Потом вспомнила, что в минуту опасности россиянам советуют вопить «Пожар!», передохнула, набрала в грудь побольше воздуха и заорала, что есть мочи:

– Пожар!

– Тихо! – цыкнул на нее глава колдовского Синклита. – Мы еще не горим.

Тамара ему не поверила, но убавила громкость:

– Очень даже горим! Беда!

– Тамара, прошу, не трезвонь! Совсем очумела? Кофе лучше выпей. Я только что заварил. Налить тебе?

– Конец нам всем! Конец Синклиту! Темногорску конец!

Гавриилу это надоело, он шепнул:

– Замолкни!

Тамара принялась беззвучно открывать рот. Равные колдуны друг на друга влиять не могут. Но Успокоительнице, как известно, сама по себе колдунья была никакая. С кем спала, того силой питалась. И карьеру себе делала, переходя из койки в койку. В опочивальне Гавриила она побывала много лет назад, но сочла повелителя Темных сил неперспективным и спешно удалилась в объятия популярного в те годы то ли Семена Лопуха, то ли Тихона Лиходея, теперь и не припомнить имена всех знаменитостей, коими бредили десять лет назад почитатели дара. Сгинули все, а Гавриил – вот он, по-прежнему в силе. Но Тамара давно утратила очарование молоденькой дурочки и Гавриила больше не привлекала.

Утратив голос, она не успокоилась, кинулась к столу, взяла фломастер, написала на листе бумаги: «Гукин уничтожает Синклит!» и принялась этим листком повелителю Темных сил в нос тыкать.

Через минуту пантомима Гавриилу надоела, и он милостиво махнул рукой, позволяя гостье говорить.

– О, Господи! – всплеснула руками Тамара. – Что творится-то, страсть! За что такое наказание! Меня чуть не убили, дом разорили весь дотла. Большерука арестовали! Мстят нам. За все смерти, что в городе приключились. Орут, что мы порчу на людей навели.

– Про кого что знаешь? – строго спросил Гавриил.

– Ой, не знаю. Ничего не знаю. Слышала: главу Синклита подорвали в машине.

– Да вот же я! Перед тобой сижу.

– И то правда, – закивала Тамара, налила себе кофе в чашку, отхлебнула. – Соврали, значит. А Романа Вернона и ученичка его белобрысого замочили, – это точно. Говорили же: белый волос черному несчастье приносит!

– Как замочили?! – притворился наивным чудаком Гавриил. – Утопили в реке?

– Ты что, не въезжаешь? Застрелили – и все дела. Из автомата, в упор. Сначала в грудь, потом в голову. Тела изувечили, глаза повыкололи, чтобы колдуны своих убийц узнать не могли. Максимку Костерка арестовали. Мой дом разори-и-или! – завыла Тамара. – Что с нами, горемычными, теперь будет-то?! Мы всем столько добра сделали, а нас, как врагов народа, к стенке! Гаврюша, миленький, у тебя тут надежно? А то я у тетки надеялась спрятаться, а она, сука отмороженная, мне дверь не открывает. Знаю, там внутри сидит, а меня не пущает. Я у тебя переночую. Ладненько? А как все стихнет…

– Брось свои баулы! – приказал Гавриил.

– Как бросить? Там все самое ценное. Я столько лет работала! Да я… Еще на заводе, когда посменно, на покраске тракторов… Жара, вонь… я один раз с трактора упала, месяц в гипсе…

– Оставь у меня барахло и пошли, – приказал Гавриил, поднимаясь.

– Куда? – Тамара только-только уселась в кресло и уцепила пирожное с тарелочки.

– Синклит спасать!

– Как же мы его спасем? Конец всем! Ты что, Гаврюша, дурной совсем? Как ты думаешь, хоть одна эта сволочь посмела бы из норы вылезти, если бы у них с мэром да с ментами договоренности не было? Гукин первый во главе всего стоит. Это он колдованов в город пригласил. Это он на Синклит наезжал! А делает вид, что не при чем.

В утверждении Тамары был резон – тут спорить с ее здравым смыслом Гавриил не стал бы.

– Так мы ж не к Гукину пойдем, – заверил он.

– А куда?

– Сделаем ставку на молодежь, – туманно ответил Гавриил.

– Арк, ты дома? – раздался в трубке голос Олега.

– Ну…

– Предки тебя больше не стерегут?

– Папаша куда-то смылся еще с утра, хотя у него выходной. Мать на работе. А что?

– Выйди во двор, – попросил Олег. – Я сейчас подгребу.

– А в чем дело? – насторожился Аркадий.

– Ты про погромы колдунов слышал?

– И что? – На самом деле он ничего не слышал – с утра валялся в постели и смотрел по видаку боевик.

– Ну, ты и тормоз! Ладно, подгребай.

Олег отключился.

Когда Арк, накинув куртку, вышел во двор, Томка и Олег уже поджидали его на детской площадке. Томка выглядела немного испуганной, Олег – хмуро сосредоточенным.

– Так в чем дело? Если вы насчет урока у Воробьева, так я не пойду, – буркнул Аркадий, глядя в землю. – Я на это все забил…

– Арк, не тупи! Какие уроки! – выкрикнула Томка. – Нам в школе сказали: из дома никуда не выходить. Потому как в городе обстановка накаляется. Беспорядки…

– Но мы вышли! – гордо объявил Олег. – Пускай все твердят, как попугаи, что колдовской Синклит якобы навел порчу на Темногорск, нам это пофиг!

– Так ведь это правда, – хмыкнул Аркадий.

Томка уставилась на приятеля с изумлением.

– Ты чего, сдурел? – ничего больше сказать она не смогла, не нашла нужных слов.

– Я чуть не умер. А по чьей вине?

– Роман Васильевич тебя спас! – задохнулась Томка.

– Ты что, не поняла? Это был дурацкий спектакль. Он сам на меня порчу навел, а потом снял, чтобы власть надо мной заиметь. Колдуны, они все такие. Или ты, дурочка, не знаешь?

– Ах ты, падла! – рявкнул Олег и заехал Аркадию в челюсть.

Удар получился скользящий, – Сидоренко успел отшатнуться.

Отступил на шаг.

– Ты что, меня драться позвал?

– Как ты смеешь так говорить?! Роман Васильевич – наш учитель!

– Ну и что? Что из этого следует? – хмыкнул Аркадий. – Знаете, друзья мои, принцип Оккама? Самое простое объяснение – самое верное. Так вот, у меня – простое и верное объяснение.

– Самое простое объяснение – это гнусная провокация! – заявил Олег.

– Вот именно! – поддакнула Томка. – Чтобы у колдунов все отнять.

– Что – все? – спросил Аркадий.

– Да все! Деньги там, дома… – принялась объяснять Томка.

– Власть! – перебил Олег. – Все колдуны наделены в той или иной степени властью. Городские бюрократы эту неформальную власть хотят аннулировать. Себе забрать. Вот простое объяснение.

– И что ты намерен делать? Неужели на мэра Гукина порчу напустишь? – поинтересовался Сидоренко.

– Порчу напускать устав Синклита запрещает! – напомнила Томка. – Только в особом случае, по решению…

– Ладно, хватит трепаться! Слушайте. У меня план! Я свою теорию на практике применить решил, – объявил Олег.

– Какую теорию? – не понял Аркадий.

– Ту самую, которую у Романа Васильевича излагал.

– Ну да, помню, ты у нас диктатором быть хотел. Ну и как ты это себе мыслишь?

– А вот так! – Олег, казалось, не заметил издевки в голосе приятеля. – Мы все трое – водные колдуны. Пусть еще без ожерелий, но сила какая-никакая имеется. Многому обучены. Мы сейчас пойдем на реку к водозабору и заклинание наложим, чтобы все жители Темногорска к колдунам с пиететом относились.

– Олег, ты умник! – хмыкнул Аркадий. – Тогда нас точно всех до одного со свету сживут. Соберут, запрут в каком-нибудь сарае и живьем сожгут. А пепел по ветру развеют. И по-любому будут правы.

Возразить Олег не успел. Что-то сильно толкнуло его в грудь. Он едва устоял на ногах. В первый миг подумал – Сидоренко его ударил. Но увидел, что самого Аркадия невидимая сила так приложила, что парень отлетел к дереву, а Томку опрокинуло со скамейки в детскую песочницу.

– Что э-т-т-о? – дрожащим голосом спросил Арк.

Олег принялся ощупывать грудь, как будто таким способом мог обнаружить ответ.

– Я знаю, – прошептала Томка. – С Романом Васильевичем беда.

– В него стреляли! Пуля попала в грудь! – догадался Олег.

Они кинулись бежать к дому учителя – все трое. Олег вырвался вперед, Томка помчалась за ним. Аркадий бежал последним.

– Только не это… нет… нет… – приговаривала Томка. От бега ей сделалось жарко, она сорвала шапочку и шарф, распахнула куртку.