Попасть в хранилище невозможно, если не уничтожить двоих охранников. Ни щелки, ни вентиляционного окошка. Это раздражает. Если их уничтожить… тогда проснется весь дом, а я ведь даже не уверена, что артефакт находится именно там. Это лишь предположение, проверить которое очень сложно.

Я ненадолго остаюсь возле мужчин, которые то и дело пытаются задремать на посту, но каждый раз заставляют себя встрепенуться и снова смотрят в стену пустым взглядом, и отступаю. Нужно подумать, как быть дальше. Я превращаюсь в человека за углом в темной нише и прикрываю глаза, пытаясь ощутить среди плотного магического шума, не фонит ли древней черной магией свиток.

Но магия чувствуется здесь во всем. Я не могу уловить отголосок нужного мне артефакта. То ли он так хорошо теряется среди сотни не менее сильных, то ли его тут нет. А это значит – не получится тихо забрать его и уйти. Остается решить, какой вариант для меня более предпочтителен: прорваться через охранников в надежде найти свиток в подвале и не попасться, или оставить затею и сначала выйти на эш Гриса. Глупо калечить или убивать охранников и привлекать к себе внимание в доме эш Гриса из-за артефакта, которого тут, возможно, и нет. Нельзя действовать наобум. Не с этим человеком. Возможно, получится договориться с ним, но тут непонятно, что он попросит взамен. В прошлые два раза цена оказалась неоправданно высокой.

Сердце стучит быстрее, чем обычно. Я чувствую его биение и прикрываю глаза. Я вампир, а значит, вообще могу не дышать. Моя кровь течет по венам медленнее, чем у обычного человека, но сейчас я практически не чувствую разницы. Нужно определяться. Или уходить, или двигаться напролом. Оставаться здесь дальше и бездействовать почти так же опасно, как пытаться проникнуть в хранилище артефактов. Но я не могу решить, насколько сейчас готова рискнуть. Дурацкое ощущение.

Я практически сдаюсь и решаю вернуться домой, а уже там думать, как достать свиток. Признаю, что решение наведаться в дом эш Гриса импульсивное и не самое правильное. И не первое такое с момента воскрешения. Делаю шаг вперед, и в этот момент прямо передо мной из сумрака проступает силуэт с клубящимся дымом вместо лица. Да демоны всех забери! Как он это вообще делает?

– И почему я не удивлен, Дай-ана… – тянет он, а я сглатываю и замираю, не в силах пошевелиться.

– Ты стала другой… – заинтересованно замечает он, а я удивлением обнаруживаю, что не могу сменить форму. Ни улететь мышью, ни раствориться черным туманом. Нечто подобное Блэкфлай проделывал с Элем. Мне страшно, и я почти не дышу, понимая, что если сейчас придется драться, то победа снова окажется не на моей стороне. А что в голове у Человека Без Лица, я не знаю. Захочет ли он меня убить, потому что я непредсказуема, или просто поиграет и доставит своему хозяину?

– Зачем ты здесь? – с интересом спрашивает Кэл. Он не нападает на меня, и это вселяет надежду. Может быть, получится отделаться разговором?

– Пришла к Юриусу… – вру я.

Человек Без Лица усмехается.

– У тебя нехорошая привычка приходить без приглашения, не договорившись о визите с хозяином дома. Тебя не учили, что это невежливо?

Я молчу, а он продолжает:

– Двери тебе тоже, как я посмотрю, не нравятся. И кстати, ты зря старалась. Эш Гриса нет. Он в отъезде.

– Ну тогда я пойду? – Делаю попытку прорваться мимо мужчины, но он преграждает мне путь и толкает обратно к стене, нависнув надо мной. Крупный, пугающий и без лица, поэтому создается впечатление, что на тебя смотрит бездна. Но бездна на меня сегодня уже смотрела из глаз Блэкфлая. Переживу.

– Стоять, – говорит Кэл. – Не так быстро. Не думаешь же ты, что я отпущу тебя?

– Зачем я тебе? – спрашиваю, стараясь не выглядеть напуганной. Не уверена, что получается. Кэл один из немногих, кого я опасаюсь и чувствую сильнее себя. – Эш Гриса нет. Выслуживаться не перед кем.

