— Ну я правда не знал, что так выйдет!

Дальше сдерживать смех я не смогла, негромко хрюкала Ариону в плечо, а когда просмеялалсь, то предложила:

— Может, все же сбежим? Дальше выносить этот дурдом я не способна. Правда-правда.

— Как скажешь, — ответил он мне на ухо, и к щекам прилила кровь.

Вообще, мы поступили очень неблагородно, потому что никто, кроме ректора, не мог усмирить шушеля, и, сбегая, мы об этом прекрасно знали. Понадеялись на то, что демоненок удовлетворится нижним бельем моего бывшего возлюбленного и не вернется, чтобы безобразничать дальше. Хотя, судя по воплям, доносящимся из зала, шушель все же решил развлечься, но нам было все равно. От его шуток еще ни разу никто не пострадал физически, а морально… ну что поделать? Многие в том зале были этого достойны. Мне никого не было жалко, разве что самую малость.

— Я думал, что убью его, — признался Арион, задумчиво перебирая мои волосы, когда мы остановились у входа в апартаменты.

Я прижалась щекой к сильной груди и вдохнула знакомый, волнующий запах. Хотелось отрешиться от всех неприятностей и просто наслаждать моментом.

— Рада, что вы не опустились до этого, — заметила я, отстранилась, пытаясь поймать взгляд черных глаз, и, не удержавшись, хихикнула: — Фокус со штанами был значительно веселее. Я правда почувствовала себя отмщенной.

— Да и шушель появился очень вовремя, — согласился ректор, с лица которого исчезло мрачное выражение. Видимо, ситуация с Крисом все же вывела его из себя. — Как ни стыдно признаться, я начинаю привыкать к тваренышу. Пожалуй, если он когда-нибудь исчезнет из академии совсем, я стану скучать. Он вносит в нашу размеренную жизнь разнообразие.

— А если исчезну я?

Вопрос вырвался сам собой. Просто я очень хорошо помнила наш первый разговор. Тогда Арион фон Расс недвусмысленно дал понять, что намерен добиться моей благосклонности, но в то же время работать с любовницей бок о бок не собирается. С того момента многое изменилось. Но что, если только для меня? Сам ректор по-прежнему оставался для меня одной сплошной загадкой.

— А тебя я не отпущу, — шепнул он мне в губы и поцеловал. Жарко, страстно, заставляя забыть о разговорах и о том, что мы еще не скрылись за дверями апартаментов от любопытных глаз.

Но сейчас мне было все равно, я сильнее прижималась к мускулистому телу, зарывалась пальцами в густые волосы и практически теряла сознание от наслаждения. Он исследовал меня, словно новую книгу, то усиливая натиск, то целуя ласково и нежно, а я просто растворялась в неизведанных ощущениях и теряла связь с реальностью, которая сузилась до одного невероятно притягательного мужчины. Моего.

— Ты ведь понимаешь, что сегодня не сумеешь сбежать от меня, Мира? — шепнул он, с сожалением отстраняясь. — Если мы сделаем шаг за эту дверь, я тебе не дам уйти. Никогда.

— Прямо так уж и никогда? — лукаво осведомилась я, обнимая его за талию и прижимаясь бедрами. Мне нравилось его дразнить, нравилось его срывающееся дыхание, страсть в глазах и волнующее предвкушение.

— Я ужасный собственник и однолюб. — Он тихо засмеялся и нежно убрал прядь волос от моего лица.

— По поводу однолюба я бы поспорила…

— Нет. Со мной не стоит спорить, я злюсь. А сейчас я совершенно не хочу злиться.

— А чего хочешь? — поинтересовалась я, прекрасно зная ответ, и в наказание получила жаркий поцелуй, развенчавший последние сомнения.

Дверь захлопнулась за нашими спинами, отрезая от действительности, сметая последние преграды. Кого сегодня интересует, насколько честен ректор и что будет завтра? Даже если с утра заклинание, сдерживающее проклятие, испарится, а ректор выгонит меня с работы и забудет, словно о надоевшей игрушке, — это не изменит тот факт, что сейчас я бесконечно счастлива. К чему портить себе настроение неприятными мыслями?

Голова кружилась от новых ощущений. Я торопливо стаскивала рубашку с сильных плеч и злилась, когда не поддавался ремень на его брюках. Я не стеснялась собственной наготы и сгорала от страсти в огненных объятиях. Если мне и суждено пожалеть о случившемся, то жалеть я буду о том, что так долго избегала волнующих прикосновений, сводящих с ума поцелуев и уносящей из реальности страсти, а не того, что сегодня сдалась.

