«Верно, — констатировала она про себя, хладнокровно изучая несомненное свидетельство собственной смерти. — Спереди вышел лишь кончик, а основной удар пришелся именно сюда. Стрела прошла насквозь, через сердце. И если бы об этом кто-то узнал раньше, меня бы, вероятнее всего, приняли за нежить».

Крыс неопределенно пискнул.

«Пожалуй, хорошо, что дер Соллен этого не увидел, — сухо заметила Айра. — Иначе нам пришлось бы долго объяснять, почему я до сих пор жива. Надеюсь, ему не придет в голову рассматривать меня еще и сзади? До полного, так сказать, удовлетворения… ну-ка, иди сюда, малыш. Дай-ка и я теперь на тебя взгляну».

Она подхватила на руки спрыгнувшего с подоконника метаморфа, вернулась на постель и принялась осторожно ворошить серую шерстку, стараясь отыскать подозрительные отметины. Затем перевернула смешно зафырчавшего зверька на спину и так же внимательно оглядела живот, стараясь ничего не пропустить. Однако на малыше никаких следов не оказалось. И это значило, что ниоткуда, кроме как с ее обнаженной спины, узнать правду мастер Викран не мог.

Айра прижала крыса к животу и надолго задумалась.

Дер Соллен не должен был узнать о ее связи с Зандом. Да, о Занде говорят так много плохого, что со стороны кажется, будто он — кровожадный зверь, из Охранных лесов запертый в клетку и отгороженный от остального мира целой армией охранителей. Его боятся. Ненавидят. Его не трогают уже много веков, страшась пробудить дремлющее там Зло.

И никто не подозревает, что на самом деле никакого Зла нет и в помине. Там всего лишь дремлет живое Сердце этого мира. Оно не холодное и не жестокое. Оно умеет сочувствовать и слышать чужую боль. И оно, как ни странно, гораздо милосерднее, чем сердце проклятого мага, для которого в этой жизни нет ничего святого.

— Мы не должны этого допустить, — нахмурилась Айра. — Никто не должен понять, что такое Занд на самом деле. И никто не должен узнать, что я там была. Кер, ты поможешь?

Крыс вопросительно пискнул.

— Я хочу стереть этот шрам, — пояснила девушка, задумчиво хмуря брови. — У меня больше не осталось сил…

«У меня тоже», — выразительно посмотрел на нее метаморф.

— Но дер Соллен придет уже завтра. И до его прихода мы должны убрать этот шрам. Или спрятать… как-нибудь… только так, чтобы он не увидел.

Неожиданно в окно что-то громко стукнуло.

Айра вздрогнула от неожиданности и удивленно уставилась на откатившийся под ноги камешек. Что за чудеса? С каких это пор галька спокойно летает по воздуху и стучится в чужие окна?

Но стук повторился снова, и в комнату, громко звякнув по подоконнику, влетел еще один камень, покрупнее.

При виде его девушка удивленно привстала, но потом спохватилась, поплотнее закуталась в простыню и только потом осторожно выглянула на улицу.

Там, разумеется, было темно. Разбитый вокруг лечебницы парк, конечно же, пустовал, потому что для романтических прогулок при луне было еще рано, а для визитов вежливости уже поздно. Но девушка все равно настороженно оглядела кусты, которые скрывали от взгляда спрятанную в зелени тропку, и едва не вздрогнула, когда оттуда донесся тихий свист.

— Айра?

Девушка, узнав голос, удивленно отпрянула.

— Бриер?!

— Ага, — одетый во все черное парень осторожно выглянул из-за куста и лихо подмигнул. — Тебя так долго не было на занятиях, что я забеспокоился. Как ни приду, тебя нигде не видно, и, что самое ужасное, никто толком не знает, где ты вообще! Я уж хотел спросить у кого-нибудь из ваших, но вчера учитель обмолвился, что ты здесь, вот я и решил узнать, что стряслось.

— Что ж ты у него не спросил, в чем дело? — сухо осведомилась Айра.

— У него спросишь… Ты как? Живая?

— Как видишь.

— А что случилось? Перестаралась с чарами?

— Можно и так сказать, — у нее похолодел голос, а в глаза вернулось прежнее бесстрастное выражение, которое Бриеру очень не понравилось. — Ты как сюда попал?

