Я проводила девчонок и вручила их Китти, которая уже переоделась в пижаму и сладко зевала. Она, наверное, мысленно прокляла меня за то, что вынуждена развлекать двух незнакомок вместо сна. Но возражать не стала, и я пообещала себе, что куплю ей красивую шоколадку, а лучше – книжку или закладку. Короче, милое, приятное и несъедобное. Потакать дурным привычкам друзей неправильно. Этому меня учила мама. Мама у меня не была образцом лучшей матери на свете, по крайней мере, ее планы на мое будущее, мягко сказать, удивляли, но я все равно ее любила. Она мой самый дорогой и близкий человек, ради которого я готова отказаться от всего, и даже от себя самой.

До комнаты Каторионы я добралась без приключений и осторожно толкнула дверь, оказавшись в темноте и тишине. Не сразу поняла, это лишь потому, что в комнате стоял магический заслон. Из коридора не было слышно то, что происходит внутри.

Если я рассчитывала увидеть Сильха, мучающего Каториону, то тут я ошиблась. В темноте первое, что я увидела, – тонкий светящийся шнурок-удавку, обвивающий чью-то шею. И только после этого осознание, что он сжимается на шее хрипящего Сильха. Парень был сильным и сопротивлялся, удушающая магия подрагивала на его коже, но сжималась сильнее, перекрывая доступ воздуха. Времени осталось не так-то много.

Другой конец удавки держала Каториона. Ее лицо, синеватое в лунном свете и отблесках магии, казалось совершенно непроницаемым. Она приготовилась убивать. Как я полагаю, снова.

Я не думала, что делаю. Просто действовала, повинуясь инстинктам. Кинулась вперед, схватила с туалетного столика у ближайшей ко мне кровати тяжелый граненый стакан и со всего размаха метнула в девушку, прежде чем она успела понять, что я задумала.

С меткостью у меня было все в порядке, поэтому я не промахнулась. Конечно, вырубить Каториону не удалось, но стакан влетел ей в скулу и заставил потерять концентрацию. Сильх захрипел, хватанул воздуха, едва появилась такая возможность, и тут же кинулся на девушку, которая пыталась прийти в себя. Я бросилась помогать.

Каториона шипела, пыталась снова использовать магию, но нас было двое. К тому же мы уже знали, какими грязными приемами она может пользоваться, поэтому синхронно выпустили лианы. Если бы это сделал кто-то один, Каториона, возможно, сумела бы освободиться, но сражаться сразу с двумя источниками магии она не смогла.

– Ну что, попалась? – прошипел ей в лицо злющий Сильх.

Даже в полумраке комнаты, освещенной лишь одним ночником, на его шее можно было разглядеть багровую полосу от удушающего заклятия. Я до сих пор не могла поверить, что эта стерва чуть его не убила!

– Ты все равно ничего не добьешься, я не скажу тебе ничего! – отозвалась девушка, пытаясь вырваться из хватки лиан. – Отвечать будет твоя маленькая наглая сестренка! Даже ваш отец знает, на что она способна! Остальные все поверят.

– А еще отец умеет наказывать предателей, – как ни в чем не бывало заметила я, а Сильх поддержал:

– Либо ты признаешься в убийстве Киана ректору и тебя судят тут, либо я сегодня же сдаю тебя повелителю. Он как раз едет в академию, а ты пыталась убить наследника, и этому есть свидетели. Выбирай, Каториона, какой вариант тебя устраивает больше.

– Если признаюсь в убийстве Киана, ты не сдашь меня, хочешь сказать? – дрожащим голосом спросила Каториона. Она была напугана, и я ее прекрасно понимала. Не понимала только, на что она рассчитывала, когда хотела убить Сильха.

– Нет, не сдам, – пообещал Сильх. – Суд моего отца – это не то, что я могу пожелать хоть кому-то. Даже тебе.

Когда мы вернулись в библиотеку, там было пусто и подозрительно тихо. Сразу понятно: сэршелы отправились спать. В углу горел ночник над столом, за которым сидел гранд-мэрш с кружкой дымящегося кофе. Рина устроилась на ручке его кресла и что-то эмоционально полушепотом рассказывала. Я так понимаю, развлекала, чтобы ректор не заснул и дождался нас. И ректор делал вид, будто ему интересно и он верит, что у двух сэршелов получится поймать и вычислить убийцу. Наверное, гранд-мэрш и правда любил Рину, раз не усомнился и согласился дать нам шанс. Не помчался искать нас и карать.

