Надо же, уже «мы» и общие проблемы. Как она энергично начала вписываться. Раньше-то у нее было все «вы», «с вами».

– Откровенно говоря, эта проблема видится мне наименьшей из всего перечня. Будет день, будет пища… даже и для него. Если думаешь, что Мик жрет сильно меньше… хотя он и правда на целый порядок экономичнее…

– Не надо грязи – раз в пять, не больше. Но при пересчете на отряд то же на то же и выходит, – с набитым ртом удостоверил Мик. – Жрет за пятерых и работает так же. Правда, не уверен, что он сможет стрелять за пятерых, но с этим при нужде Мейсон справляется.

– И у меня еще есть подозрение, что он даже на подножном корму не пропадет. Может, и нас прокормит, если как-то научиться его отправлять на охоту.

– Не уверена, что мне пойдет впрок то, на что он привык охотиться, – Айрин картинно закатила глаза. – Были мы, помнится, в их лесопарках, там такая пакость, что дешевле на диете посидеть. Ты держи… я держи… забирай котел, обжора!

Редфилд только того и ждал – проворно сцапал предложенный ему котел за дужку, сел прямо на землю по-турецки и запустил в месиво здоровенную красную граблю. Возможно, он раньше уже ел макароны, а возможно, просто был чужд опасений насчет незнакомой пищи, но лопал он как застоявшийся экскаватор – зачерпывал, пихал в рот и жевал с такой энергией, что моя шляпа, так на его голове и задержавшаяся, ходила ходуном. Когда все так или иначе утрясется, мы его пристроим на телевидение, на должность благодарного едока в какое-нибудь кулинарное шоу. Или, чтобы талант не пропадал, а носитель не загибался, во все такие шоу сразу – так и будет бегать из студии в студию, спеша тут и там отхватить вкуснятинки. Если подумать, та же участь, что у всех остальных, только без лишних условностей.

Таким вот образом состоялся наш первый после длительного перерыва официальный ужин на сильно обновленной исторической родине. В тишине, никакими посторонними музыками не сдобренной, довольно четко раздавалось чавкание, пока Айрин не оделила Мика раздраженным пинком. Не понять ей выражения «есть со вкусом». Я сразу отвернулся от костра, чтобы ко времени заступления на вахту в глазах не плясали огненные отсветы, что тоже было воспринято как нарушение застольного этикета и так же отмечено. Рыжему пинка не досталось. Может, он ничем его не заслужил, или же Айрин еще не вполне уверилась в собственных силах. А я вполне способен представить, как она его гоняет тряпкой по кухне.

Макароны оказались слегка недоварены, непосолены, а мясо еле успело подогреться, но походные условия всегда оказывали на восприятие блюда самое благотворное воздействие. Порции ушли легко и быстро. Причем, что характерно, Редфилд со своей тройной справился быстрее всех и определенно готов был добавить, но никто ему не предложил. Куда там в него это все девается? Комплекция у него, конечно, внушительная, но отнюдь не бегемотья, живот не впалый, но и не навыкате, как у налопавшегося от души Мика, представить там емкость на несколько галлонов как-то не хватает фантазии. Может, как у Альфа, у него семь желудков? Хотя сколько бы ни было, вписаны они в общие обводы.

– Десертов не видать, – Айрин безнадежно пошелестела пакетами. – Оно и к лучшему, потому что я бы не удержалась, а через пару дней вас всех прикончила бы за свою талию. Кому пустой кофе?

– Мне, – я поднял руку, как в школе. – Вы с Миком можете и со скотчем, а я свою дозу лучше приберегу до сдачи поста. Редфилд? Кофе?

Свершилось чудо – принюхавшись к наполненному стаканчику, Редфилд впервые на моей памяти изобразил на физиономии что-то типа отвращения и не позарился. А я-то уже начал надеяться, что у него нет вкусовых рецепторов и в следующий раз ему можно дать погрызть какую-нибудь деревяшку. Он ведь пил уже раньше, правда? Я же сам ему давал стаканчик, еще там, где мы информации набирались. То ли ему не понравилось в принципе, то ли он настолько тонкий ценитель, что отличает по запаху растворимый кофе из сухого пайка от баночного. Да еще и предпочитает первый. Кстати, не могу его винить, пайки при всей своей внешней непрезентабельности комплектуются зачастую более достойными продуктами, чем можно найти в подавляющем большинстве недорогих заведений общепита. А уж если ваш штатный повар фон Хендман, то вы ждете очередного перехода на рационы как манны небесной.