– Может быть, мне самому интересно, зачем ты опять явилась сюда испытывать судьбу и что с тобой произошло? Хотя последнее можешь не рассказывать, это и так очевидно. Один сумасшедший, в которого влюблена ты, тебя убил. А другой, который влюблен в тебя, сделал глупость и постарался продлить подобие жизни. И в результате создал…

Кэл делает паузу. Я не вижу его взгляда, но чувствую на коже. Внимательный, изучающий.

– Ну уж, заканчивай, – огрызаюсь я. – Что именно он создал?

– То, что создал, – уклончиво отвечает мужчина, а я испытываю удовлетворение, словно немного отвоевала позиции.

Но Кэл прав, и это злит. Я снова пытаюсь вырваться, но он качает головой.

– Нет, Дайана. Или мы с тобой просто и спокойно поговорим и ты расскажешь, зачем пришла, и тогда я, может быть, даже помогу. Или ты будешь сопротивляться, тогда я все равно узнаю то, что хочу, но… Ты точно желаешь сражаться со мной?

– Я ни с кем не хочу сражаться, – сдаюсь я. Действительно, поговорить с Кэлом может быть не хуже. Конечно, ему моя идея не понравится, и помогать мне он не станет, но, скорее всего, отпустит. А другого мне не нужно. Я и так прекрасно знаю: это только мой бой, и мне не на кого в нем рассчитывать. Но это не повод не сражаться до конца.

Человек Без Лица тут же отступает, и дышать становится легче.

– Пошли за мной, – бросает он через плечо, и я повинуюсь.

Почти не удивляюсь, когда он приводит меня в ту же комнату с панорамным видом на озеро, где мы пили кофе с эш Грисом. В отсутствие своего нанимателя Кэл чувствует себя тут хозяином. Очень интересно. Может, я все же ошибалась, оценивая их взаимоотношения с Юриусом, и они значительно сложнее, чем кажутся на первый взгляд? Но сейчас мне не хочется в этом разбираться. Возможно, когда-нибудь, когда все закончится. И если мы все останемся живы.

– Вино не предлагаю, – говорит Кэл, останавливаясь в центре комнаты. – Еще даже завтрака не было. Пить в это время, думается, совсем неправильно.

– Не стоит, – соглашаюсь я, старательно делая вид, будто у нас просто случайная встреча старых приятелей. – С утра я предпочитаю кофе, особенно если ночь выдалась бессонной.

– Ты сама ее такую себе устроила, – делает он справедливое замечание. – Спрашивается, зачем? Неужели твои вопросы нельзя решить среди белого дня? Тебя ничему жизнь не учит, Дайана?

– Видимо, не учит, – признаюсь я. Подхожу к большому, во всю стену, окну, за которым розовеет подернутый дымкой рассвет, и настраиваюсь на непростой разговор. Кэл явно будет задавать много вопросов, на которые я ответить не смогу. Просто потому, что у меня нет ответов. Есть лишь внутреннее ощущение, что я должна сделать все возможное и невозможное, чтобы вернуть Блэкфлая. И я буду пытаться раз за разом, даже если потерплю неудачу.

Мы молчим. Я думаю, с чего начать, Кэл просто ждет. Он принимает у дворецкого две чашки кофе. Одну ставит перед собой, а вторую, вместо того чтобы протянуть мне, ставит рядом. Достает из рукава тонкий кинжал и резким движением проводит по своему запястью, которое тут же окрашивается в багровый. А я наблюдаю за тем, как кровь стекает по его руке в чашку, чувствуя, как сердце снова ускоряет бег, и теряю мысль. О чем мы хотели говорить? Это правда важно?

Эль любит такой напиток, а мне еще пробовать не довелось. Он говорит, что бодрит лучше, чем секс. Проверим. Для того чтобы кровь не свернулась в горячем напитке, нужна магия. Но ее у Человека Без Лица в избытке. Я чувствую силу кожей, и от этого голод только усиливается. Оказывается, кровь и магия – невероятное сочетание. Будоражащее.

Я много бы отдала, чтобы видеть лицо Кэла. Интересно, он наблюдает за мной? Смотрит на жажду, которую у меня вряд ли получается скрыть? Мне кажется, да. Щеки горят, а руки трясутся. Мне стоит невероятных усилий унять эту дрожь, взять чашку и сделать неторопливый глоток, смакуя. Будто я пью обычный кофе, как раньше.

– Хорошо держишься для новорожденного вампира, – с уважением тянет он, а я усмехаюсь.

– Правда, что ли? Мне казалось, отвратительно.