Когда мы появились в пятне тусклого желтого света, блондинка встрепенулась, подскочила и радостно заявила, обращаясь к Натаниэлю:

– Ну, я же говорила!

– Каториона хочет кое-что вам рассказать, – сообщил Сильх и вытолкнул вперед пленницу, опутанную лианами.

Девушка молчала, понурив голову, и, кажется, не торопилась делать громкое признание, которое должно было снять с нас с Сильхом все подозрения. Принц фейри прекрасно понял это и надавил:

– Говори, – приказал он. – Выбирай: суд фейри или суд людей. И ты прекрасно знаешь, что для тебя лучше.

– Я убила мэрша Киана, – призналась она после длительного молчания.

Всего одна короткая фраза, и на душе стало легче. Я выдохнула, но, оказывается, это был не конец.

Натаниэль откинулся на спинку стула и с ленцой спросил.

– И зачем же?

– Думаете, она врет? – Сильх прищурился и шагнул вперед, подсознательно пытаясь подловить противника. Но гранд-мэрш даже бровью не повел, смотрел с легкой усмешкой.

– Я просто уточняю подробности. Кстати, что у тебя на шее? – поинтересовался ректор, указывая на красную полосу, виднеющуюся из-под воротника рубашки Сильха.

– Альтернатива, – заметил Сильх и кивнул в сторону Каторионы. – Ее альтернатива. Поняв, что я знаю правду, Каториона попыталась убить меня. И возможно, это у нее даже получилось бы, если бы не вмешалась Флави.

– И в чем же альтернатива?

– Или она рассказывает правду, или я официально обвиняю ее в покушении на жизнь принца фейри.

– Пусть расскажет, – согласился ректор и кивнул Каторионе.

Она выдохнула и медленно начала, словно каждое слово давалось ей с трудом.

– Я любила Киана, – призналась Каториона и рухнула на невысокий пуфик. С нее слетела вся спесь и уверенность. Сейчас девушка казалась маленькой и жалкой, а оплетающие ее руки лианы походили на питонов.

– Странная у тебя любовь, – тихо прокомментировала Рина слова девушки. – Обычно если любят, то не убивают!

– Вы не понимаете! – всхлипнула она, взрываясь. Слезы потекли по щекам, а голос стал тонким и визгливым. – Вы все не понимаете! Я влюбилась в него еще на первом курсе, а он меня не замечал. Улыбался другим. Я видела, что не только улыбался! Но я всегда была рядом.

– И что случилось дальше?

– Он меня заметил. – Каториона пожала плечами и мечтательно улыбнулась. – И мы были вместе, но потом появилась эта! – девушка гневно сверкнула глазами. – Второкурсница! Вся такая возвышенная! Киан снова перестал обращать на меня внимание, сказал, что я была лишь одной из многих, а ее… – Она всхлипнула. – Ее он любит! Представляете! Я следила за ними в саду. Киан это заметил, отослал Персиллу и пригрозил, что, если я не отвяжусь, он просто выкинет меня из академии. А я ведь любила его! За что он со мной так?

– И что ты сделала позже? – ровно уточнил гранд-мэрш, пытаясь вернуть Каториону к сути рассказа.

– Я сделала с ним то, что была должна. У Киана просто не было сердца, раз он так поступил со мной. Он бесчувственный, как дерево!

– И ты превратила его в дерево? – дрожащим голосом уточнила Рина.

– Да, – твердо заявила Каториона. – Я просто раскрыла его суть.

Из-за двери, ведущей в подсобное помещение, показались двое мужчин в форме. Видимо, столичные следователи все же прибыли. Но им осталось лишь забрать убийцу и увести.

– Идите спать, – тихо сказал гранд-мэрш. – Уже светает. Занятия завтра отменены, но будет общий сбор. У вас есть время отдохнуть. Спасибо.

– А отец?

– Не знаю, – отозвался гранд-мэрш. – Я пошлю ему весточку, но ты сам знаешь, он может не захотеть менять планы.

– Знаю, – кивнул Сильх и пошел к выходу. Остановился, обернувшись на меня, но я не спешила.

– Гранд-мэрш… – произнесла я, сглотнув. – А можно вас на пару слов?