— Достаточно на это утро. Встретимся здесь же после обеда.

Высокий и сухощавый д'Каамп отправился из тренировочного зала к себе в кабинет.

Форчун поднялся с пола, довольный, что Уэбли не был свидетелем его столь неудачного знакомства с приемами владения щитом. Острый на язык симбионт уже слишком много раз видел его в затруднительном положении. Не было смысла давать ему новый повод для упражнений в остроумии. Он уныло повесил оружие на стену, на свое место, и стряхнул с себя пыль.

Он освободился от варварских доспехов и быстро принял душ. Потом, уже в своей собственной одежде, он вышел наружу по длинному изогнутому коридору, легко впрыгнул на движущуюся дорожку и проехал полкилометра до комиссариата. Центр ТЕРРЫ занимал целую планету. Она была пустой внутри и населена десятью тысячами специалистов, задачей которых было обеспечить работу таким, как Ганнибал Форчун. Эта планета располагалась в центре галактики и не вращалась вокруг какой-нибудь звезды; часто говорили, что сама галактика вращается вокруг Центра ТЕРРЫ.

А Центр ТЕРРЫ сегодня вращался вокруг Ганнибала Форчуна — по крайней мере, создавалось такое впечатление по тому, как ему улыбались, приветствовали его и угощали в столовой. Казалось, даже официантки знали, когда специальный агент проходил подготовку к следующему опасному заданию. Ганнибал Форчун был любимцем большинства женщин организации на протяжении почти двенадцати лет работы в «Агентстве Реструктуризации и Ремонта Темпоральной Энтропии». В отличие от многих коллег, Ганнибал Форчун и выглядел как специальный агент. Высокий, широкоплечий, с мужественным выражением лица и бесшабашным блеском в глазах, он принадлежал к тому типу мужчин, у которых единственной проблемой с женщинами было не перепутать график свиданий. Это была странная метаморфоза для того, кто поначалу собирался стать преподавателем истории.

Последнее приключение началось два дня назад, когда Форчуна и его партнера-симбионта вызвали в кабинет Пола Таузига. Таузиг был грузным мужчиной неопределенного возраста, носившим бороду, как и д'Каамп. Однако борода Таузига была блестяще-черной, как и его глаза, пристально глядевшие с обманчиво мягкого, добродушного лица. Форчун слышал, что Таузиг был деканом до того, как в 2558 году была создана ТЕРРА. Теперь в его манерах мало что осталось профессорского. Конечно, ходили слухи, что Таузиг прежде командовал флагманом Галактической Федерации. Это больше походило на правду: в его характере ясно чувствовался профессиональный военный.

— Садитесь, господа, — предложил он зычным голосом.

Форчун сел, Уэбли удобно растекся всеми своими семью килограммами по его плечам.

— Опять Земля, — сказал начальник Оперативного отдела.

— Когда?

— Тысяча пятьсот девятый год до нашей эры, — сказал Таузиг. — Резиденты там — Харкнесс и Мораг. Минойская империя, Крит. Вы знакомы с этой территорией?

— Конечно. Но полтора тысячелетия до нашей эры? Это очень ранняя история человеческой цивилизации Земли.

Таузиг кивнул:

— Харкнесс доложил, что необходимо наше вмешательство.

Он протянул агенту пластину сине-зеленого металла размером примерно тридцать на сорок пять сантиметров, с отверстием в каждом углу. Очевидно, когда-то она была установлена на каком-нибудь здании. На ней была надпись витиеватыми буквами.

— Греческий?

— Греческое койне — письменность языка торговцев. Достоверно известно его использование примерно с 450 года до нашей эры.

— Значит, Харкнесс нашел ее почти на одиннадцать веков раньше, чем она имела право на существование.

— Ваши способности к элементарной арифметике вдохновляют, — сухо заметил Таузиг, передавая агенту тонкий лист бумаги. — Наш Лингвистический отдел подготовил перевод.

— Кронос… — задумался Форчун. — Кем бы он ни был, он слишком рекламирует свое присутствие. Хотел бы я знать, кто это из парней Малика на этот раз?

— Харкнесс выкопал это из могильного кургана. Как видно по степени окисления, пластинку не трогали в течение многих веков. Она изготовлена из чистой меди. Наши эксперты-химики оценивают ее возраст минимум в четыре тысячи лет. Бронзовый век, начавшийся около трех тысяч четырехсот лет до нашей эры. Вам надо найти Кроноса. У меня чувство, что на этот раз Империя решила забраться поглубже. Я хочу, чтобы вы просто выяснили, насколько в глубь земных веков они забрались, кто такой Кронос, что он собирается…

— …и устранить все повреждения, которые он причинил, — закончил Форчун. — Уэбли, что ты думаешь?

Симбионт выдвинул вперед три глаза, чтобы рассмотреть металлическую пластинку получше:

— На мой взгляд, подлинная. Я подозреваю, что наш интерес к Золотой богине станет слишком религиозным.

— Религия — прекрасная вещь, — иронично заметил Форчун.

— Наиболее древний период, в котором у нас есть группа резидентов, — продолжал Таузиг, выслушав обмен мнениями между партнерами, — это тысяча восьмисотый год до нашей эры. Они обнаружили этот могильный курган, но получили инструкции не трогать его. Они сообщили, что в фольклоре этого времени нет никаких следов ни Кроноса, ни богини Йоларабас. Чувствую, вам придется отправиться в прошлое и подальше. Техники уже готовят вам подходящее снаряжение. Центр решил, что наилучшим прикрытием вас будет образ воина-наемника. Вы получите все сведения, которые у нас есть, во время сеанса обучения церебральным полем, но их не так много. Вас ждет д'Каамп для тренировки с оружием. Желаю удачи.

Хотя Таузиг представил имеющиеся факты в подчеркнуто неэмоциональной манере, достойной как профессора, так и военного, не было сомнений в срочности задания и возможной опасности для структуры времени, которую мог причинить неосторожный путешественник во времени. Люди Империи, насколько знал Форчун, как и его коллеги, хорошо были осведомлены об опасностях темпоральных перемещений. К примеру, они не стали бы пытаться существовать дважды в один и тот же момент: двойное существование было верным путем к мгновенной аннигиляции, поскольку это слишком напрягало временную линию. Подобно тому как Природа не принимает вакуума внутри атмосферного слоя, Время не принимает двойников. Эта возможность временных ксерокопий безусловна: кто-либо или что-либо, пытающееся сосуществовать в разных временах одномоментно, просто перестает существовать. Агенты Империи также соблюдали второй великий закон самосохранения: они тщательно избегали трогать историю своей собственной планеты, чтобы случайно не повредить то, что поколения спустя может повлиять на их собственное существование, ведь это могло привести к риску уничтожить самих себя.

Нет, агент Империи, называвший себя Кроносом, не осмелится подвергать опасности себя самого. Кронос, возможно, и не хочет подвергать опасности историю Земли, но Форчун и все в ТЕРРЕ знали, что случайная угроза может быть такой же смертельной, как и та, которая спланирована самым тщательным и зловещим образом.

Форчун не чувствовал себя ни удивленным, ни польщенным этим заданием. Ведь именно его увлечение как историка этой планетой и заставило ТЕРРУ привлечь его к работе специальным агентом.

Сперва трудно было поверить, что ему всерьез представлялась возможность жить в разных веках его любимой планеты. Конечно, он слышал, что у Галактической Федерации есть машина времени, но полностью поверил в это только после того, как увидел ее в действии.

Стать агентом ТЕРРЫ? Конечно! Что я буду должен делать?

Его первое задание как резидента в Центральной Европе во времена Вольтера было довольно простым: держать глаза открытыми, сообщать обо всем странном, обо всем, выходящем за рамки того исторического периода. Мы удалим это оттуда.

Во время этого первого задания, чуть больше двенадцати лет назад по базовому времени, Уэбли стал его партнером. Он и симбионт выбрали друг друга из большого числа возможных друзей по команде и создали прекрасное партнерство, которое было очень важным для работы. Уэбли весил семь килограммов и во многом был организмом лишь в том смысле, в каком пчелиный рой может восприниматься как организм. Он мог принять любую форму, которая требовалась для выполнения задания. Любимое его состояние — распределить свою протоплазму по плечам Форчуна, но Уэбли также был хорош в образе птицы, змеи, летучей мыши, кошки, а однажды он превосходно сошел за ската. В довершение ко всему, он был прекрасным телепатом, что позволяло ему служить как физическим, так и психическим продолжением Ганнибала Форчуна.