— Я не злюсь, — соврала она. — Просто не понимаю, чего вы от меня хотите, мастер Адалхард.

— Да ну, — не поверил Родерик, шагнув к ней так близко, что почувствовал тепло ее тела.

К хаосу бы все эти игры и недомолвки. Обнять бы ее, поцеловать, заставить снова выкрикивать его имя. Ее волосы слегка растрепались вокруг лица, на щеке маленькое чернильное пятнышко, платье в цветочек, с круглым вырезом и белым воротничком. Пуговок не видно. Оно должно легко сниматься. Просто стягивается через голову?

— Я ведь тебе все сказал прямым текстом, — произнес он мягче. — Я хочу тебя, Арнелла. Хочу, чтобы ты стала моей женой, чтобы родила мне детей, чтобы мы жили вместе долго и счастливо.

Она смутилась, отвела взгляд, такая милая с этим белым воротничком, совсем девчонка.

— Однако император отказался выдать мне разрешение на брак, — мрачно добавил Родерик, и Арнелла вскинула на него глаза.

— Что?

— Пока ты учишься в академии, по закону он не может тебя неволить. А я, разумеется, не хочу тебя запечатывать или исключать.

— Как щедро с вашей стороны, мастер Адалхард! — возмутилась она и, ускользнув от него, отошла подальше. Огонь в камине за ее спиной разгорелся ярче.

— Родерик, — исправил он, поворачиваясь к ней. — Зови меня по имени, когда мы наедине.

— Я тоже все сказала вам прямым текстом, мастер Адалхард, — упрямо ответила Арнелла. — Я хочу учиться и получить возможность самой выбирать свою судьбу, но вы все равно отправляетесь к императору и пытаетесь решить все за меня.

— Так было бы лучше, поверь. Ты сейчас на совершенно особенном положении. Первая магичка огня за сотни лет. Если бы я был твоим мужем, то одно мое имя защитило бы тебя.

— Я не хочу замуж.

— За Кевина хотела!

— Он хотя бы спросил мое мнение!

— И ты радостно сказала да. Арнелла, если ты беременна, то император сделает исключение и даст разрешение на брак. Ты еще не знаешь?

— Нет, — ответила Арнелла, опустив ресницы.

— Когда у тебя должны быть периоды?

— Нет, я не беременна, — пояснила она, еще больше покраснев, и Родерик испытал укол жестокого разочарования. А впрочем…

— Но если это случится…

— Не случится, — отрезала она.

Родерик огляделся и сел на диванчик, печально узкий, но тоже довольно устойчивый.

— Нам надо поговорить, — сказал он. — Иди сюда, сядь рядом и объясни толком, почему ты злишься. Да, я хочу на тебе жениться. Но разве это оскорбление? Да, я хочу позаботиться о тебе и защитить от сплетен и других мужчин, которые, даже не зная тебя, хотят заполучить жену с огоньком. Это подло с моей стороны, считаешь?

Она испуганно на него посмотрела, и Родерик кивнул.

— На тебя уже больше десятка запросов. Император алчный человек, он может и поддаться искушению, ведь за тебя предлагают очень много денег.

— Он не может продать меня, как какую-то козу! — возмутилась Арнелла и села на диван — в противоположный угол, но все же прогресс.

— Вообще-то может, — ответил Родерик. — Он этим и занимается. Устраивает браки между магами, чтобы потенциал хаоса не исчерпался. Обычно идет навстречу, если, конечно, маги не из противоположных лучей, как вы с Тиберлоном, но может и заставить.

— Как Миранду, — ошарашенно прошептала она.

Родерик потянулся и накрыл ее ладонь своею, но Арнелла выдернула пальцы. Тогда он придвинулся ближе и, развернувшись, оперся на подлокотник, чтобы Арнелла оказалась в кольце его рук, но она вжалась в спинку дивана, обхватила себя руками, и Родерик нехотя отодвинулся. Хватит. И так напугал девушку.

— Почему ты не захотела жить в том доме? — спросил он.

— Я такая же студентка и маг огня, как Николас Торш. Почему мы не могли поменяться?

— Потому что тот дом я обставил специально для тебя. И уж точно не стал бы дарить розы Николасу. Он, конечно, старательный студент, но нравится мне куда меньше, — усмехнулся Родерик. — Арнелла…

— Мастер Адалхард, уйдите, пожалуйста, — попросила она, едва не плача, и Родерик, вздохнув, поднялся.

— Ты всегда можешь прийти ко мне, — сказал он. — С любой проблемой, с любым вопросом и просто так. Я бы очень хотел, чтобы ты пришла ко мне просто так, Арнелла. Мне жаль, что у нас все непросто вышло, в первый раз.

— Вы очень хотели спасти Кевина, — язвительно ответила она и, поднявшись, подошла к двери и открыла ее перед Родериком. — Я поняла.

— Огонь вернулся, когда я вовсе перестал об этом думать, — сказал он. — Когда понял, что просто хочу быть с тобой. Именно с тобой, Арнелла.

Родерик помолчал, не зная, сказать ли, что любит? Попытаться поцеловать? Вдруг это испортит все еще больше? Шагнул вперед, и дверь за ним захлопнулась, едва не толкнув в спину.

Отсюда его дом тоже был виден, и у входа маячила чья-то фигура. Подойдя ближе, Родерик узнал Тиберлона и сжал пальцы в кулаки, чтобы ненароком не брызнуть огнем.

— Мастер Адалхард, — сказал Кевин, шагнув к нему.

Изменился. Уже не такой восторженный мальчик. В глазах сталь, в осанке уверенность.

— Кевин, — ответил он. — Зачем пришел?

— Посчитал, что нам надо поговорить, — сказал тот. — Вы переспали с моей невестой.

— Она не твоя невеста, — отрезал Родерик.

— Я пока не отзывал прошение о помолвке.

— Император его не подпишет.

— Смотря сколько я заплачу. Тиберлоны — богатый род. Про Арнеллу сейчас болтают всякое, а я дал ей слово, и хоть наши дети не будут магами…

— Кевин, — перебил его Родерик и помолчал, подбирая слова. — Давай начистоту. Ты сейчас на волосок от медленной, жестокой и мучительной смерти. Понимаешь?

В глазах парня мелькнул испуг.

— Я не просто переспал с твоей невестой, — добавил Родерик. — Она теперь моя невеста. И если ты хоть пальцем ее тронешь…

— Мастер Адалхард, я же не за этим пришел, — пробормотал Кевин.

— Так за чем?

— Я думал, может, вы прикажете мне жениться на ней. Тогда я бы… Ведь вы жизнь мне спасли. Вы же это ради нас всех, кто в патруле, на третьем посту…

— Да плевать я на тебя хотел! — рыкнул Родерик. — Проваливай, Кевин! И остальным передай. Если кто-то обидит Арнеллу Алетт, будет иметь дело со мной. Если кто-то скажет о ней плохо, будет иметь дело со мной. Если кто-то хотя бы косо посмотрит на нее, и я об этом узнаю…

— Я понял, мастер Адалхард, — выпалил он, кивая и пятясь. — Простите. Все передам. У вас тут…

Он указал пальцем себе в глаз, еще больше попятился, а потом развернулся и побежал прочь.

Родерик поморгал, прогоняя пламя, застившее глаза, и, войдя в дом, захлопнул за собой дверь.

Наверное, меня подкосила кровать — такая широкая, что спать на ней самой было бы одиноко. А может, букет алых роз, такой пышный и огромный, что пузатая ваза, казалось, вот-вот треснет. Или же последней каплей стал вид из окна прямо на дом Родерика.

К счастью, Николас не стал долго упираться, и теперь из окон моей спальни виднелась кривая сосна на фоне далеких гор. Кровать была узкой и жесткой, но я отлично выспалась, а в шкафу висела моя форма да несколько платьев, и никаких шелковых халатиков и прочих вещей, которые кричали бы о том, что я «девочка ректора». За последнюю неделю я услышала это прозвище десятки, если не сотни раз. А Миранда каждый день спрашивала, не собираюсь ли я сорваться.

Я не собиралась. Но и до душевного спокойствия мне было далеко.

Иногда мне казалось, что я не права, и лучшим выходом будет замужество, как и подсказывала Миранда. Но стоило представить, как я покорно киваю и иду под венец с Родериком, как все во мне возмущенно вспыхивало от гнева.

Я не хотела. Так. И еще дети, о которых он говорил как о само собой разумеющемся. Я не готова была стать матерью, это пугало меня. И когда поняла, что не беременна, то испытала одно лишь облегчение.

— Из меня бы получилась отвратительная мать, — сказала я Миранде.

— Я так не думаю, — ответила она. — Но нам и правда рано. Себя бы воспитать сначала.