– А как же их Зияние? – удивилась Айрин.

– А как же девочка-ниндзя?! – возмутился Мик. – Никогда не видел такого, как ты, возмутительного динамщика! Бросишь, даже не поматросив толком?

– Это все на стадии обмозговывания. Зияние их меня правда беспокоит, а ниндзя, конечно, в хозяйстве была бы интересна… но вряд ли с ней что-то капитальное склеится. Нет у нас ни навыков, ни ресурсов на детский сад, а при ней ведь еще одна балластная фрекен Снорк. Хотелось бы решить эту проблему, в смысле их Зияние, хотя бы в целях собственной репутации. Но есть риск, что впрягшись в это у всех на виду, мы накликаем на свою голову визит каких-нибудь официальных лиц, а разыгрывать с ними гамбиты нам тупо нечем. Если только уломать коменданта на стеллс-миссию – подползти ночью, вырубить часовых, не дав поднять тревогу, все сделать и свалить в закат. Чтобы, когда начнется разбирательство, нас тут уже не было.

– И куда же мы денемся? На северный полюс, где нет ни жизни, ни властей?

– Полюс нам ни к чему. Надо еще разок на день-два запереться у них в клубе, почитать про нынешнюю расстановку сил в мире. Может, удастся наметить пунктирную стратегию. Связаться с тем мужиком – как его, Мик?

– А? – верный себе фон опять начал засыпать посреди разговора. – Какой мужик?

– Который в Панаме. Со своими редфилдами.

– А. Ирландец какой-то. Финнеган или типа того.

– Вот с ним попробовать контакт наладить или, если не получится напрямую, хотя бы приглядеться, как он себя ведет. Неспроста, мне кажется, он в оффшорную Панаму залез. Там тоже могут достать, но в нынешних условиях не до того. Полагаю, так бы я и сделал на его месте… и на своем, если бы не был таким лоботрясом. Во всяком случае, есть еще двое, с кем надо связаться, чтобы обсудить дополнительные варианты.

– Рохас и Хофф, – кивнул Мик. – Я бы добавил еще Мейсона-старшего, но уважаю ваши проблемы в общении, хотя их и не понимаю.

– Угу.

– Растолкуйте дурочке, – потребовала Айрин. – Вы как на своем вымышленном языке бормочете, только сами друг друга и понимаете.

– Дон Ригоберто Рохас – старый мейсонов приятель из Бразилии, – объяснил Мик, с трудом подавляя зевок. – Ну, пожалуй, приятель – это слишком фамильярно. Один из первых его работодателей. Ныне сильно крутой промышленник. Они там к югу от экватора довольно горячие мачо, так что периодически нам там перепадает работка. Очень хороший человек, страшноватый иногда, но надежный, и дочка у него симпатичная, да, Мейсон?

– И четыре сына, суровые настолько, что местным лесорубам взяться негде.

– Ты тему-то не переводи. А впрочем, не столько в дочке дело, сколько в том, что этот дядя вполне может оказаться тем самым зонтиком от дерьма, который нам нужен. Полагаю, надобность в закрывании Зияний и в тех краях не меньше, чем тут. И если мы свои услуги будем предлагать от имени его корпорации, то ему будет почет и польза, а нам прикрытие от экспроприации. А второй – майор Хофф, наш работодатель на африканском континенте. У него частная военная компания, в большинстве случаев он работает со своим персоналом, а нас приглашает, когда возникает специфическая нужда… а возникает она постоянно, так что мы в плотных хороших отношениях. Были, по крайней мере, пока эти десять месяцев не выпали. Если он все еще в бизнесе, то уверен, ему будет более чем приятно разнообразить спектр предлагаемых услуг закрытием Зияний. Финансовый размах у него гораздо скромнее, чем у дона Риго, зато сфера деятельности как раз подходящая, плюс он умеет налаживать отношения и прикрывать своих сотрудников от нежелательного внимания.

– Проблема только в том, что один в Бразилии, а второй в ЮАР, – заключил я мрачно. – Не думаю, что с международными рейсами ныне вдруг стало легко и просто настолько, чтобы удалось провезти двух безбилетников, отродясь не имевших въездных и выездных документов. Даже если их удастся раздобыть, рожи выдадут.

– Теоретически-то, у дона Риго есть свои самолеты, – подсказал Мик.

