Когда я взял статуэтку, под столом что-то щелкнуло. Я прыгнул в дверь так быстро, как только мог, не успев даже подумать.

За спиной бахнуло, меня изрядно кувырнуло в воздухе, ударило чем-то. Хорошо, что бронежилет надел. Но в землю я воткнулся больно. Лицом. И рукой. А еще говорят про снаряд, который не попадает в одну воронку. Попадает. Даже метеорит в одну воронку и то падает, и с точки зрения госпожи вероятности это может произойти в течение двух соседних секунд.

За десять минут меня взорвали два раза. Что за жизнь? Почему нет никакого покоя? Почему именно я должен взрываться?

Я вдруг понял, что мне показалось странным и что показалось не так. В домике было слишком прибрано и чисто. Не обжито. Кукольно.

И еще статуэтка. Она же специально на самом виду стояла, чтобы ее обязательно заметили. Чтобы ее заметил такой придурок, как я. И взял.

Тонкий психолог этот Застенкер. Тончайший, знаток примитивных душ. Впрочем, статуэтка хорошая, на самом деле подарю ее после штурма Ариэлль.

А Застенкера нет. Вернее, он где-то есть, да только его не отыскать. Такого вряд ли вообще отыскать. А надо.

И в очередной раз я восстал, поднялся на колени, утер расцарапанную личность, подул на руку. Потом на ноги поднялся. Сейчас бы холодного чая. Или холодного кваса. А еще лучше всего сразу и в четырех тысячах километров отсюда. Где тепло, сухо, а на горизонте ракеты стартуют.

Я поглядел в небо. Низко, широко, прессует. Где-то там ждут своего часа горыны, только что-то слишком долго, пока они там парят, меня три раза убить могут. Вообще, все эти взрывы утомляют, от них спать хочется. Сейчас бы поспать… И в голове вертится все, плывет. Все-таки, кажется, на сей раз я схлопотал…

Контузия, мама дорогая!

Плывет, покачивается все. И еще тошнить начало. Может, даже сотрясение мозга, что есть редкая дрянь… Меня повело в сторону, и не нашлось ни фонаря, ни косяка, чтобы опереться, ни боевой подруги, которая подставила бы мне верное плечо.

Совершенно вдруг из переулка вышел спецназ. Именно так. В камуфляжной форме, в бронежилетах, со щитами. Застенкеровский Смерш.

Ловушка. Западня. Я, как совершенный лопух, умудрился попасть во вторую волчью яму за день. Вернее, в третью. Да… Боевая форма утрачена капитально, надо возобновлять серьезные тренировки.

Спецназ, блин! Лихо!

Ну, допустим, производство камуфляжной формы можно и здесь наладить. Но щиты? Но бронежилеты? Это были ведь не обычные щиты, не обычные бронежилеты. Наножилеты и нанощиты, я узнал. Непробиваемые, покрытые неосиликоном – пуля при попадании мгновенно связывается молекулами и останавливается намертво. Такие штуки даже в армию не поставлялись, а здесь они были. Да, Застенкер находчивый человек. Решил взять меня живым. Вероятно, для беседы о минеральных маслах.

Ну что ж, побеседуем.

– А может, вы все-таки сдадитесь? – на всякий случай спросил я камуфляжную компанию.

Они так нехорошо зарычали, что сразу стало понятно – капитуляция невозможна. Тогда я поднял револьверы. И, само собой, выстрелил. Пластиковые пули благополучно увязли в щитах. Нет, конечно, в Дыроколе у меня лежал обедненный уран, но я сильно сомневался, что даже он пройдет через щиты…

Да и не хотел я стрелять в этих дураков. Даже если бы стал бить по ногам, то все равно здорово бы их покалечил. Обедненный уран вам не шутки!

Стрелять я не хотел, но делать что-то надо было. Я перезарядился.

Оказалось, что спецщиты – не единственное новшество у камуфляжных ребят. У каждого за плечом болтался странно знакомый мне предмет. Я пригляделся и обнаружил, что это соплемет. Причем, судя по исполнению, уже не рукомесло старины Дрюпинга, а вполне фабричное производство.

Значит, и соплегенераторы другие, с призматическими линзами.

Ван Холл Корпорейшн. Отличная фирма, моя любимая.

Стоп! Я вспомнил! Мне Перец точно такой соплемет уже показывал. Правда, изломанный, но такой же. Так вот оно что… Ну, понятно. Он давно знал. Знал, что в Деспотате что-то назревает, поэтому первым делом мы сюда и напали. А мне так толком и не сказал…

Спецназовцы вскинули свои харкалки.

Наверное, я растерялся. Стал думать, откуда у них щиты, соплеметы и прочее. Поэтому когда они вскинули свое нелетальное оружие, не смог ничего сделать. Да и нельзя было ничего сделать: я стоял один-одинешенек посреди улицы, ни прыгнуть, ни спрятаться, ни вообще.

И они выстрелили.

Сверхсиликон развернулся радужными парашютами, ну а дальше как водится – врезался в меня, оплел, связал, потянул вниз. Вкусовые достоинства у соплей оказались самые низкие. Встречу Дрюпина – выбью ему какой-нибудь зуб. И еще цвет паскудный. Раньше сопли были бесцветные, нейтральные, что ли. Пребывать в оранжевых соплях мне вовсе не улыбалось. И горячие – почти обжигали. А раньше были холодные, комнатной температуры.

Почти сразу силикон стал остывать и стягиваться, я даже дергаться не стал – бесполезно. Просто осторожно свалился на бок, и все.

Соплеметчики надвинулись.

– А-а! – захрипели справа, и я узнал бронхиальный голос старушки Ариэлль.

Молодец. Подарю ей кроме дракона декоративную корягу. Ну или набор специй. Или… Не знаю, что можно подарить ортодоксальному эльфу? МП3 с «Калевалой» в исполнении Мяки Юрисмяки? Ладно, придумаю чего-нибудь.

Вслед за Ариэлль показались эльфы. Девчонки. Мне стало немножко стыдно, я подумал, что исключительно одни девчонки это нехорошо. В смысле, нехорошо, что я тут весь беззащитный в оранжевых соплях, а спасают меня девчонки. Хоть бы пару мужиков пригласила.

Девчонки в черной броне.

И такая вот диспозиция возникла: из одного переулка продолжали выдвигаться застенкеровские спецназовцы, из другого – эльфы Ариэлль, а я позорно валялся посередине.

Спецназовцы снова вскинули соплеметы.

Хотелось крикнуть эльфам, что сопли надо рубить на лету, что другой возможности от них увернуться нет никакой… Но крикнуть я не мог, поскольку погряз в сверхсиликоновой дряни окончательно, даже воздуха набрать как следует не смог.

Эльфы во главе с Ариэлль выставили перед собой пики и двинулись на застенкеровский спецназ. И эти зас… застенкерцы выстрелили снова.

Первая под удар попала моя героическая Ариэлль. Соплей было так много, что они даже повалили ее на землю, бедняжка даже подняться не смогла, барахталась, как попавшая в клей муха. Затем залп прошелся и по остальным. Эльфы завязли в сверхсиликоне, запутались в ногах, в руках, в копьях и мечах, начали валиться и биться на земле. А спецназ наступал. Уверенно, слаженно, неотвратимо, как палеоледник. Я даже смотреть на все это не хотел, знал, что ничего предпринять нельзя, надо просто ждать, чем все закончится. Теперь у меня появилось некоторое время для размышлений, хотя размышлять особо было не о чем.

Щиты, камуфляж, соплеметы. Набор прокламаций в обиталище Застенкера. Вывод напрашивался неутешительный, хотя и простой: Ван Холл каким-то образом связался с Застенкером. Или наоборот. В общем, связались гады как-то.

Еще проблема… (вот Перец обрадуется!) Наладили они, значит, свою установку. А он говорил: зубами чувствую, зубами чувствую…

Ладно, с Деспотатом покончим, займемся и Ван Холлом. На самом деле, чего с ним тянуть…

А соплеметчики тем временем приближались. Все так же уверенно, шаг за шагом. Эльфы ворочались из последних сил уже, выглядели неопрятно. Конечно, человек не может выглядеть в соплях комильфо.

И вдруг сопленаз остановился. Щиты раздвинулись, и вперед выступил Застенкер. Без брони, в простом платье. Оружия тоже не наблюдалось, что понятно – в тяжелой амуниции и с оружием быстро в волка не перекинешься. Только то ли сабля, то ли меч на поясе.

– Здорово, вервольф, – просипел я. – Как себя чувствуешь? Пятки не трескаются?

– Благодарствую, – ответствовал Застенкер. – Втираю в них луковую кашу. Впрочем, об этом мы поговорим потом.

Оборотень улыбнулся и указал пальцем на меня и на эльфов. Приказал: