— Мы хотели как лучше, — проблеял Демион на свою голову и получил от папы индивидуальную порцию нелицеприятных ругательств. Я осознала: делать нечего и пора вступаться. Поэтому, стараясь, чтобы голос не дрожал, подтвердила:

— Просто то заклинание изгнания, которое у тебя… Оно малость того, порченое. Не нужно его использовать. Правда.

— Порченое, говоришь! Сейчас! — Папа вынул из-за пазухи смятый свиток пергамента. — Вот оно! Кто же его испортил, если вы, упыреныши, здесь, а оно все это время было при мне? Не сметь отвираться, вредители, быстро пошли за мной!

— Зачем? — пискнула я, не рискуя возражать дальше.

— А я говорил зачем. Будете помогать проводить ритуал. Сил у вас предостаточно. Иногда даже лишку. А умениями как-нибудь своими обойдусь.

Папа резко развернулся на каблуках и направился к выходу, а мы с Демионом уныло поплелись следом.

— Вот что теперь делать? — прошипела я едва слышно, а Демион в ответ лишь несчастно посмотрел на меня и пожал плечами. Выбора у нас действительно не было.

По коридору мы практически бежали. Мрачный ректор с устрашающим выражением на лице, словно вырезанном из камня, двигался чуть впереди и распугивал попадающихся на пути студентов и преподавателей. Они с мышиным писком отскакивали к стенам и замирали. Мы с Демионом послушно семенили следом за родителем и, наверное, походили на перепуганных козликов, которых ведут на скотобойню. Только идущие на скотобойню козлики, подозреваю, выглядят не такими испуганными. Они не знают, что их там ждет. Мы же чувствовали — ничего хорошего.

Папа был явно обижен и зол. Мне это не нравилось. Не любила, когда он злился на меня ни за что. Я же действительно была не виновата. И в мыслях не держала испортить заклинание. А сейчас оправдываться бесполезно — все равно не поверит. Глупая ситуация, в которую могла угодить только я.

Приходилось вздыхать, смотреть несчастно и беспрекословно выполнять указания, которые отдавались сухим, лишенным выражения голосом. Папа даже не ругался витиевато. Это насторожило и Демиона. Он смотрел на меня с немым вопросом, но задать его так и не решился.

В лаборатории было темно, но мы не стали зажигать свет. Только установили толстые восковые свечи на каждом подоконнике и последнем ряду парт, пока папа чертил на полу круглую магическую ловушку. Если быть честной, круг получился весьма условный. Больше всего он напоминал брошенную на пол веревочную петлю. Именно она должна была затянуться вокруг демоненка и утащить его в потусторонний мир.

— Па-а-ап, а может, не нужно? — самым несчастным голосом спросила я, когда родитель крепко схватил меня за руку и потащил к кругу.

— Не понимаю тебя, Кассандра, — огрызнулся он. — Ты сама его вызвала, хаос творится почти неделю. Ритуал следовало провести давно! Поигрались — и хватит. Еще бы найти умника, который устроил тотализатор! Надрал бы ему зад за такое! Если бы не денежные ставки, все бы давно успокоились, а так даже кухарка Мэриша сделала ставку. Мэриша, Кассандра!

— А может, не нужно препятствовать, а? Может, лучше ставочку сделать, пока не поздно? — предложила я, отняла у папы руку и попыталась удрать.

— Я тебе покажу ставочку! Стоять! — Папа разозлился окончательно. — Никуда ты отсюда не уйдешь! Если возникнет необходимость, я вас обоих прикую здесь к источнику силы. Будете сидеть, подпитываться энергией, набираться ума и ждать шушеля. Ясно?

— А может, — подал голос Демион, — все-таки не стоит? Заклинание в свитке…

— Хорошее заклинание, я посмотрел, причем очень внимательно. Знаю же, кто за ним ездил! Неужели, думаешь, не перепроверил? Ты напутать можешь все что угодно. Но тут молодец, справился.

— Хорошо проверили? — не удержался от колкости Демион. И посмотрел на редкость упрямо, я даже поразилась его смелости. Думала, папа его прямо тут съест, но нет. Ответил спокойно:

— Не переживай, хорошо. А теперь иди сюда. И ты, рыжая беда, тоже.