Я старалась запомнить каждый миг, каждое порывистое движение и капельку пота, стекающую по позвоночнику. Я захлебывалась собственным стоном и поцелуем ловила сорвавшийся с его губ рык.

Уснула я, уткнувшись в теплое мужское плечо под ласковое бормотание. Совершенно счастливая и обессилившая, а проснулась поздно и одна. Даже не знаю, как давно ушел Арион, но о его присутствии напоминал только запах дорогого парфюма на подушке, ярко-алая роза на прикроватной тумбочке и короткая записка: «Увидимся в академии». Что она означала, я не представляла, но о хорошем не думалось.

Я села на кровати и закрыла лицо руками. Какая же я дура! Мысли в голову лезли одна чернее другой, хотя, казалось бы, повода для них никакого не было. У ректора могли возникнуть сотни причин, по которым он уехал домой быстрее и не стал меня будить, но почему-то в голове крутилась одна: он получил то, что хотел, и потерял интерес. Это было вполне в духе Ариона фон Расса.

В любом случае узнать, права я или нет, получится только ближе к вечеру, когда доберусь до академии. Возможно, все не так плохо, как я себе напридумывала. Просто я в последнее время отвыкла ждать от жизни что-нибудь хорошее. И не понимала, почему сейчас все должно быть иначе.

Когда я уже почти упаковала все свои вещи, в апартаменты заглянула горничная.

— Герр фон Расс велел вещи отправить экипажем, — прощебетала она, и я с облегчением указала на три чемодана.

Меньше всего мне хотелось тащить в руках весь багаж. Их тут же унес дворецкий в парадной ливрее.

— Вызовите, пожалуйста, экипаж и для меня, — попросила я и пошла за Васиком, который все еще стоял на подоконнике. Чулок Като, по-прежнему красовавшийся на его стебле, я выкинула в урну, от греха подальше. А то вдруг владелица встретится в коридоре? Доказывай потом, что охоту за дорогими чулками организовала не я, а шушель. Не поверит, а характер у Като сложный. Она девушка крайне обидчивая.

Впрочем, и я бы еще две недели назад ни за что не поверила в шушеля, таскающего чулки. Вспомнив про Като, я поняла, что с ней в любом случае стоит попрощаться. Когда еще увидимся? Хорошо, если года через три, а может статься, пройдет и пять или десять лет. Жаль только, я не знала, как это сделать, чтобы не столкнуться с Рокси. Идти к девчонкам в комнату мне не хотелось.

Но сегодня в кои-то веки мне повезло, точнее, элемент невезения наложился на везение. Мой экипаж, который только что подъехал, бесцеремонно перехватила Рокси, уселась по-хозяйски на переднее сиденье, а водитель даже не соизволил поинтересоваться, она ли его вызвала. Я же с открытым от возмущения ртом и Васиком под мышкой осталась стоять на крыльце, решая, что проще: вернуться в здание и попросить заказать еще один экипаж или попытаться его поймать прямо на улице.

Пока я раздумывала, на ступеньках показалась Като с небольшим аккуратным чемоданчиком, на каблуках и в шляпе с широкими полями.

— О, Мира! Ты не уехала? — поинтересовалась она. — Твой ректор отбыл еще часов в пять утра. Думала, ты уехала вместе с ним.

— Нет. — Я натянуто улыбнулась и поправила легкий белый шарфик. Зачем он нужен летом, я не знала, но он прилагался к сарафану. — У него возникли неотложные дела. А я не любитель рано вставать.

— Ну а раз ты одна, — вдохновилась подруга, — поехали с нами продолжать гулять? Жалко так быстро расставаться, к тому же следующая встреча неизвестно когда состоится.

— Ты знаешь… — Я представила Рокси, бывшего и внутренние содрогнулась. — Пожалуй, воздержусь.

— Не дергайся! — Като отмахнулась, поняв, чего я опасаюсь. — Рокси и Крис отбыли домой. Крис — еще вчера. Оно и понятно, после того позора. А Рокси — только сейчас. Они не горят желанием обсуждать случившееся. Мы с Михаэлем и Дроном решили немного посидеть в пабе в паре кварталов отсюда. Пойдем! Заодно расскажем, чем закончился вчерашний вечер. Ты же ушла рано, а там еще этот лохматый нервы всем потрепал!