Для воссоздания картины жизни в Галилее I столетия невероятно важны пять взаимосвязанных особенностей, связанных с методикой исследований. Первое: научное изучение Галилеи I в. н. э. необходимо проводить только при помощи индукции – но не дедукции. Иными словами, исследователям надлежит глубоко изучить топографию и археологию Галилеи и делать выводы на основании того, что очевидно, пусть и не доказано, а любые гипотезы им следует строить исходя из собственных впечатлений, осознанных истин и находок, обнаруженных при раскопках[223]. Второе: наука должна не только следовать принципу индукции, но и принимать во внимание всю полученную информацию. Ученые, приступая к исследованиям, не должны присваивать явлениям ярлык «релевантных данных». Третье: используются все уместные методики, по меньшей мере из таких сфер, как топография, археология, социология, антропология, экономика, нумизматика, демография, геология, – а кроме того, следует вдумчиво и проницательно анализировать все тексты (в особенности тексты Евангелий, свитков Мертвого моря, псевдэпиграфов, апокрифов, Мишны и сочинений Флавия). Четвертое: интерпретация всех данных и попытка воссоздать прошлое должны развиваться с учетом интуиции, подкрепленной как серьезным изучением археологических данных, так и глубоким анализом текстов. Пятое: предварительные догадки и попытки синтеза данных необходимо критически осмыслить, а также обсудить с компетентными коллегами, чтобы выявить степени вероятности и избежать позитивистских исторических реконструкций. Эти пять методик вовсе не уникальны, и сейчас их применяют многие выдающиеся археологи, исследующие Галилею и Иудею[224].

В свете этих методик мы перейдем к десяти вопросам, связанным с тем, как поместить исторического Иисуса в контекст Галилеи I века. Истоки этих вопросов – знакомство с публикациями, редакторская работа, чтение древних еврейских текстов (в том числе Евангелий), впечатления от пребывания в Галилее, а также проводимые археологические раскопки.

1. Как разработать более надежный метод интерпретации археологических данных?

2. Как датировка помогает придать смысл нашим оценкам?

3. Насколько важна топография в воссоздании галилейской культуры I в. н. э., особенно если речь идет о местах, которые, как свидетельствуют источники, часто посещал Иисус?

4. Можно ли провести парадигматическое различие между культурой и традициями городов и селений, предполагая дихотомию городской и деревенской культуры? Почему в Евангелиях не говорится о том, что Иисус заходил в такие города, как Сепфорис или Тивериада, или в такой поселок, как Гамла?

5. Что представляли собой синагоги в Галилее до 67 г. н. э.?

6. Как доказать, что перед нами еврейский дом или еврейская деревня?

7. Стоял ли Капернаум на крупном торговом пути, и мог ли в нем жить или располагаться с гарнизоном римский сотник?

8. Уместно ли говорить о «крестьянах» в Галилее?

9. Возникала ли напряженность в отношениях галилеян и иудеев?

10. Насколько еврейской была Галилея I в. н. э., и следует ли называть Иисуса «маргинальным иудеем»?

Итак, наш первый вопрос: как разработать более надежный метод интерпретации археологических данных? Те, кто далек от раскопок, часто полагают, будто у археологов всегда есть четкие подсказки, которые помогают им с научной точностью интерпретировать данные. Вот, скажем, в слое пепла нашли монету, датированную 98 г. до н. э. – вроде бы здесь и не нужно никаких толкований, ведь так? Но кто кого поджег? И откуда мы знаем, что возгорание не случайно? Первый тезис: находка интерпретируется исходя из контекста – исторического и в особенности археологического. Если предмет уже содержит в себе датировку, как римская монета, и находится в слое, который поддается датировке, да и к тому же найден при раскопках, тогда у нас есть все ключи к интерпретации. Но такие случаи – исключение.

Стоит археологу предложить интерпретацию, и можно быть уверенным, что коллеги оспорят его мнение. Почему? Раскопки ставят вопросы, на которые, как правило, нет четких ответов. Мы приведем два примера того, насколько необходима интерпретация, и покажем тесную связь между археологическими находками и текстологическим материалом. Первый пример – ветхозаветный Асор, второй – Сепфорис (Циппори) новозаветного периода.

Асор. Далеко на севере от Кинерета, в Верхней Галилее, над холмистыми грядами возвышаются впечатляющие руины древнего Асора, некогда – средоточия ханаанской амфиктионии. Как гласит Библия, этот большой город был сожжен Иисусом Навином (Нав 11:11). Многие библеисты полагают, что пожар произошел примерно в 1250 г. до н. э. Археологи обнаружили, что огромные базальтовые глыбы внутри ханаанского дворца растрескались от жуткого жара. Возможная датировка события – середина XIII в. до н. э.

Вопросов – великое множество. Загорелся ли дворец случайно? Или кто-то поджег его? И если так, то кто?

Возможно, дать верную интерпретацию поможет идол, найденный недалеко от дворца. Кажется, его разбили люди. Но помогает ли эта догадка? Дает ли она подсказку, указывает ли путь к ответу? Если да, то можно исключить филистимлян (почти всегда пребывавших южнее) и хананеев: ханаанского идола могли разбить лишь те, кто его презирал. Возможно ли, что это совершили евреи под предводительством Иисуса Навина?

Доказательства этой гипотезы отсутствуют. Однако чаша весов все же склоняется в пользу Иисуса Навина, или, если говорить более научно, – ко времени завоевания Земли Обетованной еврейскими племенами в начале железного века. И на этом основании многие, особенно Игаэль Ядин, делают вывод об историчности ветхозаветных нарративов.

Театр Сепфориса. На северной окраине Сепфориса (или Циппори) находится впечатляющий театр в римском стиле[225]. Когда он создан? Он явно относится к раннеримскому периоду, но к какой его части? До 70 г. н. э. или после? Кэрол Мейерс и Эрик Мейерс уверенно датируют его началом II в. н. э.: «Театр… по-видимому, относится к периоду после правления Антипы»[226]. Джеймс Стрэндж полагает, что театр построил сам Антипа еще задолго до 70 г.: «Среди построек, возведенных Иродом Антипой в Сепфорисе, был и театр на три тысячи мест»[227]. Ирод Антипа правил с 4 г. до н. э. по 39 г. н. э.[228], а потому в вопросе датировки театра в Сепфорисе Мейерсы и Стрэндж существенно расходятся. Эти ученые – первоклассные археологи, и они сами занимались раскопками Сепфориса. Как тогда объяснить расхождения в датировке постройки театра? Чья версия верна, и почему профессионалы, работавшие на одной и той же территории, дают столь разные оценки? К слову, следует подчеркнуть, что ни один из тех, кто проводил раскопки театра, не опубликовал итогового отчета.

Прежде всего очевидно, что археологи вели раскопки в различных частях Сепфориса. Мейерсы уделили внимание южному сектору театра, и возможно, именно эта часть датируется концом I в. или началом II в. Стрэндж копал в 30 ярдах [ок. 27 м] севернее и, по его словам, обнаружил доказательство того, что театр построили раньше, еще до 70 года. Так что же покажут раскопки? Кто прав? Или правы все?

По-видимому, правы все. Скорее всего, театр в Сепфорисе первоначально строил Антипа, а впоследствии, на рубеже веков, здание расширили. Южная часть распложена дальше от сцены, и театр мог расширяться на юг. Этот сценарий вполне убедителен: Сепфорис вырос после 70 г. н. э., когда многие евреи из Иудеи переселились на север. Роберт Бэйти приводит еще один аргумент в пользу того, что театр построил Антипа[229]. И если это так, то и Циппори, и его театр следует внести в список тех мест, которые составляли мир, повлиявший на Иисуса, ведь Назарет, где Иисус провел почти двадцать лет, находится менее чем в двух часах ходьбы на восток от Циппори.