Я послушно подошла и протянула ладонь Демиону. За другую меня взял папа. И как только наши пальцы соприкоснулись, едва не потеряла сознание. Было ощущение, что меня затягивает в водоворот. Выворачивало наизнанку, а сила утекала так, словно я попала в соковыжималку.

Судя по всему, Демиону было ненамного лучше. Он побледнел, но хотя бы стоял на ногах, а я рухнула на колени. Зато папа, похоже, чувствовал себя великолепно, даже улыбался, поглощая нашу силу. Пространство на полу внутри петли замерцало, уплотнилось и превратилось в черную магическую трубу.

Папа отцепился от меня, оставив сидеть на полу. Пытаясь отдышаться, достал из кармана нечто бело-клубничное — вероятнее всего, одни из труселей, которые пошила Риз, и кинул их внутрь ловушки. Труселя закрутились в воронке, но не пропали, а остались плавать на поверхности черной субстанции.

Шушель не заставил себя ждать и явился на приманку спустя несколько секунд. Он действовал словно зомби. Нырнул в черную воронку, даже не задумавшись. Папа подсек, петля сжалась, твареныш, заверещав, нырнул глубже, попытался уйти от веревки, и в итоге лассо поймало пустоту.

— Это что сейчас было? — поинтересовалась я. — Куда гаденыш делся? Снова сбежал?

Про испорченное заклинание я прекрасно помнила и считала, что эксперимент не удался, но папа опроверг мои предположения.

— На сей раз — нет, — спокойно пояснил он. — Я открыл проход в потусторонний мир, снаружи смотрится как лассо, на самом же деле — это мешок.

— И шушель сейчас в «мешке»?

— Шушель сейчас дома, — улыбнувшись, ответил папа. — Ваш коварный план не удался. А сейчас — спать. Наказаны оба. Я еще не придумал, как, а завтра с утра начнем готовиться к балу. Тебе, Кассандра, будет отдельное наказание. Потому что ты — основной источник неприятностей! Тебя надо чем-то занять, так убытков меньше.

— У меня уже есть отдельное наказание! — фыркнула я и демонстративно повернулась к нему спиной. С одной стороны, я была рада, что все закончилось хорошо, но с другой стороны — Демион же сказал, что заклинание испорчено. Только вот как? Неужели повреждения были настолько незаметны, что не сыграли никакой роли? Если так, то тотализатор придется как-то очень аккуратно свернуть. Ну и почему я не сделала ставку на «Шушель исчезнет сам»?

Папа ушел, раздраженно посмотрев на нас своим особенным взглядом, от которого некие дамы даже, поговаривают, седели. Я обессиленно опустилась на подоконник. Демион присел рядом.

— Как ты думаешь, шушель сбежал? — поинтересовалась я. — Или все же все прошло как надо?

Сложно было сказать, какой исход событий меня бы устроил больше. Деньги с тотализатора я в любом случае заработала, а то, что меньше, чем могла, так это мелочи. Все в любом случае заработать не получится, да и не нужны мне все.

— Касс… — Голос Демиона звучал тихо, ласково и немного снисходительно. — Нельзя в заклинаниях переставлять слова местами, нельзя затирать предлоги. Все это как-то отразится на результате. Но как? Этого мы пока не знаем.

— И очень интересно, когда последствия проявятся. До бала или после?

— Представления не имею, но нас в любом случае ждет выволочка. — Маг нахмурился. Между темных бровей пролегла складка, которую мне захотелось разгладить пальцем. А Демион продолжил, сбив романтический настрой: — И за шушеля, когда он себя проявит, и за гербовую печать с кубком, и за призрака-охранника, и за сейф. Но впереди у нас — целая ночь, и я хочу пригласить тебя…

— Куда? — поинтересовалась я и тут же пожалела о своей несдержанности. Наверное, стоило бы выдержать паузу, но терпение никогда не входило в перечень моих добродетелей. У меня вообще добродетелей было немного.

— Куда-нибудь подальше отсюда… — отозвался Демион и, повернувшись, внимательно посмотрел на меня. В синих глазах читалось приглашение и обещание. Во рту пересохло, и я хрипло поинтересовалась:

— В парк?

— Еще дальше. — Он загадочно улыбнулся.