– А вот это вряд ли, – покачал головой призрак. – Если ты не забыла, в нем немало эльфийской крови, так что он-то как раз будет с тобой честен. И Легран тоже. А остальные… тут уж все зависит от тебя. Захочешь – будут обожать. Нет – значит, начнут так же искренне ненавидеть.

Она содрогнулась.

– А по-другому нельзя? Что, если я буду относиться ко всем ровно? Что, если я никого не полюблю и постараюсь не ненавидеть?

– Думаю, таков же будет и ответ. Ведь до сих пор ты не ощущала ничего необычного?

Айра вздохнула немного свободнее.

– Нет.

– Значит, такой подход работает. Вот только удержишь ли ты дистанцию?

– Эльфы же как-то держат? – возразила она. – Лер Легран вообще стоит в стороне, когда задает вопросы, и никогда не подходит ближе чем на три шага. Так чем я хуже? К тому же мои чары гораздо слабее. Значит, и эффект от них должен быть намного меньше. Может, мне хватит дистанции в два шага или даже один?

Марсо пожал плечами.

– Возможно. Стоит попробовать, как считаешь?

– Я постараюсь, – пробормотала девушка, а потом снова подумала о Бриере. – Очень постараюсь. Главное, не дать ему подойти слишком близко и вовремя остановить, если что-то пойдет не так. Остальных даже просить не надо – сами не подойдут. А лес… что ж, там я не одна. А в чужом теле, может, они вовсе не работают.

Марсо скептически приподнял брови, когда Айра потерла уставшие глаза, и молча протянул стопку книг, которые отобрал на эту ночь. После чего вопросительно посмотрел, словно спрашивая, уверена ли она, что хочет продолжать обучение, но девушка только отмахнулась. И быстро уснула, больше не вспоминая об этом разговоре и нелепых чарах, о которых до сегодняшнего дня даже не подозревала.

– Спасибо, – вздохнул призрак, когда она обмякла и успокоенно задышала в ладошку. – Спасибо, что даешь мне еще один шанс.

Вэйр пришел в себя от льющейся сверху воды – холодной, чистой и восхитительно свежей. Он жадно глотнул и открыл глаза, непонимающе уставившись на нежно-голубое небо, в котором янтарной каплей повисло ослепительно яркое солнце.

Несколько секунд лежал, изумленно разглядывая это чудо, а потом резко сел.

– Очнулся? – облегченно вздохнул Даст. – Наконец-то. Я уж думал, вовсе в себя не придешь и придется отдать тебя Зегу, чтобы бросил на корм рыбам.

– Где мы? Что случилось?!

Южанин криво усмехнулся.

– Ничего особенного. Самый обычный портал, через который нас выбросило из Белозерья прямиком в Теплое море.

– Куда нас выбросило?! – Вэйр дернулся, зазвенев кандалами, торопливо кинулся к борту, лихорадочно зашарил глазами по округе, а потом разом осел. – Боже…

Перед ним распахнулась бескрайняя лазурная даль, раскинувшаяся далеко во все стороны, словно гигантская скатерть, щедро усыпанная солнечными бликами. Ни берега поблизости, ни острова, ни камня – вокруг, насколько хватало глаз, простиралась бесконечная ровная синь, в которой лишь одинокое судно покачивалось в такт тихому дыханию моря.

Юноша до боли вцепился пальцами в деревянный борт и застонал.

Теплое море! Да это же чуть ли не край мира!

Деревянный бортик под руками сына кузнеца жалобно скрипнул.

Проклятье… проклятье… тысячу проклятий на голову этого мерзавца Кратта! Как же ловко он все продумал! Как дерзко снует под самым носом у короля и его гвардейцев! Но почему же до сих пор никто не догадался? Почему не подумал? Не заподозрил вмешательство мага?! Сколько лет уже прошло, стольких он выкрал, столько убитых и покалеченных было на его совести, так много поломанных судеб…

Вэйр скрипнул зубами.

Вот так влипли они со своим «еще не время». Вот тебе и «рано, надо обождать». Это же море! Тут нет лесов, нет тропинок и глубоких оврагов. Ни скалы, ни острова, ни дохлого рифа. Отсюда уже не удерешь. Или швырнут тебя в воду, и все – корми акул на радость пиратам. И ни до какого берега ты не доплывешь. Может, на лодке еще бы и сумел, да только где она, эта лодка? Что-то не видно ее в запасах бережливого и предусмотрительного Кратта.

