Орки бились между собой со звериным остервенением. Ятаганы сверкали в пыли, лилась черная кровь, и все в полное молчании, только звон стали не умолкал минут десять.

Селена стояла, выставив руку, по вискам ее струился пот. Рос боялась пошевелиться, чтобы случайно не помешать подруге, так и застыла до конца битвы. В живых не осталось ни одного орка. Последний сам себе вспорол живот и упал на только что убитого собрата. Ветер мгновенно стих, пыль медленно оседала на трупы, превращая в однообразную, бесформенную серую кучу.

– Все, – выдохнула Селена и плашмя рухнула на дорогу.

– Нет, это же надо! – воскликнула Рос, всплеснув руками.

Она подозвала лошадь, успевшую отбежать в поисках травы посочнее, и взгромоздила Селену на кобылу.

– Пошли уберемся отсюда, пока никого нет. – Рос потянула за уздечку.

Лошадь фыркнула и поплелась за девушкой, косясь на груду тел.

Километра через два Селена свалилась с лошади, как безжизненный куль, и растянулась на дороге.

– Ох, горюшко ты мое. – Рос бережно взвалила подругу на себя и перенесла на обочину.

Селена лежала раскинув руки, казалось, она мирно спит. Тут росомаха заметила, что на руке у подруги больше ней серебряного пятна. Зеркало исчезло!

– Ну ты даешь, – покачала головой Рос и крикнула на лошадь: – Что стоишь? Иди, пасись!

Лошадь тихо заржала и отошла от росомахи. Девушка собрала немного хвороста, развела костер и стала ждать, когда очухается Селена.

Время шло, солнце стояло в зените, а девушка так и лежала в беспамятстве. Костер почти прогорел, есть было нечего, у Рос в животе медленно назревала продовольственная революция.

– Эй, Лошадь! – крикнула Рос. – Стереги хозяйку, я быстро.

Кобыла насмешливо фыркнула, мол, не учи ученого, я лучше тебя ее охранять буду, и с гордо поднятой головой и с задранным хвостом подскакала к Селене.

Девушка разделась и встала на четвереньки. Росомаха шустро юркнула в ближайшие заросли иван-чая. Некоторое время было видно, как качаются макушки там, где она пробежала, но потом все стихло.

Селена открыла глаза. В зелено-голубом небе высоко-высоко кружил одинокий сокол, перистые облака плыли на север, как величавые парусники. Стрекотали кузнечики; этот шум девушка даже не воспринимала – так привыкла к нему, – и аромат трав, неведомых на севере, уже не будоражил, а казался родным и давно знакомым.

Сев и осмотревшись по сторонам, Селена взглянула на руку.

– Все проклятие на орков потратила. – Она тщательно изучила ладонь, убедилась, что и следа не осталось от зеркала, и высказала где-то прочтенное изречение: «Не к чему сожалеть о потерях, надо жить настоящим». – У Селены имелись виды на проклятие, но теперь они стали неосуществимы.

Лошадь добродушно фыркнула, мол, я всегда только в настоящем и живу, в мечтах не витаю и о прошлом не вспоминаю.

– Куда Рос подевалась? – спросила Селена у кобылы.

В ответ она помотала головой и отвернулась.

– Ясно, ты не знаешь, – усмехнулась Селена и увидела аккуратную стопку одежды. – Ну так я сама догадалась – проголодавшаяся росомаха побежала на охоту.

Лошадь всхрапнула и занялась более полезным, на ее взгляд, делом – щипанием травы.

– Пить очень хочется, – пробормотала Селена и огляделась.

Вокруг только трава, ни ручья, ни колодца не видно. Размяв кисти рук, девушка вытянула их, шевеля пальцами, словно ощупывая невидимые нити. Через полминуты она выбрала направление и медленно пошла, на каждом шагу останавливаясь и прислушиваясь.

– Ага, – тихо произнесла Селена, – вот ты где прячешься.

Она встала на колени, ножом старательно срезала дерн и выгребла землю. Начался слой глины. Вырыв полметра вглубь, девушка, вся перепачканная, вылезла из ямы, а на дне появился маленький родник, быстро набиравший силу.

– Вот и новый источник у дороги. – Селена попыталась отряхнуть с себя грязь, но только больше испачкалась, размазав глину по одежде. – Назову-ка я тебя – Страшилкин родник!

Драный казакин на девушке пестрел прорехами, а став еще и грязным, вообще выглядел жалко, если не сказать безобразно. Селена подумала и решила переодеться. Безопасность безопасностью, а ходить в рванье ей не хотелось.

Пока новый родник прокладывал себе русло и очищался от мути, Селена, сбросив опостылевшие лохмотья, отыскала в мешке чистые шаровары и куртку. Лошадь уже вовсю пробовала на вкус родниковую воду, поминутно фыркала и трясла гривой.

«Все не выпей, нам оставь», – послышалась мысль росомахи.

Лошадь заржала, словно говоря: мне столько не выпить, – и снова приложилась к роднику.

«Королева, разводи костер! – Росомаха выскочила из зарослей иван-чая с зайцем в пасти. – Жарить будем!»

– Самый голодный потрошит зайца, – быстро сказала Селена и подбросила веток в затухающий костер.

«Всегда я должна потрошить и чистить», – проворчала росомаха.

– Такая твоя участь, – усмехнулась Селена и пошла набирать воду в котелок.

Росомаха обернулась девушкой и ловко содрала шкуру с зайца.

– Бросай тушку в котел. – Селена пристроила котелок у костра. – Суп сварим.

– Суп это хорошо, – согласилась Рос.

– Тогда тащи соль…

Никогда еще капитану Валиону не приходилось участвовать в такой войне. Они еще ни разу не вступили в бой, все сделала армия Эола. Штаб маршала Силиновского тащился в обозе, далеко от места встречи с врагом. После того как орда орков разгромила армию Кехема, все, что смог наскрести король для защиты отечества, составляло пехотный полк генерала Жиринского и несколько подразделений улан. Так и вышло, что тяжелая кавалерия Эола оказалась главной ударной силой и вся надежда в этой войне возлагалась на умение генерала Примова и его рыцарей.

Но больше всего Валион удивлялся исчезновению орды. Отряды улан гоняли по степи разрозненные кучки орков, офицеры штаба иногда присоединялись к легкой кавалерии, чтобы развлечься, словно на охоту ездили. Разведка докладывала каждый день о местах нахождения орков. Небольшие отряды вражеской пехоты мародерствовали в брошенных замках, грабили незащищенные деревни и села, гнали в полон крестьян, чтобы продать на невольничьих рынках. Никакой организации не чувствовалось, словно атаманы банд орков вдрызг разругались.

Туда, где видели орков, сразу мчались уланы и еще ни разу не возвращались без добычи. Правда, раза два они натыкались на эльфов, но те не принимали бой и уносились в степь на своих быстрых лошадях, бросая пленных и награбленное добро.

– Господин маршал! – К штабному фургону Силиновского подскакал улан на вороном коне. – В десяти километрах на северо-запад видели отряд орков!

– Много там этих тварей? – спросил маршал, ему поднадоели ежедневные доклады о мелких бандах.

– Около сотни. – Улан лихо подкрутил усы.

– Господин маршал, позвольте мне поучаствовать, – вызвался капитан Парион.

– Мне тоже. – Лейтенант Иризовский преданно посмотрел на старика.

– Езжайте, – отпустил их маршал.

– Валион? – спросил Иризовский.

– Нет, Статс, сегодня без меня, – отказался капитан.

– Маловский?

– Я пас, – покачал головой старший лейтенант.

– Сорипут?

– Я тоже остаюсь.

– Раз остальные не хотят, езжайте вдвоем, повоюйте, – махнул рукой Силиновский, – возьмите две сотни улан, этого вполне хватит.

Капитан Парион и лейтенант Иризовский вскочили на лошадей и возглавили отряд.

Разведчик свое дело знал, – он вывел улан на орков, да так, что бандиты их не заметили сразу, убежать и спрятаться не успели. Словно коршун на кролика набросились кавалеристы, кололи орков пиками, рубили саблями.

Один орк притворился мертвым, но Парион заметил, как у него дернулось веко. Капитан тупым концом пики ударил орка и заставил встать на ноги.

– Думал схитрить? Меня не проведешь!

– Эх, зря атаман разделил банду, – тихо произнес орк и вздохнул, – шли бы мы с ними, – все бы живы остались.

– Что ты сказал? – расслышал капитан бормотание пленника. – Куда банда пошла?