У избы, напротив правления колхоза, стоит молоденький (и на вид довольно застенчивый) улыбчивый казах. И он отрезал голову живому обер-лейтенанту?

– Романыч, вот этот ангелочек оберу голову отрезал?

– Да, нечего было просыпаться, когда не надо, спишь, сучий потрох, и спи, не мешай честным диверсантам работать.

– Понятно, кстати, мы тут нечаянно самого главнокомандующего УПА ПС изловили, лже-Тараса Бульбу. Не хочешь с ним переговорить, товарищ майор госбезопасности?

– Ты смотри, дальше все слаще и слаще, кто этого свинобраза спымал? Мабуть, хохол Онищук, в его стиле работа.

– Нет, Романыч, Боровца, а также оберста Хофмана с целым выводком хофманят прижучил таки хохол, но Нечипоренко. Они пытались скопом на транспортерах и машинах уйти от танков, но вышло боком, причем не фон Боком. Попались, а Легостаев еще и Боровца в толпе петлюровцев выцепил, они пытались сбежать с хофманятами.

– Пообщаемся с ними, но это не к спеху, тут мы же перехватили письмо генерал-полковника Визена к этому Фигсдвалебену, короче, у фашистов запарка на фронте. Красная Армия дает блядве жару, пусть и отступают наши парни, но давая сдачи по-нашему, по-русски. Так вот, Фицлебен просил дать ему танковый полк и мотодивизию, Визен показал шиш и выделил двадцать танков да батальон пехоты.

Причем танки польские, семь ТэПэ называются. Танк как танк, почти что наш «двадцать шестой», пулеметы английские, по-моему, а пушка, та вообще 37-мм, то есть слабже, чем на Т-26. Но в основном это тот же Т-26, и даже двухбашенная модификация есть, правда, немец не указал, сколько из этой армады двухбашенные и сколько однобашенные.

Насчет батальона пехоты: с немцами воевали, теперь придется повоевать и со словаками, оказывается, это словацкий батальон, вот оно как. Выдали Фицлебену всякую шушеру, по всем сусекам, видимо, скребли, так скоро на нас зуавов всяких кинут. Тех, что во Франции пленили. И командует этими словаками некий майор Людовит Штефаник, так что готовимся гонять по Белоруссии словаков!

– То есть Фицлебен попытается нас побить своими силами, ну и сверхсловаки помогут, да?

– А может, попытаемся сыграть на упреждение, паря?

Мы вздрогнули, а это, оказывается, Арсений Никанорович прибыл к нам, видимо, еще и немного подслушал наш разговор.

– Никанорыч, так ты из нас заик сделаешь, а как потом заике команды давать? Ты бы хоть покашлял.

– Ничего, не барыни из института благородных девиц, переживете. Так что там за Штефаник, зарыл бы я его на рассвете?

– Да каратель-наказатель из Словакии явился, хочет на пару с гитлеровцами нас наказать, видимо.

– Знавал я одного Штефаника, тоже пытался нас наказать, еще в Гражданскую, поручиком Австро-Венгерской армии был чалдон эдакий и попал в плен. Из этих пленных потом Антанта создала Чехословацкий легион, и они решили по приказу заморских хозяев задушить Советскую власть. Колчака они же поддержали и сделали верховным правителем, да тот недалеко ушел. Прихлопнули мы его в свое время, так вот окружили мы под Читой этих чехословаков, аж роту цельную, и командовал ими некий поручик Штефаник, зарыл бы я его на рассвете, по имени Людвиг или Людовик, точно не помню. Парни хотели ему кишки намотать на голову, сильно они (чехословаки) достали нас, но я не дал. Так и отпустили братца-славянина, их потом Антанта вывезла. Неужели тот, может, брат его?

– А вот расхлопаем его батальон к едрене фене, там и поймем, брат он твоему Штефанику, сват, кум или вообще двоюродная сестра, – говорит Семенов. – Хотя в Испании, на нашей стороне, ребята из Чехословакии: Ян Гносик, Генрих Йожечек, Владислав Шимачек и другие. Неплохие парни были, Гносик и Йожечек погибли под Барселоной, Владислав потом, по-моему, ушел через Францию. Так что ты, Никанорыч, говорил?

– Выдвинуть ребят Нечипоренко, добавив к ним пехоты и пушкарей, и встретить этого Штефаника в штыки, ладно немцы, словаки-то куда прут, они на Руси что потеряли?

– А что делать с танками, наследством Польши?

– Как что, туда же, в штаб Духонина, нам они ни к чему, раз танки польские, ну их в дупу! Тем более против прибыловских чудо-танков эти польские жестянки не пляшут.

– Согласно письма фон Визена, танки прибудут завтра, а словаки даже послезавтра, к этому времени ФигсдваЛебен попытается нас окружить, вот оптимисты эти гитлеровцы.

– Тогда радиограммы на все УРы, переходим Рубикон и соединяемся у…

– У Мальцевичей самое оно, до Мальцевичей у противника только разъезды мотоциклетные и верховые. Основная часть дивизии ждала (да и сейчас ждет) подкреплений у города Хлопечно, – говорит совершенно по-ильиныхски (или по-ильиныховски, фу, запутался, вот фамилия), подкравшись, Онищук.

– А с чего это вы все решили сюда прибыть, а? – интересуюся я.

– Так получилось, товарищ капитан, разрешите доложить?

– Валяй.

– Охранная дивизия Фицлебена ожидает подкреплений у города (и в самом городе) Хлопечно. Дивизия трехполкового состава, около девяти тысяч штыков, кроме того, имеется восемнадцать трофейных танков МС-1, дивизионная артиллерия и три приданных артбатареи гаубиц. Дивизия усилена шестью БА-10, тремя малыми бронеавтомобилями, десятью ганомагами с малокалиберными пушками и пятью бронеавтомобилями типа 8-рад. Ну и в дополнение у противника имеется союзник: петлюровцы из УПА под командованием полковника УНР (была такая страна, но недолго) Василя Лихно, и этих около тысячи. Кстати, ихний командир Боровец куда-то сгинул.

– Понятно, одну батарею гаубиц стараниями Семенова можно списать, и еще восемь пушек отбиты твоими особыми украинцами интендант-воентехника 2 ранга Завалия. Так что уже немного легче будет бить, – подвожу итог я.

– Ильиных предлагает пойти вперед и сперва разбить подкрепления от фон Визена, колонну польских танков и словаков Штефаника. Кто «за»? – продолжаю «кашу из топора» я.

Вверх поднимаются руки Ильиных (еще бы), Великова (этот за любой кипиш), Семенова (еще бы) и Онищука (а никто и не ожидал, что этот будет против). То есть единогласно.

Сразу же радировали во все наши части (подразделения): и Васюкину, и Ахундову, и Абдиеву. Те моментально подтвердили и доложили о свертывании своих позиций. Мы тоже около получаса собирали свои манатки, правда, возмущались Прибылов со товарищи, им еще сутки нужны, чтобы отремонтировать подбитые нами танки. Пришлось оставить, пусть ремонтируют на здоровье, все ж резерв.

Первыми к Мальцевичам ушли танкисты и бойцы Сидорцева, все остальные (мы и хельмутовцы с ребятами Онищука) пошли им вслед, по пути к нам присоединился быстроногий велобатальон, но уже на той стороне. А еще через час мы были у Молодцевичей, чуть позже пришла основная группа с Ахундовым во главе, еще через час Васюкин, последними подтянулся Абдиев со своими.

В тот же час вся армада устремилась на запад, обходя Мальцевичи стороной.

А что было дальше? Это я уже завтра опишу, устал как собака, хотя нет, как конь тяжеловоз, который пер «мерс» на гору.

Просто, скажу по секрету, мы пошли на встречу со Штефаником и с танками 7TP, но не все. Как не все, а кто именно? А все это завтра! Я все, сплю уже…

6 августа 1941 года где-то в Белоруссии

(в 15–25 км от госграницы СССР).

Отчет старшего лейтенанта пограничных войск НКВД Щадрина М. В.

Я, старший лейтенант Щадрин Михаил Васильевич, вместе с сержантом Вакуленко был командирован из города Сталинабада для сопровождения призывников в учебное подразделение при СредАзВО. К 22 июня сего года вся группа призывников в количестве шестидесяти человек была отобрана. И мы должны были 24-го утром отправиться по месту назначения, но в наши планы вмешалась война. Сперва эшелон разбомбили немцы, при бомбардировке погибли двенадцать призывников и сержант Вакуленко.

Затем немецко-фашистские войска взяли Барановичи, и я вынужден был вместе с отступающими частями РККА выводить призывников, в пути было убито двое призывников, нас обстреляли с гитлеровского самолета, а еще разбежалось восемь человек из социально-чуждых семей.