В душе юноши волной всколыхнулась лютая ненависть.

– Эй, ты чего? – тревожным шепотом одернул его Даст. – Не вздумай кинуться – никто тебя из воды забирать не полезет!

Хиг утвердительно угукнул и тут же отвернулся, по привычке наклонившись растереть саднящие щиколотки. После чего снова забубнил что-то себе под нос и, как всегда, отрешился от происходящего.

Вэйр глухо зарычал.

– Не полезет?! Лучше сдохнуть так, чем гнить в кандалах и гнуть спину перед этими…

– Заткнись и сядь на место! Еще услышат…

– Да плевать я хотел, что кто-то услышит! – едва не гаркнул взбешенный юноша, однако широкая ладонь вовремя зажала ему рот. Сильные руки мигом сдернули его с лавки, прижали к доскам, а сверху навалилось тяжелое тело соседа, в то время как злой шепот ударил по ушам:

– Дурак! Сдохнешь ведь ни за что! Думаешь, Кратт огорчится? Думаешь, кто-то о тебе заплачет? О матери подумай, сопляк! И о том, сколько она слез прольет, если ты не вернешься! У тебя ведь есть мать?

Вэйр яростно сверкнул глазами.

– Вот и молчи, щенок! Отсюда некуда бежать – это верно. Но любой корабль рано или поздно пристает к берегу. Есть же у Кратта какая-то нора, причем не слишком далеко отсюда, иначе он озаботился бы взять побольше еды и воды. Того, что осталось в трюмах, хватит от силы на неделю. Здесь слишком много народу! А это значит, что где-то рядом у него схрон. Не время отчаиваться! Мы скоро снова окажемся на земле, и вот тогда настанет наш шанс, понял? Слышишь, что тебе говорят?!

Юноша яростно засопел, но послушно перестал рваться на волю. Только бешено сверкал глазами, сжимал немаленькие кулаки и до боли стискивал зубы, чтобы не выплюнуть какое-нибудь оскорбление в сторону человека, уже во второй раз спасшего ему жизнь.

– Что у вас опять происходит? – раздалось ленивое за спиной Даста, а следом донесся грохот чужих шагов.

Южанин неохотно встал.

– Ничего, господин. Просто этот сопляк отказывается грести наравне со всеми.

– Неужели?

Вэйр сжал зубы еще крепче, когда пристальный взгляд Зега остановился на его покрасневшем от злости лице, прошелся по старому шраму на левой щеке, оценил горящий ненавистью взгляд, а затем мясистые губы пирата растянулись в нехорошей усмешке.

– Что, опять норов показал?

– Да, господин, – смиренно согласился Даст, опуская глаза. – Но я уже убедил его быть сговорчивее.

– Вот как?

– Точно, – южанин с неожиданной силой пнул юношу по ноге, заставив с грохотом рухнуть на палубу. А потом вопросительно взглянул на здоровяка, ласково поглаживающего свой любимый кнут. – Вот видите, господин? Даже не пикнул. Думаю, с ним больше не будет сложностей.

– Не будет, – кивнул Зег, стремительно разворачивая бич и ловко щелкнув самым кончиком по обнаженной спине поднимающегося Вэйра. Тот вздрогнул от боли, почувствовал, как стекают по лопатке капельки крови, снова ощутил вздымающуюся внутри волну. Но Даст вовремя наступил ему на ногу, и Вэйр сдержался. Только побледнел как полотно и тяжело задышал, с трудом различая палубу за набежавшей на глаза пеленой безумия.

– Отдыхайте, пиявки, – донеслось до него откуда-то издалека. – Сегодня, на ваше счастье, ветер приличный, так что на парусах пойдем. Радуйтесь и молитесь, чтобы он избавил вас от весел на следующие три дня. В противном случае прогулка по реке покажется вам легким развлечением.

Вэйр с трудом смог сесть на лавку, когда Зег так же лениво сплюнул ему под ноги и медленно пошел дальше, время от времени раздавая пинки зазевавшимся невольникам или оглаживая их голые спины кнутовищем. Юношу буквально трясло от бешенства. Его пальцы, вцепившиеся в железные оковы, побелели от напряжения, губы подрагивали, а в ясных голубых глазах то и дело вспыхивали странные огни, при виде которых даже Даст опасливо отодвинулся.

– Эй, ты чего?

Вэйр медленно повернул голову, и южанин вздрогнул, когда вместо голубых радужек на него уставились два бездонных, почти черных омута, в которых полыхала дикая злоба.