Тварь поняла, что ее провели, но не хотела отказываться от такой близкой добычи. Моренус был в своем истинном облике: лысый череп, темно-серый, покрытый чешуйками. Янтарные глаза, ноздри-прорези и акульи зубы.

Жутковатое зрелище. Он выползал из морской пучины, помогая себе нижними конечностями, похожими на кривоватые лягушачьи лапы. Они тянули мощное змеиное тело. И при этом моренус пел. Дурил мне голову, призывая расслабиться и повиснуть на Лайоне.

Когда парень скинул меня с рук, сознание немного прояснилось, но сейчас его снова начал затягивать розовый дурман.

Дрожащей рукой я залезла в карман и усилием воли заставила себя воткнуть беруши в уши. Внутри все протестовало, но я понимала: если сама не сброшу наваждение, то стану жертвой морской твари.

Тишина оглушила и прояснила сознание. Чтобы прийти в себя окончательно, потребовалось несколько секунд, которые показались очень долгими.

Плохо, что моренус был порождением морской стихии, и моя природная магия оказалась совершенно бесполезна. Я могла вызвать волну, но она просто смоет тварь обратно в море, и с наступлением следующей ночи моренус снова выползет на охоту.

Он атаковал резко, неожиданно и самую слабую, по его мнению, жертву, то есть меня. Щит вырос сам собой, и тварь с размаха врезалась в потрескивающее молниями магическое полотно. Думаю, было неприятно. Молнии впились в чешуйчатое тело, заставив моренуса изогнуться и отскочить, рот исказился в крике, который из-за беруш я не слышала.

Поняв, что молнии твари не нравятся, я не стала медлить: свернула защитный экран и перенаправила всю его мощь на моренуса, который отлетел в сторону воды, но, зарываясь мощными лапами в песок, все же удержался на берегу. Соображал, тварь, что если молнии его настигнут в воде, то выжить не получится.

Морской гад помотал башкой и пополз вперед, на этот раз избрав жертвой Лайона, который ждал наготове. Его молнии были черными, толстыми, похожими на уродливые и кривые ветви деревьев, но действовали не менее эффективно, чем мои.

Голова кружилась от перенапряжения, и я медленно по песку подходила к парню, чтобы объединить силы. Было видно, что молнии хоть и доставляют моренусу неудобство и не дают подойти к нам, но, очевидно, не способны его уничтожить. А запас силы у нас с Лайоном не бесконечен. Но если получится объединить магические потоки, тогда, возможно, мы откинем тварь к воде и там добьем.

Моренус заметил наши манипуляции и, изловчившись, поднырнул под молниями. Он вклинился между мной и Лайоном. Мощный хвост подбил под колени, и я рухнула на спину, теряя концентрацию и выпуская заклинание, которое, сверкая молниями, бабахнуло где-то в воде. Взрыв вышел мощным, и нас с ног до головы окатило волной.

Моренус воспользовался замешательством и обрушился на меня, обдавая ароматами тухлой рыбы и тины. Перед лицом клацнули зубы, а я поняла, что вряд ли смогу рассчитывать на помощь Лайона. Он не станет бить молниями – слишком велика вероятность попасть в меня.

Я призвала всю свою силу и толкнула моренуса в грудь раскрытыми ладонями, вкладывая в удар всю имеющуюся магию. Разряд вышел сильным. Полыхнуло как во время грозы, и моренус отлетел от меня. Лайон поймал его черным искрящимся лассо, которое затянулось у твари на шее. Моренус дернулся, но сделал только хуже: черная, мерцающая в ночной темноте нить лассо полыхнула красным и прорезала горло твари, отсекая голову.

Брызнула кровь, зеленая, холодная. Увернуться от нее не получилось, но все разом закончилось. Обезглавленная тварь еще дергалась в конвульсиях на берегу, а я обессиленно рухнула на песок.

– Мы сделали это? – с некоторым удивлением спросила я и, только поймав непонимающий взгляд Лайона, вспомнила, что он меня не слышит.

Я так устала, что даже шевелиться не могла, а заодно и смущаться из-за случившегося. Хотя напрягало то, что второй поцелуй с Лайоном морально дался проще. Но, может быть, просто бурлил адреналин после сражения, и раскаяние и угрызения совести посетят меня позже. А сейчас я просто наслаждалась мыслью, что мы одолели моренуса и можно полежать на песке в позе звезды.

