Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Ливьен нужно много спать. В ее теле зреет плод Рамбая.

Его ответ поразил Ливьен.

Он знает. Знает!

Так вот почему он так ласков и осторожен с нею в последнее время, и в то же время никогда не настаивает на физической близости. Это устраивало ее, и она не интересовалась причиной…

Она передумала возвращаться незамеченной. Наоборот, она обернулась лицом к костру и вышла из-за ствола навстречу Рамбаю.

Он остановился в двух шагах от нее. Лицо его помрачнело.

– Ливьен подслушивала, – констатировал он. Но она не считала нужным оправдываться.

– Почему ты не сказал мне, что знаешь?! – почти выкрикнула она с возмущением.

– А почему Ливьен не сказала мне сама? – ответил он вопросом на вопрос. И этот ответ слегка обескуражил Ливьен.

– Я думала… – начала она растерянно. – Я думала, так будет удобнее…

– Рамбай тоже думал, что так будет удобнее, – чуть заметно, одними глазами улыбнулся он.

К месту ночлега они возвращались молча, не проронив больше ни слова.

15

Первобабочка-мать не искала зла,

Зло само находило ее.

Первобабочка-мать улететь могла,

Но не стоит бросать жилье…

Первобабочка-мать научилась ждать;

Зло само покидало ее.

«Книга стабильности» махаон, т. I, песнь X; мнемотека верхнего яруса.

Секретность, в которой до сих пор держала Ливьен свою беременность, служила, по-видимому, и определенным сдерживающим фактором. Стоило ей произнести это вслух…

Все негативные признаки этого состояния в одночасье навалились на нее. Слабость и тошнота, сонливость и раздражительность, внезапные переходы от эйфории к бездонной депрессии…

Но каков муженек?! А она-то думала, стоит лишь ему узнать о том, что она в положении, как он начнет мучать ее непомерной заботой, а то и вовсе заставит прекратить дальнейшее продвижение по маршруту… Как бы не так! Будучи, оказывается, в курсе событий, он с холодной расчетливостью поддерживал ее игру во «все нормально».

Почему?! Неужели его настолько увлек поиск Пещеры?

Это было странно. Но она не задавала вопросов. Игра продолжалась и после их короткого ночного обмена откровениями.

И эта игра имела дурные последствия.

Они поднялись на очередную ступень «лестницы Хелоу». Каменистая мрачная равнина, не только лишенная деревьев, но и лишь кое-где прикрытая зелеными травяными заплатами, сразу настроила Ливьен на самые дурные предчувствия. Потому-то она и заметила раньше остальных быстро растущую темную точку в низком линялом небе – в тот момент, когда их группа разбрелась по плато в поисках хоть чего-нибудь пригодного для разведения костра. (Связанное с подъемом понижение температуры по ночам уже давало знать о себе.)

– Птица! – крикнула Ливьен и, схватив искровик, двумя привычными движениями подготовила его к бою. Так же поступил и Рамбай. Сейна бегом вернулась к Лабастьеру, присев на корточки, привалилась к нему спиной и лишь тогда вперила ствол автомата в небо.

А вот Дент-Байан не понял смысла окрика Ливьен. Он, безоружный, находился от нее шагах в двадцати и, услышав тревожный возглас, удивленно оглянулся. Тогда она, понимая, что попасть в птицу с такого расстояния практически невозможно, только для того, чтобы указать махаону на опасность, все же выпалила в воздух.

Дент-Байан глянул вверх и, развернувшись, побежал к остальным. И в этот же миг черная туша камнем рухнула вниз.

В первый момент у Ливьен радостно дрогнуло сердце: она решила, что все-таки, даже и не надеясь на то, случайно подстрелила крылатое чудовище. Но птица, упав прямиком на махаона и накрыв его распахнутыми веерами крыльев, через мгновение живая и невредимая взмыла вверх. Дент-Байан корчился в ее костлявых, когтистых розовых лапах.

Остальные, задрав головы, беспомощно смотрели вверх: стрелять было нельзя – слишком велика была опасность угодить в махаона.

Птица набирала высоту. Она двигалась раза в два-два с половиной быстрее, чем могла бы лететь бабочка. Но ничего иного, кроме попытки преследовать ее – не оставалось. Рамбай расправил крылья. Его примеру последовала Ливьен, и они вместе вспорхнули в небо.

