Нам не уцелеть, если он всех своих тонтонов поднимет против нас. Нас всех перебьют, как Вольных Ястребов в Темнолесье. В ночи. Спящих перережут. В Темнолесье он предупредительный удар нанес. Чтобы неповадно было. Хотя Вольные Ястребы Новому Эдему не угрожали. У Демало руки длинные, он повсюду дотянется. Никого не пожалеет.

Иначе я всех твоих друзей истреблю, где б они ни прятались. Сестру. Брата. На твоем месте я бы поостерегся.

Да, я себя обманываю. Все мы недоумки. Решили, что сможем его победить. Нас мало. Мы слабые.

Мало. Слабые. И вдруг меня осеняет. Мне с самого начала все должно быть ясно. Мы уцелели только благодаря Демало. Все это время — и сегодня на мосту, и в Городе Надежды, и на Полях Свободы, и на Сосновом холме, и в Возрождении — мы действовали смело и бесстрашно. Нам везло. Мы боролись изо всех сил. И продолжаем бороться. Иногда даже поступаем по-умному. Но дело не в уме и не в везении. Просто Демало всякий раз отступал, сохранял нам жизнь. И всякий раз — из-за меня. Мы живы потому, что ему от меня что-то нужно.

Я обещаю всем твоим друзьям и родным безопасный проход через Пустоши.

— А чего ты хочешь взамен?

— Тебя.

Ему нужна я. Он хочет взять меня в жены. Нет, лучше сразу помереть. Смерть приходит только раз. А если я стану женой Демало, то буду помирать каждый день.

Нерон кругами летает над деревьями, будто следит за кем-то. Следопыт что-то учуял впереди, замер, напрягся, задрал нос по ветру. Я подхожу к нему, натягиваю тетиву, готовлю стрелу. Сосны здесь растут кучно, за стволами ничего не разглядеть. Подзываю Следопыта, мы с ним прячемся за деревом.

Из чащи доносится треск, шуршат кусты, и на тропинку выскакивают три косули. Глаза их в темноте горят красными угольками. Они пробегают совсем рядом с нами, шагах в двадцати. Нерон бросается за ними.

Я облегченно вздыхаю. Следопыт глядит на них, но в погоню не спешит. Он держит себя с достоинством, хотя и весь дрожит, от носа до хвоста. Еще бы, три косули! Нерон восторженно каркает над головой. Волкодав с вороном разделили за ужином одну тощую жилистую белку. Что ж, пусть попируют, если случай вышел.

— Вперед! — подбадриваю я Следопыта.

Он срывается с места. Косули мечутся по чаще, отчаянно пытаются уйти от преследователей. Я тут же чертыхаюсь: зря отпустила своих верных сторожей. Нерон и Следопыт видят, слышат и чуют то, что мне неведомо. Как же я сглупила!

Бегу дальше, но страх не отпускает. А вдруг Демало прокрался за мной следом? Вдруг решил отомстить за мост? Нашла, кому верить. Он же предупредил меня, что правила игры изменились.

Я меняю направление, петляю, запутываю следы, мчусь на восток. Добегаю до каменистой пустоши, стягиваю с себя ботинки, иду босиком по замшелым камням. Пробираюсь между деревьев по еле заметной тропинке и наконец снова несусь на север. Лук со стрелами держу наготове. Бегу сквозь звездную ночь. К Железному дереву, на встречу с Джеком.

Он бежал за ней следом. Держался поодаль, осторожно пробирался по чаще — для хорошего охотника это нетрудно.

Следопыт сразу его учуял, но признал друга и тревоги поднимать не стал. Хотя и возвращался, проверял, все ли в порядке. Волкодав охранял их обоих — и охотника, и добычу.

Нет, на нее он не охотился. Он охотился на Джека. Он же обещал, что Джека доставит.

В последний раз он видел Джека тогда ночью, на берегу. Следил за ними из-за скалы. Она с Джеком с тех самых пор чуть ли не каждую ночь видится. И всякий раз сияет, как в лагерь возвращается. Никто этого не замечает. Только он.

Нерон тоже за ним следит, оберегает, кружит над деревьями. Он всегда так над лесом летает, так что она ничего не заподозрит.

Он невзначай спугнул стадо косуль. И сам испугался. Поскорее спрятался. Она решит проверить, отчего косули всполошились, приведет Следопыта, а тот его живо учует. Он уже придумал себе оправдание, но она не пришла.

Потом все стихло. Нерон со Следопытом погнались за косулями, а он за ней пошел. Но сразу след потерял. Она сначала на восток свернула, он за ней, а потом у замшелых камней пропала. Неужели что-то почувствовала?

Как же он со следа мог сбиться? Он чертыхнулся. А вдруг больше удобного случая не представится? Он же обещал Указующему путь, что приведет ему Джека до Кровавой луны. Они договорились…

Он и подумать не мог, что это будет непросто. А теперь от этой мысли ему стало страшно. Вдруг он не сможет выполнить обещание? Мало ли что случится. Он же над ней не властен. Он уже допустил ошибку. Сглупил.

Указующий путь ошибок не прощает. Обещанное ему надо исполнить во что бы то ни стало.

Страх окатил его жаркой волной. Не надо было ничего обещать. Он не справится. Все это добром не кончится. Он двинулся сквозь чащу, не разбирая дороги. Мысли путались. Он споткнулся о корень, упал на колени.

И увидел на земле дохлого ворона.

При виде Железного дерева я облегченно вздыхаю. Его вершина высится над лесом. Надо же, как я себя накрутила. За каждым стволом, за каждой тенью видела тонтонов. На меня это непохоже. Первый раз в жизни ночной лес меня пугает. Ничего, в следующий раз ни за что не отпущу Следопыта с Нероном.

Железное дерево растет в Железном лесу. Давным-давно здесь жили Разрушители, только теперь здесь мало что от них осталось. Громадные железные балки торчат из земли, будто растут. Сразу их не заметишь, потому что лес кругом. Балки и прутья срослись с древесными стволами намертво. И самое здоровенное дерево — Железное. Огромный дуб с раскидистой кроной, выше и толще всех остальных в округе. На самой вершине Джек выстроил себе помост, с земли его и не заметишь.

Я тихонько ухаю по-совиному. Наш с Джеком сигнал. Ответа не слышно. Я жду, потом вскидываю лук и осторожно пробираюсь вперед. Джекова коня, Келла, нигде не видно. Я снова ухаю. Тишина. Куда Джек подевался?

Подхожу к подножию Железного дерева. Вокруг ни звука. Проклятый Джек опять припозднился. Я вздыхаю, опускаю лук.

Над головой что-то шелестит. Смотрю вверх. С небес слетает человек, ногами вперед. Несется прямо на меня. Вцепился в веревку. Черный плащ развевается за спиной, голова обернута шимой. Я цепенею от страха. Сердечный камень нагревается. Это Демало! Он здесь!

Я пригибаюсь, отпрыгиваю в сторону, бегу. Он хватает меня за пояс, и мы взмываем ввысь. Словно птицы в полете. Веревка резиновая. Я ахаю, держусь за похитителя что было сил. Лук и колчан падают на землю. Во мне вскипает красная ярость. Сердечный камень раскалился, обжигает кожу. Не успела я моргнуть, как мы стоим на помосте, высоко-высоко над лесом.

Мой похититель выпускает веревку, я выскальзываю у него из рук и шандарахаю его в челюсть. Он отлетает в сторону и валится навзничь. Я выхватываю нож и прыгаю ему на грудь. Зарежу насмерть, убью! На этот раз убью, ничто меня не остановит. Он задерживает занесенную над ним руку, выворачивается и придавливает меня к помосту. Я брыкаюсь изо всех сил, изгибаюсь, скалю зубы, стараюсь дотянуться и укусить побольнее. Куда придется — за руку, за палец. Он отбивается, глаза полны угрозы. Серебристые глаза, цвета лунного сияния…

Серебристые глаза. Не черные. Это не Демало.

Я замираю.

— Джек?

Он закрывает мне рот рукой.

— За тобой кто-то следом идет, — шипит он.

В чаще кто-то ломится сквозь кустарник, направляется к Железному дереву. Движется быстро. Мы поднимаемся на ноги. Джек хватает два арбалета, швыряет один мне. Мы свешиваемся с замшелого края помоста, глядим, что происходит внизу. Мой лук на земле валяется, и стрелы тоже.

Из леса выбегает стадо диких кабанов — мелких, мне по колено. Восемь малышей с визгом проносятся мимо Железного дерева и снова скрываются в чаще. Я поворачиваюсь к Джеку, но он уже вскарабкался на самую верхушку и глядит в дальнозор. Шум затих. Джек мотает головой и спускается на помост.