Когда порода измельчалась до состояния горошин, Зимин наполнял ими корзину и волок к колесу.

Такие колеса любители животных помещают в клетки хомячков, белок и других мелких млекопитающих отряда грызунов – для развлечения оных. Но в этом колесе развлекался отнюдь не молодой бурундук, отнюдь не юная белочка. В колесе сидел Ляжка. К колесу был прилажен редуктор, от редуктора шел вал к жерновам. Зимин сыпал измельченную породу в жернова, на выходе собирался тонкий порошок синего цвета. За день ударного стахановского труда Перец, Зимин и Ляжка производили от шести до восьми кувшинов синего порошка. За восемь кувшинов полагалась прибавка к пайку в виде сушеных карасей концлагерного вида.

Кроме благородного Всадника П. и двух его вассалов, на копях присутствовали всадники. В количестве трех штук. Три худосочных парня в черных хламидах и черных очках. Охранники.

Впрочем, охранники были особо и не нужны. Копи были плотно окружены болотами, пробраться через которые никакой возможности не было, это признавал даже склонный к авантюрам Перец. Так что бежать было нельзя.

Принуждать Перца, Зимина и Ляжку тоже было бессмысленно, поскольку в работе они были заинтересованы кровно: на копях действовал простой, но действенный принцип – «Кто не работает – тот не ест». Так что охранники были скорее данью традиции. Заключенных надо охранять. Вот они и охраняли. Сидели на валунах, резались на пендели в карты, лениво жевали мятную траву.

Прошел уже почти месяц с того времени, как Зимин и Ляжка оказались в Месте Снов. В Стране Мечты.

И весь этот месяц Зимин проклинал себя и свое любопытство, дернувшее его подключить к своему компьютеру диск с программой перемещения.

И весь этот месяц Зимин много и тяжело работал на топливных копях, принадлежавших Магическому Ордену. Топливо нужно было для летающих метел – основного средства перемещения всадников по воздуху.

Впрочем, всадниками их называли только Зимин и Ляжка, да и то иногда, упорный же Перец продолжал обзывать охранников колдоперами и пердолетчиками. Колдоперами из-за того, что всадники были мелкими волшебниками и умели производить всякие незначительные фокусы. А пердолетчиками как раз из-за того самого средства перемещения, которое Зимин сначала принял за помело.

Вблизи помело оказалось вовсе не помелом. Основной частью являлся медный, похожий на большой кофейник, раструб, горловина которого заканчивалась сосудом размером с арбуз. Справа и слева от сосуда располагались резервуары с топливом. Наверху седло с ремнем безопасности. К седлу прикреплены тяги, ведущие к рулям. Отклоняешься в седле вправо – помело поворачивает вправо, отклоняешься назад – помело летит вверх. Все просто. Именно это устройство Перец презрительно называл пердолетом.

– Пердолет – единственное, что может изобрести колдопер. Пердолет и колдопер – близнецы-братья! Мы здесь добываем синюю пыль, которая позволяет пердолету летать! Но одной пыли для пердолета мало!

Перец снова ударил по штырю. Звук получился резко дребезжащий, Зимину заложило правое ухо. А охранники на камнях вздрогнули.

– А теперь поинтересуйся у меня, о любознательный Ляжка, почему все колдоперы ходят в черных очках?

– Почему все колдо… всадники ходят в черных очках? Они агенты секретных спецслужб? – тупо спросил Ляжка.

Перец гомерически расхохотался.

– Отнюдь, – сказал он, – отнюдь. Сейчас, о други мои в этом унизительном несчастье, я раскрою вам страшную колдоперскую тайну!

«Страшную колдоперскую тайну» Перец произнес громким голосом, почти выкрикнул.

Охранники уставились на него, на ладонях заплясали разноцветные молнии, но Перец уже повернулся к охранникам спиной и принялся вбивать в скалу длинный стальной штырь. По пути, между ударами, он продолжал рассказывать:

– Так вот, мои преданные друзья, главная пердолетская тайна. Дело в том, что пердолет летает не на простой синей пыли. Пердолет летает на смеси из синей пыли и раствора соли. Эти компоненты попадают во взрывную камеру, где и взрываются. Причем они даже не взрываются, а резко расширяются, что образует реактивную силу. Мощную силу, ну, впрочем, вы сами видели.

