– Смирись, Трисс… эту ночь тебе придется провести со мной.

– Всю жизнь мечтала! – в сердцах выдохнула я и призналась: – Хотя… лучше с тобой, чем с Клинтом.

– Я думал, у вас все серьезно… такая любовь… – заметил он, внимательно уставившись на меня.

В темноте пытливый взгляд выдержать было проще.

– Или ты просто хотела немного погреться в лучах его денег и славы? А все слова про любовь – это так… просто слова? Если что, я действительно считаю, что любовь придумали лжецы, которым удобнее сказать «люблю», чем признаться в выгоде. Но Клинт считает иначе. А как считаешь ты, Трисс?

Я задумалась. Вот правда задумалась, потому что не знала, как я считаю. В начале лета я очень даже верила в любовь. И не просто в любовь, а в любовь с Клинтом. А сейчас… слишком многое изменилось. Уверена была лишь в одном.

– Я тебя умоляю. Какие деньги? Мы примерно из одинаковых социальных слоев. Нет, мне действительно нравился Клинт, очень. Он такой… правильный, целеустремленный, красивый… – Я мечтательно улыбнулась. – Да по нему сходила с ума половина девчонок нашего курса! Второй половине по какой-то нелепой случайности нравился ты. Но ты появлялся редко, поэтому влюбленность в тебя была быстропроходящей, а в Клинта – нет. И да, я была в числе тех, кто потерял голову от твоего брата.

– И почему же сейчас ты так решительно настроена? Твоя любовь так быстро умерла?

Вот что он ко мне пристал? И ведь не сбежишь же отсюда никуда, и ругаться не вариант. Нам сидеть вместе еще кучу времени, поэтому пришлось отвечать на неудобные вопросы.

– Он меня предал. Я ему доверяла. Он знал, как я хотела получить эту работу, как готовилась. Не спала ночами, чтобы стать лучшей. Я, грифоны всех задери, четыре года тяжело и много училась. Отказывала себе в развлечениях, в поездках, часто – во сне. Но, оказывается, достаточно быть просто примерным мальчиком-хорошистом, чтобы забрать работу моей мечты!

– Неужели работа стоит любви?

– Не знаю. Видимо, для Клинта стоит. – Я пожала плечами. Разговор был неприятен. Меня снова душили слезы обиды. – Ведь работу любви предпочла не я.

– А если я скажу, что Клинт бросил работу, чтобы быть с тобой? – тихо заметил Лайон. Он подошел ко мне ближе на шаг, а я это даже не сразу заметила. – На это что скажешь?

– Что? – Я даже поперхнулась. – Я скажу, что он еще больший идиот, чем я думала. Он лишил меня должности моей мечты и не стал работать там сам? Знаешь, просто прекрасно, что мы застряли в подземелье с нечистью и окороками. Если бы эту радостную весть сообщил мне сам Клинт, я бы, пожалуй, точно выпустила крысос на его задницу. А так есть шанс, что за ночь я успокоюсь. А сейчас пошли искать нечисть, иначе единственным злобным существом тут буду я.

Лайон, к счастью, не стал продолжать эту очень скользкую тему. Клинт бросил из-за меня работу? Да бред это! Идиотизм и бред. Мой бывший был карьеристом от мозга до костей. Когда он занял мое место, я очень разозлилась и обиделась, но, пожалуй, не удивилась. В какой-то мере я даже его понимала. Отчасти. Не знаю, как бы я поступила на его месте. Хочется верить, не стала бы лишать любимого человека рабочего места, но… если предположить, что он не подошел, а мне предложили? Нет. Об этом я думать не хотела. А то вдруг выяснится, что я сама не намного лучше Клинта. Мне бы этого не хотелось.

В любом случае за лето я поняла, что чувства к Клинту ушли, а иногда мне начинало казаться, что их и не было. Была влюбленность, было ощущение принадлежности к чему-то общему. Все эти совместные тусовки, возможность покрасоваться парнем перед подружками, а ему – продемонстрировать меня друзьям… Студенческая жизнь, совместные пары, экзамены, выбор жизненного пути – все это нас объединяло. Но учеба закончилась, и как-то так вышло, что единственное связующее звено, оставшееся между нами, – это работа, которую он сначала забрал себе, а потом по непонятной прихоти бросил!

