любом случае, приятно было видеть просветленные лица и слышать, как гриффиндорец, встретив в коридоре слизеринца, не обзывается, а обменивается с ним условным знаком и говорит: «Хей, братишка, как насчет капли свободы? Сообразим на двоих?»
— А прикинь, Вольдеморту нашей отравы подлить? — сказала как-то Кэнди.
— Ага, для этого сперва придется к нему внедриться, — фыркнул я. — Ну нафиг.
— Можно Питера послать, — предложила она. — Он даже крысой сумеет ампулу донести, а накапать — плевое дело. Можно, как с обороткой, экстракт сделать и посыпать им пончик вместо сахарной пудры… если Лорд ест пончики, конечно. Только концентрацию надо побольше сделать, чтоб если шарахнет — то наверняка!
Я подумал и решил, что это, по меньшей мере, интересно.
— Вы чокнутые, — сказал нам Блэк, а Элис кивнула.
— Не пойду! — добавил Петтигрю, поежившись. — Вы меня угробить решили?
— Это слишком опасно, — согласился Люпин.
— А знаете, если эта шалость удастся, — задумчиво произнес Блэк-младший, — и Лорд пусть не раскается, но хотя бы съедет с катушек, директор съест собственную бороду. Или Распределяющую Шляпу. Это же он у нас великий борец со злом во всех его проявлениях… Ну вы знаете, принесение себя в жертву ради дела добра и любви и прочая чушь.
— Если приносят жертвы, это нифига не добро и не любовь, — авторитетно заявила Кэнди и выразительно посмотрела на Питера. Питер тяжело вздохнул и покорился своей тяжкой участи.
Честно говоря, сложнее всего было разузнать, где этот самый Лорд обретается, поэтому Хвосту пришлось потрудиться. Младший Блэк тоже сложа руки не сидел и порасспрашивал слизеринцев: мне бы они много не сказали, а ему — еще как. Бродяга напряг извилины, вспомнил о кузинах, чего-то им наплел, в итоге младшая, Нарцисса, связалась с женихом, Люциусом Малфоем (он у нас старостой был, крайне пронырливый тип), со старшей сестрой… Словом, когда мы свалили всю добытую информацию в кучу и немного поворошили, отделяя зерна от плевел, то поняли, где искать Лорда.
На дело отправились Блэк с Петтигрю. На маггловский фургон самого непотребного вида вряд ли кто-то обратил бы внимание, а Хвост в анимагической форме, обвешанный ампулами, как солдат-смертник гранатами, легко прошмыгнул в особняк, в котором намечалось очередное сборище компании великого и ужасного Темного Лорда.
Мы с Кэнди постарались от души, доведя концентрацию «Пути Свободы» до предела и сделав, как и собирались, сухой экстракт. Как позже рассказывал Петтигрю, ему очень повезло: намечался торжественный ужин в честь повелителя, и домовики уже расставили столовые приборы. Хвосту нужно было только добавить невесомый и практически неразличимый порошок в предназначенный Лорду кубок. Он догадывался, что это, скорее всего, тот, что поставлен во главе стола, но решил не рисковать и щедро оделил всех присутствующих, после чего благополучно смылся.
Что происходило после застолья в том особняке, не знаю, но у Дамблдора назавтра отчетливо дергался глаз, а потом директор вовсе улетучился, вроде бы в Министерство по срочному вызову.
— Надо было остаться и подглядеть, — бурчал Блэк. — Ну что тебе стоило, Хвост? Спрятался бы под диваном и понаблюдал, когда еще такое увидишь!
— Нет уж, мне жизнь дорога, — отвечал тот, — вдруг бы засекли? В газетах напишут!
В газетах, увы, написали только о каком-то невообразимом дебоше в приличном обществе, в результате которого несколько человек угодили в св. Мунго с тяжелыми ранениями, еще несколько — с психическими расстройствами, кое-кто — в аврорат за применение непростительных заклятий, а что произошло на самом деле и стало причиной побоища буквально стенка на стенку, никто из присутствовавших сказать не мог. (Хитрый Малфой, кстати, явно что-то заподозрил, на это сборище не явился, а потому вышел сухим из воды.) Про Лорда вообще молчали, так что неизвестно, взяло его наше зелье или нет. А жаль. Это был крайне интересный опыт!
Впрочем, забрало его или нет, но всё как-то поутихло. Доучивались и сдавали экзамены мы вполне спокойно. Правда, я чуть не поседел, когда ко мне прилетел мамин Патронус и передал просьбу прислать сову. Обратно та приволокла письмо на пяти страницах, из которого я узнал, что отец нашел нормальную работу, успел купить подержанную машину (судя по всему, такой же рыдван, как наш веселый фургон, но это мелочи), почти перестал пить, что родители переехали из нашей дыры в местечко поприятнее (адрес прилагался), мама помирилась с родней, а еще надерет мне уши, когда узнает, какую именно гадость я состряпал и почему до сих пор не запатентовал.
— Все в порядке? — спросила Кэнди.
— Ага, — ответил я, складывая письмо. — В порядке. Ну что? У нас остался последний экзамен и выпускной. Дальше что делать будем?
— А кто его знает? — пожала она плечами. — Наверно, как хотели, загрузимся в фургон да поколесим по свету. Жаль, Блэк с нами не поедет…
— Поедет, — фыркнул я. — Его Рег уговорил. Вернее, уговорил он матушку, а та разрешила парням провести лето на свободе. Дескать, успеют еще делом заняться. Регу-то потом снова в школу, а Бродяга пусть погуляет немного да подумает, чем намерен заниматься. И Элис поедет. Как они ее предков уговаривали — это отдельная история. Ну, ты видела колдографию старших Блэк?
— Ага. Мне в жизни такую надменную физиономию не состроить.
— Ну, а они с такими рожами взяли и приперлись к Элис. К ее родителям, в смысле, сватать беднягу. Те настолько ошалели, что согласились на все и сразу — такая партия! Впрочем, — добавил я, — родители Бродяги тоже уверены, что он везет невесту на какой-то курорт, пускай и маггловский. Думаю, наш фургон они не оценили бы…
Кэнди хихикнула.
— Ну тогда мы едем в полном составе! А там будет видно, не пропадем с нашими-то талантами. Надо только палатку взять, а всем в кузове спать тесно.
— Трансфигурируем, — напомнил я со смехом. — Ты же волшебница!
— Забываю все время, — фыркнула она. — Слушай, а что мне на выпускной надеть?
— Как обычно, — ответил я.
— Мантию, что ли?
— Да нет! Как ты обычно на танцы одеваешься. И я так же.