— А это… — авторитет будто бы на всякий случай посмотрел на свои костяшки. — А это, Гром, означает «Прости, отец, судьба такая». Есть ещё много всякого, например, «КОТ». Вот мне больше нравится на воле гулять. Но есть категория заключенных, для которых очередной срок не более чем естественный ход вещей. Вот «КОТ» означает — «коренной обитатель тюрьмы». Я всего три срока мотал за всю жизнь, — я заметил, что этот авторитет уже давно искал себе собеседника на эту тему. — Вот во время второго со мной в хате был такой. Ему уже тогда было за пятьдесят, вот из этих пятидесяти с небольшим примерно чуть больше половины он провёл в местах лишения свободы.
— М-да… — только и смог сказать я.
— Нет в этом ничего хорошего, — авторитет понял мою реакцию и решил свернуть диалог. — По крайней мере, я так считаю.
После этого данный криминальный субъект встал и вышел, судя по всему, в туалет или покурить.
— А это кто? — спросил я у Шатуна.
Михаил посмотрел на меня, поджав губы, потом ответил:
— А это один из старейших из ныне живущих больших людей криминального Питера, Геннадий Осипович Ланской. Король его все зовут.
Мне на какой-то миг показалось, что я эту фамилию вносил в свой личный список, который передавал Витале. Надо ещё раз будет перепроверить, если это так, то надо сказать этим дуракам, чтобы не совались к нему. Одно дело пробить предпринимателей на их грязные делишки, другое — соваться к таким серьёзным людям. Пока ещё у меня зубы на это не выросли. А те, что есть, сломать могут.
Через пять минут Король вернулся и сел обратно на своё место. Некоторые из присутствовавших начали обсуждать свои дела, чтобы скоротать время. Коля, ради которого все на самом деле собрались, почему-то не торопился. Какое-то это неуважение к столь уважаемым людям, что сюда пришли. В итоге какой-то лысый мужик не выдержал и достал свой голографический смартфон. Внешне он ничем не отличался от простого, только фронтальная камера была оснащена функцией создания трёхмерной проекции собеседника. Лысый положил голографон на стол и разблокировал, открыл нужное приложение и набрал номер Стеклянного Глаза. Прямо над устройством вспыхнула проекция экрана, демонстрировавшая волны, похожие на те, что показывает осциллограф. После третьего гудка волны исчезли, и появилось лицо сухопарого молодого светловолосого мужчины на вид чуть больше тридцати лет. Судя по всему он сидел за рулём, а телефон был закрёплен на держателе. Изображение оставалось двумерным, что говорило о том, что Стеклянный Глаз использует просто смартфон.
— Эй, что за дела, Глаз? — спросил лысый. — Тебя ждут вообще-то.
Коля посмотрел в камеру смартфона одним глазом, другой по-прежнему смотрел в сторону.
— Костолом, я уже подъезжаю. Извини, мой косяк, попал в пробку, потом заправлялся. Поэтому задерживаюсь. Можете без меня начинать.
— Давай, быстрее батонами шевели! Или я тебе глаза на задницу натяну! — крикнул лысый по прозвищу Костолом и сбросил вызов.
Интересно, а этот Коля тоже какой-то воротила среди здешних? Или он под кем-то из них ходит? Скорее всего второе, не думаю, что подобный шнырь может стать авторитетным лицом.
Ещё через десять минут явился он собственной персоной. Я на него посмотрел: он не просто сухопарый, но ещё и тощий, глаза различались по цвету. Его собственный был зелёным, а стеклянный — голубым.
— Садись, Коля, — сказал Король, вернувшийся спустя пять минут после своего планомерного отхода по своим мелочным делам, указывая на свободное место между Шатуном и Костоломом.
Стеклянный Глаз сел на предложенное место, при этом бросив задумчивый взгляд своим единственным, пока ещё целым, глазом.
— Ну что же, — снова заговорил Король. — Раз мы все тут собрались, давайте разговаривать. — Он посмотрел на Шатуна, — Михаил…
Тот кивнул и повернулся к Коле.
— Коля, я созвал сходняк не просто, чтобы попилить прибыль. А чтобы ещё и разобраться. У меня гибнут пацаны, в городе творится какой-то беспредел…
— Ну, это всё очень плохо. Только почему, Шатун, ты эти вопросы мне задаёшь? За базар ведь отвечать придётся, — Коля повернулся к Костолому с надеждой в глазах, но тот ответил лишь молчанием.
— Я могу обосновать свою предъяву, Глаз, — продолжил Михаил, достав флешку. — Хорошо, что мои ребята умеют быть убедительными.
Король нажал на какую-то кнопку под столом, и из его середины поднялась башенка с USB-портами. Шатун вставил флешку в один из них. Включился жидкокристаллический телевизор в углу зала. К Михаилу подошёл официант и дал ему пульт дистанционного управления. Золотов начал искать кнопками нужный ему файл. Он открыл одну из папок и в выпавшем каталоге выбрал один из них. Пока файл прогружался, Михаил сказал:
— Сейчас перед нами, господа, выступит Фёдор Фомов, он же Фомка. Ныне покойный заведующий хозяйственной частью Красных Байкеров.
Я посмотрел на Колю, который в этот момент сглотнул. Было видно, что он напрягся. На видео снова был лес, Фомка сидел на земле со связанными руками, даже я пару раз попал в кадр. В основном, конечно, показывали его, приближая лицо оптическим зумом. Вот он теряет сознание под впечатлением от рассказа Михаила об устройстве возвращения памяти, потом был перескок кадра, запись ставили на паузу. Вот на него выливают ведро воды. Вот Михаил предлагает ему начать конструктивный диалог. А вот Фомка говорит ту самую фразу, ради которой включили эту запись: «Я всё расскажу. Всё, что знаю. Я видел, как какой-то мужик с фальшивым глазом ходил к Хану».
После этого Шатун нажал «стоп». Все посмотрели на него и Глаза.
— А после этого Фомка с горя перебрал с алкоголем и решил искупаться, — сказал Шатун.
— Ну и что? — заговорил Коля, стараясь выдавить из себя больше уверенности. — Какой-то чепушила сказал, что к его крыше приехал кто-то с фальшивым глазом. Мало ли одноглазых вроде меня? Какие ко мне предъявы, Шатун⁈
Михаил скривыл губы, отвёл взгляд и медленно закивал.
— Железные аргументы, Коля. Только вот знакомые у тебя, скажем так, недружественные нам. Давайте посмотрим.
Золотов вынул несколько конвертов и раздал всем. Судя по тому, что они доставали, там были фотографии с краткими досье.
— Ну и кто это? — спросил Король.
— Эти лица — верхушка «Красных байкеров», а вон тот крупный казах по имени Алибек — их главарь по прозвищу Хан. Можете покопаться в интернете, много полезного сможете там нарыть.
Шатун дождался, когда все изучат лица на фото, потом продолжил:
— А теперь, господа, второй фильм. Надеюсь, все запаслись попкорном? — хмыкнув, заметил он.
Далее пошла нарезка из разных видео: камер наружного наблюдения, где Стеклянный глаз встречался с тем или иным представителем «Красных байкеров». Потом были видео снятые уже скрытыми камерами, где было ясно видно, как в каком-то неизвестном кафе Коля получает деньги от Хана и даже не стесняется их пересчитывать. Зрители смотрели на это с каменными лицами, а вот сам Коля стал белым как мел.
— Ну что, Коленька? — снова заговорил Михаил, повернувшись к Глазу. — Будем продолжать отпираться или признаем за собой небольшой косячок, внезапно повлекший за собой гибель большого количества правильных пацанов, а?
Стеклянный Глаз, внезапно прекративший дышать, вдруг звучно выдохнул. Его лицо вновь обретало эмоции, кровь потихоньку возвращалась.
— Давай отвечай, — сказал Костолом. — За коим дьяволом связался с этими малолетками? Скажешь — умрёшь быстро.
Стеклянный Глаз встал и отошёл от стола так, чтобы видеть всех.
— Хотите знать зачем? Всё до банального просто: там я смог заработать больше, чем здесь.
— Всё ясно, — заключил Король. — Разрешаю, — он махнул ладонью, видя, как все тут же напряглись.
Шатун кивнул ему, потом посмотрел на меня и кивнул мне. Я поднялся со своего места.
— Значит так, Стеклянный Глаз, — сказал Король. — Сейчас ты будешь раз-на-раз. Одолеешь Грома — можешь быть свободен, не сможешь… Ну ты сам понимаешь, — разумеется, просто так никто не станет отпускать предателя. Просто местные авторитеты решили предоставить право первого и, возможно, последнего удара тому, кто больше всего пострадал от этого дерьма. А раз Громила и Банкомат сейчас в больничке, а остальные на том свете, то оставался только я. Значит и право первым бить морду достаётся мне. Ух, держись Коля. Сейчас я твой стеклянный глаз буду натягивать на шоколадный.