Боковым зрением Ливьен заметила, что к ним присоединилась и Сейна.

– Возвращайся вниз, к Лабастьеру! – крикнула ей Ливьен.

Сейна, лишь тут оценив степень опасности, которой подвергает думателя, покинув его, подчинилась. Еще бы. Ведь эта, унесшая Дент-Байана, птица, могла быть и не единственной…

Догнать ее, конечно же, невозможно. Но оставалась надежда, что они сумеют хотя бы проследить, куда она унесет махаона.

Но внезапно птица повисла на месте, судорожно и бестолково хлопая крыльями. Ливьен услышала ее злобное визгливое клекотание. Похоже, ее добыча доставила ей какое-то неудобство. Расстояние между похитительницей и преследователями стало сокращаться. Теперь Ливьен смогла разглядеть, что в воздухе идет беспощадная борьба.

Дент-Байан, стараясь вырваться, отчаянно извивался и колол птичьи лапы лезвием махаонского кинжала. Птица то озадаченно глядела на него немигающими змеиными глазками, то делала короткие ныряющие движения головой, пытаясь его клюнуть. Но тот ухитрялся уворачиваться от ее костяного жала. Одинаково туго приходилось обоим.

Птица стала терять высоту.

Рамбай тем временем значительно опередил Ливьен и сейчас оказался достаточно близко к пернатому хищнику, чтобы выстрелить, не боясь попасть в Дент-Байана. И все же из осторожности он еще чуть-чуть помедлил и поднялся выше. Теперь он и вовсе не видел махаона из-за птицы и мог стрелять абсолютно безбоязненно.

Ливьен видела, как птица, в очередной раз мотнув головой, сумела-таки клювом ударить Дент-Байана – в шею. У Ливьен перехватило дыхание. Тело махаона обмякло. Вот тут-то и раздался характерный упругий щелчок пружинного ружья Рамбая.

Издав звук, больше похожий на скрежет металла о металл, нежели на крик живого существа, птица разжала когти. Но, зацепившись за них одеждой или плотью, Дент-Байан не сразу выпал из ее лап.

Отбросив автомат, Ливьен ринулась вперед и вниз. Один рывок, и она оказалась в опасной близости от покрытого перьями чудища. Холодея от ужаса, она «поднырнула» под птицу и обеими руками уцепилась за щиколотку ноги махаона.

И – как раз вовремя. Птица нервно дернула лапами, раздался треск лопающейся ткани, и безжизненное тело Дент-Байана, удерживаемое Ливьен за ногу, беспомощно повисло вниз головой. Его вес был слишком велик для Ливьен. Лететь она не могла. Изо всех сил работая крыльями, она пыталась хотя бы уменьшить скорость падения; но та все же оставалась близка к смертельно опасной.

Краем глаза Ливьен видела грозную мохнатую тень, кружащуюся вокруг нее. Это раненая птица, не желая так легко расставаться со своей добычей, сопровождала их в падении. Но еще один выстрел Рамбая заставил ее бросить преследование. Похоже, на этот раз Рамбай задел ее основательно. Птица перестала обращать внимание на бабочек и пыталась теперь удержаться в воздухе. Но это ей плохо удавалось.

Земля стремительно приближалась к Ливьен, воздух свистел в ушах. У нее мелькнула мысль отпустить махаона; пусть хотя бы один из них двоих останется жив… Но она подавила в себе эту малодушную идею и, зажмурившись от напряжения, всю свою волю, все свои силы сконцентрировала на работе крыльев. Еще миг, казалось ей, и что-то лопнет внутри нее…

…Внезапно наступило облегчение.

Она больше не падает!!!

Она открыла глаза. Рамбай висел в воздухе напротив нее, держа Дент-Байана за руки. Он догнал их! Он успел!

Волна благодарности захлестнула Ливьен, она даже рассмеялась от избытка чувств… И не узнала свой смех. Он был похож на сухой болезненный кашель.

Она глянула вниз и буквально задохнулась от нового приступа хохота. Они висели… в метре от земли. Сейна, оставив Лабастьера, бежала к ним.

145
{"b":"848025","o":1}