– Хорошо, учитель. Я сделаю.

– Вот и решили, – удовлетворенно улыбнулся лер Альварис. – Помоги Лоуру ее выходить и проследи, чтобы о метаморфе поменьше болтали. Не стоит будоражить Ковен известием о первом за эпоху прирученном диком. Выясни точно, откуда она его взяла. Установи контакт. Заставь себе доверять. Обучи, расположи, воспользуйся своим… ну, не мне тебя учить. А к концу года решим, как с ней быть.

– Да, учитель, – почтительно поклонился дер Соллен, пряча закаменевшее лицо.

Директор кивнул и, переложив заботы о необычной девочке на плечи верного ученика, быстрым шагом покинул лечебный корпус.

Тогда как мастер Викран, медленно выпрямившись, проводил наставника потемневшими, словно от гнева, глазами, а затем, резко отвернувшись, направился в другую сторону. К своей новой ученице, которую совсем недавно едва не убил и которую ему против воли совершенно неожиданно навязали.

Его выбросило на скалистый берег, как сломанную игрушку, в которой больше не было надобности. Повертело напоследок в водовороте, притопило холодными волнами и, вдоволь наигравшись, вышвырнуло на камни, лишь чудом при этом не убив.

Даст, придя в себя, судорожно закашлялся, сплевывая тину и налипший на губы песок. Затем с трудом приподнялся на дрожащих руках и с тревогой оглядел массивные нагромождения камней, между которыми ему повезло оказаться.

Моментально оценил высоту круто обрывающегося берега, под которым все еще бесновалось разгневанное море. Зябко передернул плечами, услышав рокот бьющихся внизу волн. Мудро отполз подальше от края и с холодком подумал, что ему действительно повезло: если бы его выбросило чуть ниже, на песчаную косу, тянущуюся вдоль кромки прибоя, то разбуженное грозой море уже слизнуло бы бесчувственное тело обратно. Если бы, напротив, закинуло чуть выше, то его совершенно точно расплющило бы о скалы. Но Всевышний не забыл о своем блудном сыне. И, вероятно, посчитал, что Даст пока не исполнил уготованное ему предназначение.

Оказавшись в относительной безопасности, южанин со стоном перекатился на бок и замер, уставившись в низко повисшее небо, в котором все еще бушевала гроза. Какое-то время просто лежал, не в силах до конца осознать случившееся. Затем зажмурился от внезапно полыхнувшей в небесах молнии, словно ножом распоровшей влажный воздух. Поежился от оглушительного раската грома. Запоздало почувствовал, как хлещет по обнаженному торсу ледяной, пронизывающий до костей ветер, и только тогда, позабыв про выматывающую слабость, резко сел: нужно было убираться отсюда подальше.

Неожиданно где-то неподалеку раздался тихий стон.

Даст неосторожно повернул голову, пытаясь разглядеть собрата по несчастью, но тут же охнул от пронзившей его шею боли и схватился за затылок.

— Демоново племя…

Но стон повторился снова, и южанин, поднявшись, с трудом поковылял на звук. Беспрестанно оскальзываясь на мокрых камнях, недобро поминая свою затекшую шею, проклятого Угря, странного мальчишку, едва не угробившего его вместе с кораблем. А еще — это мрачное море, низкое небо и совсем уж ледяные брызги, от которых он моментально продрог до костей.

Непроизвольно пригнувшись от нового громового раската, Даст опасливо покосился за спину, где до сих пор неистовствовала буря. А затем подумал, что Кратт, если и выжил, когда в него ударила молния, то теперь-то уж точно утоп. Как и команда его, и тот маг-идиот, и… прости господи… один славный, упрямый мальчишка, магический потенциал которого они проморгали и по воле которого разверзлась недавно эта бушующая жуть.

Снова услышав стон, воин с тяжелым вздохом отвернулся и, поспешив на голос, громко крикнул:

— Эй! Кто там?!

Впереди тихонько всхлипнули.

— Я…

— А ты кто есть-то?

— Мира… — Между камнями мелькнула мокрая макушка со спутанными в колтуны волосами, а затем показалось бледное, заплаканное лицо. — Помоги мне! Кажется, я повредила ногу!

Даст охнул, мгновенно ее узнав и только сейчас сообразив, что несчастная девчонка, волей провидения не доставшаяся Кратту, тоже уцелела. Чудом выжила, выбралась, до последнего цепляясь за него своими тонкими пальчиками, но потом ее все-таки оторвало и отбросило куда-то в сторону.

Он тогда испугался, что потерял ее навсегда, но теперь облегченно вздохнул и молча вознес хвалу Всевышнему за то, что тот сохранил хотя бы эту невинную душу. После чего уже громче крикнул:

— Подожди, я сейчас тебе помогу!

До Миры он добрался быстро — внезапная радость от мысли, что девушка жива, придала ему сил. Конечно, она была измученной, мокрой и замерзшей. Но, завидев его, все же нашла в себе силы улыбнуться, из-за чего Даст почувствовал себя неловко. И, чтобы скрыть смущение, поспешил опуститься на колени — осмотреть ее распухшую лодыжку.

Перелома, к счастью, не было — лишь сильный ушиб, о чем он сразу же и сообщил. Однако, вместо того чтобы порадоваться, Мира неожиданно сгорбилась и горько расплакалась, только сейчас поняв, что самое страшное позади.

— Ну, чего ты? — неловко погладил мокрую макушку Даст. — Жива же… здорова… выберемся теперь. — А потом заглянул в ее огромные испуганные глаза и почему-то добавил: — И ты сможешь вернуться домой. Обещаю.

Мира порывисто к нему прижалась, спрятав заплаканное лицо на его груди. Такая маленькая, хрупкая… совсем еще юная, светлая и нежная, как весенний цветок. Просто чудо, что ее не коснулись похотливые руки Кратта. Чудо, что ей не довелось узнать всех мук позорного плена. Страшно подумать, до чего бы ее довели эти скоты, если бы не Вэйр и его проснувшаяся магия.

— Пойдем, — вздохнул южанин, погладив дрожащую девушку по спине. — Надо отыскать воду и какое-нибудь укрытие. Может, где-то поблизости хижина найдется? Или на кого-нибудь набредем по дороге?

— Куда идти-то? — стуча зубами от холода, спросила Мира. — Я даже не знаю, что это за место.

— Я тоже. Но стоять нельзя. Если не найдем в ближайшее время защиту от ветра, околеем.

Она только кивнула, неохотно отстранившись. Неловко поправила лохмотья, в которые превратилось платье. А потом со стыдом подумала, что их едва хватает, чтобы прикрыть живот и грудь, а оказаться в таком виде рядом с чужим мужчиной — хуже нет позора. Даже если он только что спас ей жизнь.

Даст, перехватив ее настороженный взгляд, отвернулся, хорошо зная, насколько строг в Аргаире Покон. Но делать нечего — сейчас у него не было даже рубахи, чтобы прикрыть ее наготу. А отдать собственные штаны (изорванные и такие же грязные, как платье) и остаться в чем мать родила было еще хуже, чем так.

Решительно взяв девушку за руку, он двинулся вдоль берега, то и дело поглядывая на мокрые скалы и набрасывающиеся на них волны. Спеша добраться до песчаной отмели и виднеющейся вдалеке узкой полоски леса, где можно было хотя бы шалаш сделать, чтобы укрыться от ветра. Вода, опять же, там наверняка будет. Река или крохотный ручеек — неважно. Главное, что она непременно там есть, так что умереть от жажды им не грозит. И от голода, кстати, тоже — хоть ягоды, хоть грибы, но найдутся. Да и вообще, в лесу гораздо проще переждать ночь, чем на продуваемом всеми ветрами берегу.

А ночь-то наступит уже скоро. Магическая буря разыгралась ближе к вечеру, да и корабль какое-то время еще боролся со стихией, стараясь отсрочить неизбежное. Даст хорошо помнил, что довольно долго цеплялся за скользкую палубу, пытаясь не сорваться в море. Помнил, как прижимал к себе испуганную девчонку… удивительно ладную, золотоволосую и голубоглазую кроху, чем-то смутно похожую на Вэйра…

Даст поспешно отогнал от себя мысль о мальчишке.

Нет, не выжить ему было. Один, запутавшийся в снастях, обессилевший после своего первого и, судя по всему, последнего магического поединка…

Прости, Вэйр. Ты потратил всю магию на нас, но сам спастись не сумел. Или же просто не захотел? Я этого уже не видел. Знай, что только благодаря тебе Мира осталась жива. И покойся с миром, мальчик: ты сделал все, что хотел.