– Ну-с, – Айрин раздала стаканчики, подлила себе и Мику из бутылки, а вскинувшемуся было Редфилду выразительно показала кукиш и подтолкнула котелок с кипятком. – Не будут ли любезны уважаемые джентльмены поделиться своими видами на ситуацию?

– Я бы предпочел обойтись, – ответил я честно. – Среди моих выдающихся талантов есть сглаз, или как там это называется. Могу безбоязненно перечислить плохие варианты, чтобы от них подстраховаться, но они тебе запросто отобьют сон.

– Сглаз, да? Это многое объясняет. Микки?

– А? Чего? – фон начал выпадать в осадок еще на стадии поглощения макарон. Какое-то он, простите за такой грубый термин, однопроходное млекопитающее. Знаю, что означает это совсем другое, но звучит уместно донельзя. – Ну, какие тут виды. Если эльф сможет заклеить это Зияние, комендант подпустит нас к тому, что в городе. Если он и то заклеит, нам придется как следует думать, как взяться за это дело официально. А вот дальше я теряюсь в догадках, как дело может повернуться. С одной стороны, никто же не запрещает дать объявление в газету – закрываем, мол, Зияния за умеренную плату, детям и пенсионерам скидка. С другой, через несколько дней после такой публикации в дверь позвонят люди в форме, не факт что государственной, и сделают предложение, от которого невозможно отказаться. В самом хорошем варианте это будет эксклюзивный контракт, по которому они выбирают цели и обеспечивают нас всем необходимым. В самом ожидаемом – скажи ты, Мейсон, пусть самый ожидаемый вариант со сглазом поборется.

– В самом ожидаемом варианте будет все то же, что в самом хорошем, только без нас лично. Потому что кучку воинственных идиотов для опекания эльфа набрать можно если не на любой улице, то уж точно в любой военизированной структуре. Так что нас освободят от эльфа, а если будем сильно рыпаться, то просто прикончат, грубо в подворотне или с помпой за измену родине. Может, не с первого раза, но в конечном счете. Насчет Редфилда я не готов делать прогнозы – нужен ли он кому-нибудь, если не обнаружит сверхъестественных талантов помимо аппетита.

Айрин тихо ахнула.

– И вы вот так спокойно…

– От того, что мы начнем визжать, как поросята, ситуация не разрешится.

– То есть с эльфом нам в любом случае придется расстаться?

– По доброй воле вряд ли. Фиг бы с ними, с этими его способностями, но я обещал не позволить ему пропасть. Если уж все сведется к тому, что прикрыть его мы не сможем, будем прорываться к ближайшему Зиянию, чтобы он смог воспользоваться своей магией и уйти – сперва в Отстойник, а оттуда домой.

Мик хмыкнул – как мне показалось, одобрительно.

– Вредный старина Мейсон. Помирать, так с музыкой.

– К черту вашу музыку, век бы не слышал. Если ничего, кроме помирания, не остается, стоит сделать так, чтобы наша смерть никому никакой выгоды не принесла. Ведь если у нас будет нечего отобрать, то и бодаться с нами никому не захочется. Нынче в мире достаточно реальных проблем, чтобы не возникало охоты идти на принцип.

– То есть, – Айрин слегка повысила голос. – Я повторяю предыдущий вопрос, который вы со всем своим надрывным героизмом так и не опровергли. С эльфом нам в любом случае придется расстаться, так?

– Нет, не так, – какая дотошная баба попалась. Но, кстати, это вовсе не плохо. Было бы куда хуже, если бы она продолжала ныть и на все обижаться. – Это крайний вариант. Его мы будем всячески оттягивать. Пока важно то, что мы набираемся опыта. Еще несколько часов назад никто не был уверен, что эльф вообще справится с Зиянием. Завтра мы посмотрим, как быстро и насколько эффективно он с ним справится. А вот потом начнется интересное. Я не уверен, что нам надо возвращаться в Джипсумвилль.