– Есть даже фактически. Только вот со свободой полетов над территорией ведущего войну государства обычно плоховато. В любом случае, надо для начала наладить связь. А для этого добраться до интернета, раз уж телефоны подохли – если только ты, предприимчивый наш, не помнишь наизусть телефона дона Риго или хотя бы… брррр! Консуэлы.

– Не помню, – фон сокрушенно помотал головой. – Поэтому всегда записываю.

– В сдохший телефон, да?

– Представь себе, не только. Еще и в бумажную записную книжку. Считайте меня старомодным.

– И где твоя бумажная записная книжка?

– Разумеется, осталась в других штанах. Пойми, Мейсон, я здесь, чтобы делать твою жизнь интереснее, а вовсе не проще.

– Тебя еще не поздно обменять по гарантии?

– Попробуй, но пункт возврата нынче, говорят, под китайцами. И заявляю официально: пробросаешься.

На этой высокопарной ноте Мик снова клюнул носом и затих. Потрясающий пример высокоэффективного энергосбережения – режим сна прямо по завершении речевого вывода. И правда пробросаюсь, сейчас таких не делают. Нынешние модели лучшего друга поголовно оборудуются режимом круглосуточного твиттинга, работают на износ и каждые полтора-два года подлежат замене на обновленную модель с еще более геморройной прошивкой.

– Еще вопросы? – обратился я к Айрин. – Или все-таки пойдете укладываться?

– Откровенно говоря, я борюсь с желанием припуститься бегом по дорожке, рыдая и вырывая себе волосы, – поделилась она довольно хладнокровно. – Как думаешь, китайцы согласятся меня принять под опеку? Не то чтобы я была сильно за них или против наших, но там у меня все-таки осталась более-менее налаженная жизнь, а начинать ее с нуля, тем более как Бонни при толпе Клайдов, мне откровенно боязно.

– Сложно сказать. Обычно новый режим относится к любым попыткам внедриться в него настороженно. Правда, я так и не понял, чего им тут надо и намерены ли они надолго обосновываться… и как вообще им это удалось – серьезно, неужели никому, кроме меня, до этого нет дела?

– Дела и тебе нет. У тебя просто баттхерт от непонимания.

– Справедливо. А отвечая на твой вопрос, я так скажу: пытаясь перебежать к враждебному государству, ты на свою голову накликаешь двойной урожай неприятностей. И с той стороны и с этой. Так что, если барахтаться совсем не хочется, лучше затаиться где-нибудь в тихом темном месте и ждать у моря погоды, не привлекая внимания. Джипсумвилль подойдет. При текущем темпе роста он через годик станет Нью-Оттавой, как раз успеешь занять местный рынок фитнес-услуг.

– Это если нам не придется отсюда удирать, сверкая пятками.

– Можешь еще успеть соскочить с этого поезда. Единственная наша ценность, она же мишень – ценный сотрудник Фирзаил. Вряд ли кому-то нужно праздно терроризировать каждого, мимо кого он пробежал. Но для большей уверенности можешь и откочевать куда-нибудь подальше, где тебя с ним никакая собака не свяжет.

Айрин откинулась на спинку стула, ноги вытянула далеко в сторону и задумалась. Я не стал ее торопить. Спешить с таким решением не надо. Собственно, у нее еще полно времени на обдумывание, но если изловила цепочку мыслей за хвост, лучше не сбивать. Может, ей еще хватит ума (или чем она там пользуется) действительно соскочить. Решила бы мне кучу моральных проблем, а себе, глядишь, и нормальную жизнь выгадала. Бывают компании и поспокойнее. Я уж было начал в нее верить, когда она кукситься прекратила, но танцы на минном поле – занятие на любителя, без добровольного согласия и отказа от претензий к нему не приглашают.

Чтобы не сбивать даму с мысли, я по мере сил тихонько поднялся, сразу ощутив, как устали ноги. Я ведь в стазисе на них простоял всю неделю, верно? И еще почти год на нелепом маршруте из оттуда в сюда. Удивительно, как вообще еще стою. Похромал в сторону домика, где видел отмокающий в большой жестяной плошке капкан. Периметр нашими силами не выставить, но по крайней мере один сюрприз под самое Зияние воткнуть стоит. Если полезет что-нибудь менее эфемерное, чем туман, может пригодиться и примитивный метод.