– Эй! – Парень усмехнулся, оценивающе разглядывая меня. – Ты уверена, что боевые маги одеваются именно так, или ты решила пригласить меня на свидание? Так знай, я не такой!

Последнюю фразу он протянул противным жеманным голосом, и мне захотелось метнуть в него босоножкой. Кажется, такое желание меня уже как-то посещало.

– Чемодан собирала мама, – словно оправдываясь, заявила я и поняла, что сделала еще хуже: Лайон заржал в голос.

– Больше ни слова, – предупредила я. – Или дальше будешь ходить в мокрых штанах.

– Как скажешь, гроза всей нечисти Валенсии! Как скажешь! – Он отвесил мне шутовской поклон.

Я закатила глаза и отправилась на выход, уговаривая себя немного потерпеть. Надеюсь, нечисть в погребе окажется достаточно пугающей, чтобы золотой мальчик обделался от страха и сам попросил сделать его штаны мокрыми, чтобы не воняли.

От этих мыслей на душе стало тепло, поэтому я заулыбалась.

Лайон улыбку заметил.

– Надо же, у тебя улучшилось настроение! Не назовешь причину таких разительных перемен?

– Уверена, ты не захочешь ее знать, – кровожадно оскалилась я, и Лайон заткнулся.

Улица нас встретила жизнерадостным «Бз-з-з».

– Это что? Я спрашивал, но Челси ответила как-то неопределенно.

– Собачки охранные, – ответила я и улыбнулась еще более кровожадно.

– Собачки не говорят «бз-з-з». Собачки говорят «гав», – уведомил меня Лайон. – «Бз-з-з» говорят крысосы, – удивил он меня неприятной осведомленностью.

– Они в клетке, – успокоила я. – Гулять пойдут ночью, и очень возможно, в гости к невоспитанным мальчикам, которые приходят без приглашения.

– Понял. Надо не забыть закрыть окно, – как ни в чем не бывало отозвался он, и мне стало совсем гадко.

Я так надеялась впечатлить парней крысосами… В идеале – так, чтобы у Клинта и Лайона отпало желание гостить. Но сюрприза не выйдет.

Я не стала расстраиваться еще больше и спрашивать, откуда Лайон знает про крысос и почему не удивляется тому, что я выпускаю их погулять. Не буду радовать его заинтересованностью.

К счастью, торговец жил через дорогу, и это избавило меня от необходимости долго вести светские беседы с Лайоном. Нас уже ждали. То, что я пришла не с Челси, немного насторожило нашего знакомого, но потом он махнул рукой и пробормотал себе под нос что-то типа:

– Ну, может быть, так оно и лучше…

– Лучше что? – подозрительно уточнила я. Идея избавлять соседей от нечисти как-то резко перестала казаться хорошей.

– Ну так… – Мужчина замялся. – Все же парень сподручнее. Да вы не стойте, пойдемте сюда.

«Подпол» по факту являлся большим погребом. Деревянная дверь, ведущая в него, была вмурована в насыпной холм на берегу. Она со скрипом отворилась. Торговец засунул голову в темный лаз, поторчал толстым задом к нам, потом вылез. Вздохнул и, вручив Лайону фонарь на цепочке, который до этого держал в руке, заметил:

– Вот там оно и воет, шуршит и гремит. Не пускает к окороку. Вы уж посмотрите и избавьте нас от твари.

– Подвал-то у вас большой! – присвистнул Лайон, первым заглянувший в темноту.

– Не жалуемся, – сказал торговец и немым укором застыл у нас за спинами.

Пришлось лезть.

Вниз вела череда ступенек, и как только мы с Лайоном спустились на первые три, как за спинами захлопнулась дверь и щелкнул засов.

– Эй! – завопила я и стукнула кулаком по двери. Руки кольнуло заклинание, которое защищало дверь, и явно не от ворующих окорока тварей, а от вполне себе сильных магов.

– Господа маги, вы уж не обессудьте, – отозвался глухой, немного дрожащий голос торговца. – Мы с утра вас выпустим, правда. Или косточки соберем… Это уж как сложится. Но мы верим в лучшее! Пока тварь никого не съела, и лучше бы это так и оставить. Вы уж изловите там гада, а? А дверочку не ломайте. Все равно не получится. Ее лучшие маги зачаровывали, еще во время войны. Тут жители города прятались, когда бои шли. Ни одно заклинание выбить не смогло. Вот раньше как на совесть делали, не то что сейчас… тьфу! Впрочем, о чем это я. Внутри там хорошо, и окорока есть, только вы уж аккуратно. Все не портите! А так кушайте. И наливочка там вкуснейшая, и грибочки маринованные… Только те, что с глазами, кушайте осторожнее, уж больно они забористые. Я ведь вам ужин обещал? Вот и угощайтесь.

