И он справился.

Шаг.

Два шага.

Потом три.

И еще четыре.

И, как только у него это получилось, дальнейший прогресс пошел волнами. К нему вернулось чувство равновесия, он снова знал, как костяная палуба движется вместе с ним, понимал, как будет реагировать его тело. Нет, он не выиграет соревнование в беге, он продолжал падать и ругаться, часто к нему присоединялся Черный Оррис, но к тому времени, когда раздался крик «Земля на горизонте!» и «Дитя приливов» оказался рядом с островом Кассин и флотом, который его ждал, Джорон больше не чувствовал себя обузой. Он стоял на помосте на корме вместе с Миас и Динилом, он мог тянуть веревку, расхаживать по сланцу, делая замечания тем, кто начинал лениться. И если он шел по палубе и немного хромал из-за небольшой боли там, где культя касалась кости, разве это имело значение?

Когда он ходил, ветрогон часто его сопровождал, имитируя походку Джорона, прихрамывая на одну ногу.

– Хорошая нога. Новая нога. Хорошая нога, – приговаривал он. Если Джорон останавливался, ветрогон опускал голову, чтобы изучить его искусственную ногу, постукивал по ней клювом и восторженно восклицал: – Как моя! Как моя! – Все это выглядело очень забавно, хотя за ветрогоном неизменно следовал Безорра, от присутствия которого у Джорона неизменно появлялись мурашки, чего с Лишенным никогда не происходило. Темная, погруженная в себя туча рядом с яркими цветами и радостным любопытством ветрогона.

Когда на борт поднялись остальные супруги корабля, Джорон приветствовал их вместе с Миас. И если кто-то из них заметил, что он потерял ногу, никто ничего не сказал, и ни разу они не поставили под сомнение его возможности. Ведь его выбрала Удачливая Миас, а они назвали ее матерью кораблей их небольшого флота, и хотя она неизменно делала вид, что ей это не нравится, Миас не удалось скрыть гордость от Джорона, понимавшего все настроения своей супруги корабля так же, как «Дитя приливов».

Пять супругов корабля поднялись на борт. Брекир Миас пригласила, остальных четверых выбрали как самых старших из собравшихся, потому что в большой каюте «Дитя приливов» могло поместиться только пять человек. «Если бы мы находились в Безопасной гавани, – подумал Джорон, – встреча могла бы пройти на земле». Но Безопасная гавань лежала в руинах, и ее пепел давно остыл, а в Листхэйвене не было подходящего места. Поэтому Миас могла принять их здесь по частям или рассказать о будущих планах нескольким, самым опытным, чтобы они передали все остальным, – она выбрала второй вариант.

Они сидели в ее каюте, Меванс и повар обеспечили лучшую трапезу из того, что имелось на корабле, и ни у кого не вызвало вопросов то, что она оказалась скромной, все ели с очевидным удовольствием, словно это был настоящий пир.

– Брекир, – спросила Миас, – сколько у нас кораблей?

– Пять супругов корабля, которые собрались здесь, представляют самые крупные суда нашего флота. Однако все они меньше «Дитя приливов». «Радость клювозмея» Адранчи почти такой же большой, хотя он двухреберный.

– Давай не будем преуменьшать его достоинства, супруга корабля Брекир, ведь «Радость» – превосходный корабль, как и его команда. – Адранчи был основательным мужчиной с густыми черными бровями, придававшими лицу впечатляюще серьезный вид, – Джорон слышал, что его репутация вполне соответствовала внешнему виду.

Он управлял черным кораблем железной рукой, однако команда его любила.

– Супруг корабля прав, – сказала хранительница палубы – высокая худая женщина, которую называли Черной Ани, несмотря на то что ее кожа была удивительно белой, а глаза розовыми. Ходили слухи, будто они являлись любовниками, вопреки закону дарнов, и Джорон вполне мог в это поверить. Они сидели чуть ближе друг к другу, чем положено для супруга корабля и хранительницы палубы. Но то, как супруг корабля управляет своим кораблем, не касалось других, к тому же Адранчи и Черная Ани родились на Суровых островах – а там многое делали иначе, и Джорон не стал обращать на них внимания. – «Радость» будет сражаться как корабль, который в три раза больше, а его команда расправится с любой другой.

– У меня и в мыслях не было принизить ваши достоинства, – тут же заговорила Брекир. – Я лишь хотела сказать матери ко… – Она спохватилась, смутившись еще сильнее. – Я лишь хотела сообщить супруге корабля Миас о технических аспектах нашего флота. И не имела в виду возможности команды «Радости клювозмея».

Адранчи кивнул и отрезал своим ножом кусочек не слишком аппетитной рыбы, лежавшей у него на тарелке.

– Ты сказал, что способен стрелять быстрее, чем кто-либо еще, – вмешалась супруга корабля Турримор, темнокожая, как Джорон, однако такая худая, что под обтягивающей курткой из пурпурной рыбьей кожи проступали кости. Она привела с собой не хранителя палубы, а мать палубы, огромную женщину, имя которой Турримор не стала называть, – она сидела у нее за спиной и молча бросала вокруг яростные взгляды. – Вот только, супруга корабля Адранчи, если ты так уверен в скорости своей стрельбы, давай заключим пари? Дело в том, что я знаю совершенно точно: «Кровавый скиир» стреляет быстрее всех. – Она ухмыльнулась, показав, что у нее совсем нет нижних зубов – врожденный дефект, сразу позволивший Джорону понять, что она заслужила свою шляпу с двумя хвостами благодаря ярости и силе, а не рождению.

– Мы не будем делать ставки, – сказала Миас. – Это военный совет, а не место для игр. – Турримор пожала плечами, откинулась на спинку стула и коротко кивнула. – Брекир, пожалуйста, продолжай.

– Вернемся к нашей численности. Здесь присутствуют пять супругов корабля. Есть еще семь, хотя у «Дырявых костей» нет супруги корабля, – а также не следует забывать корабль, который привела ты, – «Зуб кейшана», несмотря на то что он нуждается в серьезном ремонте.

– Двенадцать кораблей. Это флот, – сказала Сарринг с «Вихря Старухи», одного из двух чисто белых костяных кораблей флота Ста островов.

Рядом с ней сидела ее хранительница палубы, Леллин, женщина такого маленького роста, что ее семье наверняка пришлось заплатить большие деньги, чтобы она осталась среди дарнов. Ее макушка едва достигала бедра Джорона.

– Пусть и флота мертвых, – сказал Чивер, супруг корабля «Последний свет», второго корабля флота, перешедшего под начало Миас.

Его хранитель палубы, Тона, сидел рядом с ним. Он все еще носил кожаные ремни и облегающие штаны избранника, Тона энергично кивал, пока говорил его супруг корабля.

– Черный корабль сражается жестче, чем любой хорошенький костяной корабль флота, – прорычал Адранчи. – Красивый свет на палубе не делает корабль боевым.

– Верно, не делает, – небрежно сказал Чивер. – Дело в дисциплине, в действии закона дарнов на палубе и…

– Хватит! – рявкнула Миас. – Чивер, перестань совать свой клюв вперед и тонуть в море собственных слов. Ты решил присоединиться к нам, следовательно, твой корабль сейчас черный во всех смыслах, кроме окраски.

На несколько мгновений в каюте повисла атмосфера насилия, но потом Чивер кивнул.

– Да, ты права, – со вздохом сказал он. – Я воюющий супруг корабля. Но сейчас и здесь не место для сражений.

– Побереги пыл для тех, кто против нас, – сказала Миас.

– Да, – согласился Адранчи, – нам предстоят нелегкие битвы и потребуются все супруги корабля, имеющие боевой опыт.

– Кроме того, у нас есть пять кораблей из коричневых костей, – сказала Брекир.

– Это хорошо, – сказала Миас. – Они нам понадобятся.

– Для чего? – поинтересовался Чивер. – Это серьезный вопрос.

– Чтобы вернуть наших людей, – ответила Миас.

– Ты сумела их найти? – спросил Адранчи. – Я рад. Это заткнет тех, кто в тебе сомневался. – Он посмотрел на Чивера, но тот даже не взглянул в его сторону. – Они используют их в качестве рабов?

– В некотором смысле, – ответила Миас. – Складывается впечатление, что хийл, необходимый для охоты на кейшанов, делают не из самих зверей, как мы думали, – процесс изготовления настолько ядовит, что он убивает рабочих всего за несколько дней.