Штырь вбивался. Зимин работал гирей. Ляжка бежал в своем колесе.

– Самая подлая штука заключается в том, что соль для раствора годится далеко не всякая. Раствор соли, который служит катализатором для пердолета, не что иное, как слезы! Вы думаете, почему пердолетчики все время ходят в черных очках или в капюшонах? Это потому, что каждый пердолетчик должен ежедневно наплакать пузырек слез! В противном случае его из пердолетчиков выписывают! Хоть в эльфы потом иди, хоть в рыцари, а хоть вообще сваливай. Вот они, сердечные, и плачут! А не будешь плакать – пердолет не полетит!

И Перец обидно расхохотался.

– Работай давай, – сказал всадник на ближайшем камне. – А то жратву тебе сегодня не выпишу, феодал паршивый…

– Друзья мои! – Перец отставил в сторону кувалду. – Друзья мои! Истинный рыцарь, в отличие от всякой швали в черных пижамах, не зависит от жалких пищевых подачек! И может легко обходиться без пищи хоть месяц! Питаясь слюной, сгущаемой в желудке…

Ляжка хотел было возразить, что вокруг находятся не только настоящие рыцари, которые могут питаться сгущаемой слюной, но и люди попроще. Но поостерегся, поскольку Перец вошел в настоящий рыцарский раж, а в раже он был опасен, как бык на корриде, мог и зашибить.

– Я поведаю вам душераздирающую историю, которая случилась с одним из пердолетчиков в славный месяц… в славный, короче, месяц. – Перец театрально, прижимая руки к груди, поклонился. Потом продолжил: – Так вот. С одним молоденьким колдопером случилось несчастье. Он не мог наплакать еженедельный пузырек, и Вацлав, Магистр Ордена Пердолетчиков, недостойный угорь, которого лично я называю Ваца, так вот, этот Ваца уже грозил юнцу отчислением. А этому колдоперу так нравилось колдоперничать, что он просто не знал, что делать. Даже, верный девчачьему обычаю, подумывал молнию проглотить, избавив тем себя от мук. Но потом ему в голову пришла одна идея. Он подумал, что слезы – не единственная соленая субстанция, производимая организмом. И что слезы вполне можно заменить другой жидкостью. Пердолетчик скопил этого, с позволения сказать, раствора соли, залил его в свой агрегат и стартанул. Хорошо так стартанул, высоко. Летит, счастливый. И вдруг бах – пердолет-то и заглох! Оказалось, что в этой самой жидкости соль не той системы – очень быстро заканчивается! И колдоперишко полетел с завываниями к земле! Он орал, как речная крыса, которую ухватила за огузок голодная щука! Его трусливые вопли разбудили в округе даже дохлых ужей! Ибо широко известно, что колдопер не может встретить смерть с достоинством настоящего кабальеро, подобные чувства недоступны пердолетчику, но этого вот внезапно посетила мысль погибнуть героически. Не знаю почему, но посетила, такое иногда бывает даже с самыми недостойными. Он достал из-под своей пижамы колдоперский флаг и расправил его на ветру.

И Перец показал, как именно тот расправил флаг.

– А потом, пролетев еще метров пятьсот, пердолетчик вдруг придумал, как ему спастись. У каждого есть с собой хоть небольшой, но запас этого солевого раствора, это не секрет. И этот колдопер решил дозаправить свой аппарат в полете, вернее, в падении. И вот представьте эту картину! Колдопер с жалкими воплями несется к земле. В одной руке он сжимает свой флаг. А в другой…

Перец злобно расхохотался. Зимин и Ляжка тоже рассмеялись. Вообще по части историй Перец оказался продвинутым парнем, историй он знал целую кучу. И рассказывал их при каждом удобном случае. Зимину особенно нравились вечерние рассказы Перца, хотя и дневные были ничего. Как этот.

А Перец свой рассказ продолжил:

– К сожалению, сей муж не успел воплотить в жизнь свой замысел и на скорости, близкой к скорости звука, врезался в асфальтовое озеро. Другие колдоперы нашли это озеро и вытащили своего товарища. Он застыл в весьма неприглядной и двусмысленной позе.