– Ты нам плотника обещал! – взвыла я, со злости ударив по запертой двери кулаком. – На кой нам твой ужин?

– И плотник будет, – невозмутимо отозвался сосед. – После того как нечисть изловите. А ужин – это так, бонусом за причиненные беспокойства. Просто вы сами посудите: начнете вы нечисть гонять, а ну как испугаетесь? Решите сбежать, а она за вами? А у меня жена, детки. Посетители вечером соберутся, опять же. Поэтому вы уж там между собой разберитесь, и потом мы выпустим вас. Не скучайте тут.

– А если не мы нечисть, а она нас? – поинтересовалась я.

– Тогда уж я до города поеду за магом нормальным. Все равно собирался. Только нормальный маг далеко, да и денег берет много, а вы рядом подвернулись. Поэтому я решил сначала вас попробовать, может, и получится, – закончил нахал и ушел.

– Он что, серьезно? – спросил меня Лайон. На лице парня застыло удивленное выражение. Кажется, он не так представлял себе отдых в Валенсии.

– Представления не имею, – ответила я и огляделась. Мы оказались в самых настоящих катакомбах, в которых (торговец не соврал) действительно пахло копченым окороком. Если идти на запах, наверное, мы до него доберемся. Иных вариантов нет. Ориентироваться тут можно или на ощупь (а стены мокрые и холодные), или на запах, потому что ни грифона не видно. Фонарь, который сжимал в руке Лайон, высвечивал только красивое ошарашенное лицо парня. С таким выражением в темноте на аристократа он походил чуточку меньше, что родило в моей душе неясное удовлетворение. Правда, о том, как я сама тут смотрюсь, лучше не думать.

– Вот ведь волчий сын! – выругался Лайон, вручил мне фонарь и подошел к двери. Положил на нее ладони и снова выругался. – Не соврал, мерзавец. Проще провести в подземелье ночь, чем ее выломать. Пошли тестировать наливку и окорока, пока их не протестировала неведомая тварь. Может быть, она живет только в голове у владельца погреба? Мы пожрем, поспим и пойдем домой. Правда, сомневаюсь, что среди банок с закрутками, бутылок наливки и вяленого мяса притаилась кровать или хотя бы диван.

– Ага, в голове, – раздраженно буркнула я, понимая, что из-за идиота-соседа оказалась заперта вместе с Лайоном в темноте. – Именно поэтому он благородно закрыл нас со своими запасами? Нет уж! Я не хочу проводить тут ночь! И вечер! Зачем мы вообще так рано потащились! Весь день насмарку.

– Можно подумать, я горю желанием! – фыркнул Лайон. – Я вообще в Валенсию ехать не хотел. Но раз уж пришлось, рассчитывал сидеть на берегу с бутылкой вина и провожать закаты. Возможно, в компании красивой девушки, – мечтательно протянул он. Посмотрел в мою сторону и педантично добавил: – Красивой девушки с мягким характером и без магии.

– А что тогда приперся? – ощерилась я, не понимая, почему меня вдруг задел камешек в мой огород от Лайона.

Он никогда не отличался тактом, а я не отличалась покладистым характером. Так и жили, делая вид, что друг друга не замечаем. Я не выливала на него ушаты воды при встрече, он делал вид, будто не замечает девушку брата. И все было прекрасно, пока мы не оказались заперты в этом подземелье из-за прихоти соседа. Ну, я устрою ему завтра с утра!

В этой ситуации меня радовало одно: у меня масса времени, чтобы придумать план мести.

– Приперся, потому что мама попросила, – недовольно пояснил Лайон. – Съезди, сказала, сынок, с Клинтом, он такой хороший мальчик. Сейчас решается его судьба. Что же у хорошего мальчика все идет через жо… – Парень осекся и махнул рукой.

Больше тему визита Лайона и Клинта мы не поднимали. Я не особо ему поверила. Клинт всегда казался мне достаточно независимым, чтобы принимать решения самостоятельно. Да и тащить красавчика-брата завоевывать девушку опрометчиво. Впрочем, Клинт прекрасно знал, как я отношусь к Лайону, так что эта версия имела право на существование. Не поверила я Лайону и в другом, поэтому сама полезла проверять дверь. Парень терпеливо ждал, пока я бормотала себе под нос, проверяя один вариант заклинания за другим, используя доступные и не очень чары. И только когда я едва не подпалила все вокруг, устало произнес: