«Это моя смерть, – подумал он. – Вне всякого сомнения».

Он уже видел дуголуки на трех белых кораблях, отметил, что они находятся в полной боевой готовности, а зоресветы танцуют вокруг позвонков, пурпурные крылья волнуются и меняют форму, надуваются ветром и поникают, когда корабли слегка меняют направление движения. На «Рассекающем волны» он видел женщину или мужчину – пока он не мог определить точно, но понимал, что он занимает такую же должность, – она, или он, смотрела через разделявшую их воду на «Дитя приливов».

«Скоро я попытаюсь тебя убить, – подумал Джорон, – но если бы мы встретились на постоялом дворе, то могли бы стать друзьями».

Его знакомство с супругами кораблей «Жестокая вода» и «Оскаленный зуб» лишило его уверенности, что обитатели Суровых островов монстры из детских сказок – и теперь ему казалось странным, что он верил в подобные – вещи.

Джорон мысленно улыбнулся. «Когда все это закончится, я скажу Моззану, чтобы он сделал мне такую же прическу, как у него».

Возле главного позвонка Джорон присел на корточки, опустил руку в горшок с краской и разбрызгал яркую красную краску по черному фону.

«Скоро здесь будет много красного, – подумал он, – но только не краски».

Джорон выпрямился и посмотрел на вражеские корабли, пытаясь отыскать своего двойника, но у него не получилось. И тут он заметил суету возле главного дуголука неприятеля. Он был уверен, что слышит гудение пуска, потом человек у лука сделал шаг назад, словно хотел проследить полет болта, который упал в воду, не долетев пяти длин корпуса до «Дитя приливов», и в воздух поднялся фонтан брызг.

На палубе «Дитя приливов» раздался дружный смех, и напряжение разрядилось.

Миас встала на поручни кормы.

– Барли, – крикнула она, – подойди немного ближе, сделай нас еще более привлекательной целью. – Она усмехнулась, глядя на своих детей палубы. – Пусть они оскорбляют Старуху, стреляя по ее владениям, не имея ни единого шанса в нас попасть. – Снова послышался смех. – И пусть Старуха увидит… – Она повернулась, окунула руку в синюю краску, разбрызгала ее по палубе, а потом провела синюю линию по своему лицу. – Пусть знает, что я иду. Удачливая Миас здесь, и, когда мы выпустим наши болты, мои девочки и мальчики, они попадут в цель. Пришло время крови и боли, но это будет только их кровь, верно?

– Да! – проревела в ответ команда, и Джорон заметил, что Хасрин, бывшая хранительница палубы, закричала едва ли не первой.

– И их боль, верно?

– Да! – Еще более громко и дружно.

– Тогда займите свои места, слушайте Джорона, слушайте Динила и слушайте Серьезного Муффаза. Слушайте командиров своих расчетов, но, прежде всего, слушайте меня. Мы делаем это друг для друга, мы смотрим на «Дитя приливов», а Старуха – на нас. – Она немного помолчала. Песок сыпался в песочных часах, и Миас окинула взглядом свою команду, собравшуюся на сланце. Мимо проносилось море. – Вы готовы, мои женщины и мои мужчины? Вы готовы? Потому что я – готова.

– Мы готовы, супруга корабля! – крикнул Серьезный Муффаз, и его ответ подхватили все, кто находился на палубе.

– Тогда на войну!

И они разбежались по своим местам.

Помчались к лукам, такелажу, к своим позициям на палубе, побежали за курновами, змеепиками и луками. Все и каждый были полны яростной радости, Джорон ее знал, чувствовал прежде, как и вся команда. И надеялся, что испытает ее снова, потому что сейчас, в этот спокойный момент, пока они летели навстречу врагу, он ощущал лишь ужас.

Рука легла на его плечо.

Он повернулся и увидел Миас.

– Держись, Джорон, – тихо сказала Миас. – Постарайся и узнай то, что знают они.

– А что такого они знают? – выпалил он.

– То, что нам предстоит, неминуемо. И все равно, бежать в его сторону или от него. Так что лучше поскорее с этим покончить, – ответила Миас.

– Значит, ты думаешь именно так? – удивился Джорон.

– Я стараюсь не думать, – ответила она. – Сложная часть наступит скоро. Мы – ты, я и Динил – должны стоять на корме и выглядеть беспечными, пока в нас стреляют. Это нелегко. Но я увидела в тебе кое-что в тот день на пляже, и ты ни разу меня не подвел. – Она посмотрела ему в глаза. – И не подведешь. Теперь тебе известно, что я хорошо разбираюсь в своем деле. Верь в это. Верь в меня. – Он коротко ей кивнул и быстро улыбнулся. – А теперь найди себе занятие. У дитя палубы, который приносит пользу, нет времени для страха.

И она пошла дальше, как и Джорон, наблюдая за палубой, давая нужные и ненужные указания, пока «Дитя приливов» нес их к предстоявшему сражению. Страх не исчез, но слова Миас позволили Джорону найти опору внутри, и он уже не сомневался, что все выдержит.

Выстоит. Потому что бежать некуда.

Выстоит, потому что она попросила его об этом.

В них сделали второй выстрел. Болт упал уже ближе, но не поразил корабль.

Миас направляла «Дитя приливов» наперерез кораблям Суровых островов, прямо на их четырехреберный флагман.

– Скоро они в нас попадут, – сказал Серьезный Муффаз, стоявший возле кормы, – если они умеют стрелять.

Еще один болт упал в море. Джорон вернулся на корму, где встал рядом с Миас и Динилом.

– Быть может, нам следует подготовить луки, супруга корабля? – спросил Динил.

– Пока нет, смотрящий палубы. Подождем до тех пор, пока не окажемся под настоящим обстрелом. Это займет детей палубы.

Миас крикнула, чтобы «Дитя приливов» исправил курс.

Четвертый болт. И вновь пострадало только море, а море исцеляется гораздо быстрее, чем женщины и мужчины.

– Плохая стрельба, – заметил Серьезный Муффаз. – Я бы наказал командира расчета веревкой, если бы он служил под моей командой.

– Скоро придет время, когда ты сможешь оценить собственных стрелков, Муффаз, – сказал Джорон.

Голос Джорона – к его собственному удивлению – прозвучал спокойно, в нем не было даже намека на дрожь. Казалось, он обсуждает погоду или собственные сапоги.

– Да, ты прав, хранпал. Старуха знает, они больше времени потратили, баюкая луки, чем работая с ними, и если я увижу, что они двигаются недостаточно быстро, веревка им обеспечена.

– Убери свои веревки подальше от меня, Мать, – сказал Карринг, проходя мимо. – Мой лук причинит неприятелю серьезный урон, ведь не зря его зовут Ужасный Билли.

– Значит, Ужасный Билли? – переспросил Серьезный Муффаз. – Ты первым получишь веревку, Карринг, запомни. – Но Джорон уловил смех в голосе Муффаза, и Карринг ушел с улыбкой на лице.

Наконец, болт угодил в нижнюю часть корпуса, корабль загудел от удара, Джорону пришлось призвать все свое мужество, и он не пригнулся, спасаясь от полетевших во все стороны осколков. Он сумел замереть на месте, словно ничего не чувствовал и не слышал. Впрочем, осколков было совсем немного – болт ударил слишком низко.

– Пришло время для более точной стрельбы, – заметила Миас.

– Да, супруга корабля, – сказал Муффаз. – Но на таком расстоянии они зря тратят болты.

– Но последний выстрел немного поднимет им настроение, – заметил Динил.

– И нам, – ответила Миас и повысила голос: – Видите, мои девочки и мальчики, они стреляют и даже иногда попадают, однако не могут причинить вред корпусу «Дитя приливов». Он прочен, как стена. Зачем нам зоресветы, если наш корабль настолько надежен? – Ответом ей было согласное бормотание, и Джорон улыбнулся, но тут другой болт ударил в борт. Миас повернулась, наблюдая за тремя вражескими кораблями. – Пожалуй, пришло время действовать, – сказала она себе, а потом закричала: – Поднять все крылья!

И напряжение, в котором никто не признавался, исчезло. Женщины и мужчины бросились выполнять приказ, они взбирались наверх по такелажу, освобождая оставшиеся крылья, тут же были подняты дополнительные крылья по бокам корабля, и Джорон почувствовал, как «Дитя приливов» помчался вперед. Идущие следом «Жестокая вода» и «Оскаленный зуб» последовали его примеру, однако им не пришлось ставить столько новых крыльев, как «Дитя приливов»; двухреберные корабли, меньше и быстрее, без особых усилий удерживались за своим флагманом.