• Он учил народ в синагогах Нижней Галилеи.
• Он проповедовал в небольших деревнях и на окраинах селений (не в городах).
• Он резко отличался от многих фарисеев и ессеев тем, что водил компанию с людьми с физическими недостатками (глухими и хромыми) и с отверженными (с проститутками, сборщиками податей и разбойниками).
• Он ходил в Иерусалим праздновать Пасху и участвовал в храмовом богослужении.
• Он часто молился в Храме и учил народ в портиках.
• В Иерусалиме он яростно критиковал порочность храмового культа.
• Трапезы часто были для него религиозными событиями, а его последняя трапеза с учениками происходила в пасхальный период в Иерусалиме.
• Вероятно, Петр от него отрекся.
• Один из Двенадцати, Иуда Искариот, выдал его высокопоставленным священникам.
• Его арестовала некая группа людей, куда входили иудеи, связанные с храмовым культом.
• Он был распят римскими солдатами вне западных стен Иерусалима[1040].
• Он умер до шаббата, в пятницу после полудня.
Я тридцать лет читал лекции об Иисусе и Двенадцати, указывал на то, что в любом перечне Двенадцати Петр занимает первое место, а Иуда – последнее, и старался убедить студентов в том, что представление о Двенадцати было создано последователями Иисуса. Иначе почему Петр всегда «первый», а Иуда – «последний»?
Поскольку Иуда, вне всяких сомнений, включен в этот список и евангелисты нередко называют его одним из Двенадцати, я пришел к выводу о том, что Иисус избрал двенадцать человек, к которым относился особо. Как последователи Иисуса, непрестанно чернившие Иуду, могли включить его в число Двенадцати, – если только его не выбрал в эту группу сам Иисус? Я рад видеть, что Сандерс и Майер – ведущие специалисты в «Исследовании Иисуса», – независимо друг от друга пришли к такому же выводу: Иисус создал особую группу, куда позвал двенадцать мужчин.
Если же Иисус избрал двенадцать человек, чтобы они помогали ему справляться с организационными задачами, значит, у него была какая-то политическая программа. Избирая их, он, быть может, думал о политике: двенадцать – число с политическим подтекстом, напоминающее о двенадцати коленах Израилевых. И оно стало еще популярнее после появления «Заветов двенадцати патриархов» (апокалиптической книги раннего иудаизма), приписываемой одному из двенадцати сыновей Иакова. В библейском повествовании Иаков, как все помнят, получил новое имя – Израиль.
В книге «Кем был Иисус?» Хендрик Бурс указывает на то, что ученики «в Гефсимании были вооружены», а потому «сложно отрицать, что сам Иисус участвовал в вооруженном сопротивлении Риму»[1041]. Вероятнее всего, Иисус и его ученики путешествовали по Палестине, имея при себе мечи. Да, есть искушение сказать, что с помощью оружия группа защищалась от разбойников, но в Евангелии от Матфея Иисус говорит, что принес не мир, но меч (Мф 10:34), а в Евангелии от Луки – заявляет, что имеющегося у них оружия достаточно (Лк 22:38).
Была ли у Иисуса политическая программа? Меня не радует тот факт, что ведущие исследователи, в зависимости от ситуации, подчеркивают две взаимно исключающие идеи. Иногда они решительно утверждают, что Иисус нисколько не интересовался политикой и никак с ней не связан, а порой заявляют, что в иудаизме I века невозможно отделить политику от религии или хоть как-то их разграничить[1042]. К счастью, ведущие исследователи обратили внимание на эту абсурдную непоследовательность и решительно от нее отказались[1043]. Для меня очевидно, что Иисус не собирался устанавливать в Израиле земное царство – но он мог интересоваться политикой, его проповедь имела важные политические последствия, и в первую очередь он говорил о заре «Царства Божьего». Римские властители распяли его, а значит, видели в нем политическую опасность.
Размышляя об отношениях между Иисусом и политикой, не следует забывать о двух надежных исторических фактах. Во-первых, Иаков и Иоанн просили у Иисуса почетных мест для себя, когда он войдет в свое царство: «Тогда подошли к Нему сыновья Зеведеевы Иаков и Иоанн и сказали: Учитель! мы желаем, чтобы Ты сделал нам, о чем попросим… дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую в славе Твоей» (Мк 10:35–37). Во-вторых, Иисус был распят как политический преступник.
Кроме того, о политической программе Иисуса, возможно, говорят и два других эпизода. Клеопа надеялся, что Иисус есть тот, кто «должен избавить Израиля» (Лк 24:21). После Пасхи последователи Иисуса в Иерусалиме спрашивают: «Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?» (Деян 1:6).
Конечно, о многих других действиях, приписываемых Иисусу, по-прежнему идут споры. Некоторые ревностные исследователи заключают, что Иисус был маргинальным иудеем или средиземноморским крестьянином, – либо их привлекают эти мысли. Я не могу причислить Иисуса ни к первым[1044], ни ко вторым[1045]. Иисус был ревностным иудеем, и главным для него всегда оставался Храм. Он был слишком утончен, образован и вовлечен в жизнь города, чтобы счесть его одним из «крестьян». Археологические раскопки в Нижней Галилее вообще указывают на то, что к крестьянам лучше не причислять никого из современников Иисуса[1046]. Евреи переселились из Иудеи в Нижнюю Галилею после победы Хасмонеев и владели землей, на которой работали (пока некоторые не стали наемными работниками или их не заставили перейти на заболоченные участки [ср.: 1 Ен 37–71]).
В прошлом важнейшей темой для исследователей были методы, позволяющие устанавливать подлинность действий, приписываемых Иисусу. К счастью, Брюс Чилтон и Крэйг Эванс издали книгу, которой предстоит играть важнейшую роль при любом исследовании действий Иисуса в будущем. Это сборник под названием «Установление подлинности действий Иисуса», в котором девятнадцать экспертов рассказывают о своих методах и делятся выводами. Сборник призван «прояснить, какие методики позволят отделить предания и смыслы, восходящие к Иисусу, от тех, которые восходят к позднейшим хранителям традиции и к евангелистам»[1047]. Треть книги посвящена описанию соответствующих методик и предпосылок, а остальные две трети – установлению подлинности действий Иисуса. Там есть и статьи Мартина Хенгеля и Крэйга Эванса, в которых авторы утверждают, что миссия Иисуса имела мессианский характер. Лично я убежден в том, что Иисус в каком-то смысле считал себя Мессией, хотя никогда не называл себя Христом[1048].
Уильям Классен вновь ставит трудный вопрос: «Что именно предал Иуда?»[1049] – и не соглашается с теми мнениями, какие высказывали Маркус Борг, Рут Такер, Джон Доминик Кроссан и другие авторы. Классен справедливо отмечает, что использовавшийся в Новом Завете для описания поступка Иуды глагол παραδίδωµι со значением «передать» (в частности как «передают» предание) не означает «предать». В греческом существует слово для предательства, προδίδωµι, – этот глагол не встречается в Новом Завете[1050]. И, по мнению Классена, «Иуда действовал из послушания Христу, так что его поступок – передача Иисуса в руки властей – мог быть исполнен из послушания воле Божьей»[1051].
Классен справедливо указывает на то, что Иуда – персонаж намного более положительный, чем представляют его последующие христианские предания. Он принадлежал к Двенадцати и, возможно, был казначеем группы учеников Иисуса (Ин 12:6; 13:29). Позднейшие пласты Евангелий явно склонны очернять Иуду все сильнее. Истолкование повествований и суть евангельской риторики позволяют понять, что Иуда покинул группу Иисуса, вступил в союз с его врагами и начал тот процесс, который в итоге завершился распятием Иисуса.