— Да пустяки, — отмахнулся юноша, выбираясь из кустов. — Учитель в оранжерею отправил за одной травкой и велел без нее обратно не приходить, но забыл, что наша грозная травница уехала в Лир и до ночи не вернется. А я что? Я ж послушный: остался ее ждать… ну, и заодно досюда добежал. Все ж не другой конец света, можно и успеть обернуться, пока она не заявится.

Айра качнула головой.

— Зря. Если господин Лоур узнает, тебе влетит. Мне запрещено выходить из комнаты.

— Что, все так ужасно? — обеспокоился Бриер, подойдя к окну, и вопросительно посмотрел на девушку снизу вверх. Но потом убедился, что ему не показалось, и заметно нахмурился: она выглядела плохо. Так плохо, словно по ней атакующим заклятием ударили, а у нее на тот момент не было ни единого толкового щита. Голос ровный, глаза сухие, губы бледные и потрескавшиеся, а пальцы, которыми она оперлась на подоконник, стали совсем тоненькими. Она будто высохла изнутри. Или же пережила что-то очень страшное.

— Айра? — тихо спросил он, пытаясь поймать ее погасший взор. — С тобой все в порядке?

— Да пока нечем гордиться.

— А почему ты в таком виде? — он выразительно скользнул взглядом по простыне. — Бледная, худущая, будто с голодным вампом повстречалась, кожа скоро просвечивать начнет… тебя что, не кормят?

Айра даже не улыбнулась на его слабую попытку пошутить.

— Просто твой учитель недавно заходил. Кстати, мы с тобой теперь собратья по несчастью — с этого дня он и мой учитель тоже. Здорово, да? Будем отныне часто видеться.

Но Бриер, как ни удивительно, не обрадовался. Напротив, резко переменился в лице и быстро отвел взгляд.

— Вот оно что… прости, я не знал.

— Ничего. Переживу.

— Это из-за метаморфа, да? — невесело спросил парень после минуты тяжелого молчания. — Впрочем, и так ясно… просто не могло быть по-другому. Когда тебя к нам переведут?

— Не знаю. Не спрашивала. А разве должны?

Бриер невесело кивнул.

— После того как… ну, сама понимаешь… теперь тебе нечего делать с первогодками.

— Может быть, — равнодушно пожала плечами Айра. — Мне уже все равно, где быть. Хуже, чем есть, точно не будет.

— Извини. Тебе, наверное, сейчас не до меня… хочешь, я завтра зайду? Или послезавтра?

— Да кто ж тебя пустит?

— Через стену прыгну, — со странной решимостью пообещал парень, дерзко вскинув подбородок. — Ты только скажи когда, и я тут же приду. По себе знаю, как иногда бывает погано, если все вот так… быстро.

Айра покачала головой.

— Не надо. Поймают тебя на этой стене, и будет только хуже.

— А я лазейку нашел. Вчера, когда думал, как к тебе попасть. А сегодня все еще раз проверил — должно сработать. Если, конечно, никто из преподавателей не заметил ее и не заделал.

— Все равно не надо.

— Ты не хочешь меня видеть? — осторожно уточнил Бриер.

— Нет. Не в этом дело. Просто… — она прерывисто вздохнула. — Я не хочу, чтобы пострадал кто-то еще. Хватит того, что нам с Кером досталось. А ты, если мастер Викран узнает, сто раз потом пожалеешь, что вообще ко мне заходил.

Он решительно тряхнул головой.

— Ну уж нет. Вот теперь я точно приду. Только ты жди меня, ладно? Как только стемнеет, я тебя найду, обязательно, — Бриер упрямо сверкнул глазами и, прежде чем она успела возразить, отступил в тень, поразительно быстро пропав из виду.

Айра поджала губы, но высказать свое отношение к этой глупости не успела — дверь в комнату без всякого предупреждения распахнулась, заставив ее поспешно отступить от окна, со спины донесся звук поставленного на стол подноса, а довольный голос господина Лоура торжественно произнес:

— Уже встали? Вот и прекрасно! Я очень рад, что вы так быстро поправляетесь! Время ужина, леди! Не желаете ли салата?..

Идя по коридору лечебного корпуса и заслышав впереди неясный шум, мастер Викран невольно замедлил шаг и сурово сдвинул черные брови.

Что такое? В чем дело? И почему шум такой, словно кто-то от кого-то отчаянно отбивается?