Кажется, я снова начала злиться. Думать о том, что Клинт выкинул мое благополучное будущее за ненадобностью, оказалось очень больно. Нет. Все же встречу идиота – вцеплюсь в рожу! Хотя… может быть, Челси уговорит его убраться до моего возвращения?

Можно было бы, конечно, рефлексировать и дальше, но Лайону надоело стоять на одном месте, и он отправился по коридору на запах окорока. Я сделала то же самое, даже грамотно ускорилась в самом начале, чтобы создалось впечатление, что это парень идет за мной, а не я за ним.

Коридор был узким и длинным. Светильники на стенах попадались редко и горели вполнакала, словно хозяин экономил на освещении или ему просто нравилось находить запасы по запаху. Тогда неудивительно, что его жена боится сюда спускаться. Никакой твари не надо. Я бы тоже по своей воле в такое место не сунулась.

За первой попавшейся нам дверью оказался винный погреб. Лайон воскликнул радостное «О!» и устремился к бочкам и бутылкам, предварительно вручив мне фонарь. Я только глаза закатила и предупредила широкую спину, которая оказалась прямо перед носом:

– Лайон, не смей напиваться! Нам придется провести вместе очень много времени! А отрезвить я тебя могу только водой. – Поскольку парень на угрозу не отреагировал, пришлось для убедительности добавить: – Могу и буду!

– Не переживай, Трисс! Я не напиваюсь разным подозрительным пойлом. Это не в моих правилах. Сейчас просто выберу бутылочку чего-нибудь поприличнее, чтобы потом отметить победу над нечистью.

– Я не буду с тобой пить даже бутылочку чего-нибудь поприличнее! Не в моих правилах напиваться в подозрительных компаниях, – по-своему переиначила я его правило.

Но Лайон не обиделся на мою шпильку.

– Ну и зря. Тебе не помешало бы! Иногда напиться в подозрительной компании – это отличное решение многих проблем.

– Ага! – фыркнула я. – И приобретение новых. Не хочу терять контроль над собой.

– Ты влюбилась в моего братца на трезвую голову. Тебе не страшна потеря контроля. Все самое страшное уже случилось, – отозвался нахал, и я с трудом удержалась от того, чтобы пустить ему в спину воздушный пинок. Остановило меня лишь понимание: если Лайон влетит в бутылки с наливкой и все их перебьет, это можно будет списать на происки нечисти, но, боюсь, убытки все равно повесят на нас.

Я принципиально не стала заходить в винный погреб. И светить Лайону, облегчая задачу, тоже не собиралась. Демонстративно направила фонарь в глубь коридора, откуда могла на нас напасть непонятная и страшная нечисть, стерегущая окорок. Правда, парень справился сам. Видимо, зажигать элементарные светлячки его в заграничной академии все же научили.

Я хоть и злилась на запершего нас тут соседа и наглого Лайона, но чувствовала некоторую ответственность. В конце концов, я здесь единственный боевой маг, а значит, должна защитить простых смертных, даже если в роли беззащитного смертного этот наглый, избалованный Лайон, и изловить угрожающую хозяевам дома нечисть, пусть они и поступили со мной отвратительно. За их поведение я отомщу потом, когда этим нехорошим людям не будет угрожать реальная опасность.

И мне совершенно не нравилось, что контролировать с Лайоном его же безопасность невозможно. Вон, бубнит что-то себе под нос и перебирает бутылки, а спина открыта нападению любого чудовища. Хорошо, что здесь я стою, пока он определяется, какой именно алкоголь изволит сегодня пить. Ценитель нашелся! Тоже мне.

К счастью, надолго он не застрял и минут через пятнадцать отвлекся от инвентаризации чужих запасов. В руках Лайон держал пыльную бутылку с наливкой, которая стояла тут, похоже, еще со времен магической войны.

– Это хоть пить-то можно? – скептически поинтересовалась я, изучая нечто пузатое, покрытое толстым слоем пыли и паутины, с этикеткой, написанной от руки.

– Ты же в любом случае не хотела, – ответил Лайон.

– И до сих пор не хочу. Просто если ты траванешься, что я с тобой буду делать в этих катакомбах? У нас был курс оказания первой лекарской помощи, но это единственный предмет, по которому у меня стоит четыре балла. И то потому, что, если бы мне поставили три, плакал бы мой золотой диплом.