На одежде и руках остались брызги крови твари, а я не могла даже подойти к воде и ее смыть – шевелиться не хотелось совершенно. Меня настигла закономерная отдача после магического выброса.

Лайон выкинул беруши и стянул через голову испачканную безрукавку, продемонстрировав безупречный торс. Я пожалела, что сегодня такая большая и яркая луна: в ее холодном свете мускулы парня смотрелись очень выигрышно. А еще я помнила, какие они на ощупь! Вот что он творит? Моренус мертв, а кровь все еще стучит в висках.

Не обращая на меня внимания, Лайон взялся за пряжку ремня. Он что, издевается?

– Эй! – возмущенно завопила я, приподнимаясь на локте. – Ты что делаешь?

– Я? – Он обернулся ко мне и замер. Лучше бы продолжал стоять спиной! – Хочу искупаться. Пошли. Моренуса больше нет, тут безопасно.

– Нет уж! – Я даже отползла подальше. Только ночных купаний с этим ходячим развратом не хватало! Я и так не совсем адекватно реагирую на его близость.

– Ну и сиди вся в крови, – беспечно отозвался парень. – Я не хочу. Сейчас сплаваю недалеко, а потом постараемся вызвать местных стражей. Или кто тут у них отвечает за правопорядок.

– А зачем? – спросила я.

– Предлагаешь моренуса оставить прямо так, на берегу? Хочешь порадовать завтра первых отдыхающих обезглавленной твари-щей?

– Нет. Оставить тут как-то неправильно… – согласилась я.

– А тогда что?

Лайон стаскивал штаны, не прекращая со мной разговаривать, а я не могла отвернуться. Как идиотка пускала слюни на почти обнаженное гибкое и сильное тело, словно и не проучилась четыре года в боевой академии. Там этих сильных тел, красивых фактур и мускулов столько, что на всю жизнь должен был выработаться иммунитет на красивых мужиков. Но, оказывается, нет.

– Не знаю, что… – пробормотала я, когда пауза затянулась неприлично долго.

– Вот и я не знаю. Не тащить же его волоком с пляжа, чтобы прикопать в кустиках за конюшней грифона Клинта? Поэтому скажем, что отдыхали, а он напал на нас. Дальше темнота, сработали инстинкты.

– А если не поверят?

– И что? – Лайон пожал плечами, и я снова залюбовалась тем, как под серебрящейся в лунном свете кожей перекатились мускулы. – Наказания за уничтожение твари, которая пытается жрать ночами жителей города, не существует. Нам еще спасибо скажут. Но сначала я смою пыль и грязь. И тебе советую.

Мне хотелось. Правда очень хотелось нырнуть за Лайоном в море. Лицо покрылось неприятной коркой – на нем явно засохла кровь моренуса. На руках она точно была. Но без купальника, в штанах лезть в море глупо, а в нижнем белье – чересчур, вот я и страдала на берегу, пока парень мощными гребками рассекал волны и явно ловил кайф от происходящего.

Местных стражей порядка мы прождали несколько часов. За это время я вся извелась. Хотелось спать и в душ, но пришлось тратить время на объяснения и оформление каких-то бумаг. Оказывается, за поимку моренуса нам с Лайном должны были выплатить премию, от которой он благородно отказался в мою пользу.

Стражники смотрели на меня весьма подозрительно. На их лицах читалось неверие. Как же, барышня и умерщвленный моренус! В их голове это не сочеталось, но мой уверенный взгляд, раздражение и перепачканная кровью физиономия все же внушили им немножечко уважения.

С решением Лайона я спорить не стала: мне деньги были нужны, а ему, похоже, не очень.

– Спасибо, ребят! Он достал, честное слово. – Немолодой стражник протер тряпочкой лоб и посмотрел на тушу. – Все лето ночами тут бродит. Наши местные-то в курсе, а приезжих парочку уморил…

– Так что сами не изловили? – поинтересовался Лайон. – Ждали, когда еще кого-нибудь уморит?

– Так кадров не хватает. Кто же в нашу глушь работать поедет? А этих с годами меньше не становится! Будто и правда на городе проклятье, а не просто нестабильный магический фон после войны.