— Я уверен, что после встречи эгрегора с Есеникой многое прояснится, в том числе и координаты недоступных нам пока объектов. Мне не дают покоя ваши, уважаемый Кержак, слова о материальных якорях распределенных сущностей. И я подозреваю, что как-либо повредить этим якорям сможет только Звездный Огонь. Более чем уверен, что до сих пор даже связка Коана не убивала «сверхов» полностью, а только уничтожала некоторую частицу их, потеря которой не фатальна для них. Единственный «сверх» был уничтожен сегодня, да и то я не уверен, что он не воскреснет из якоря, если тот уцелел. Так вот, нам надо любым способом отыскать якоря хотя бы нескольких и уничтожить их. Тогда мы сможем хотя бы гарантировать, что остальные на некоторое время от нас отстанут. Извините, но в возможность их полностью победить я не верю, иначе с ними справились бы высшие. Однако высшие этого не сделали почему-то. Почему? Я не знаю, но подозреваю худшее, такая уж у меня натура. Высшие почему-то возложили эту задачу на нас. И я опять же не могу понять почему. Тут что-то не то, очень сильно не то.

— Вполне возможно… закусил губу Кержак. — Очень даже возможно.

Все собравшиеся в кабинете нахмурились и задумались. Подумать им было о чем. Каждый ощущал, что какой-то нарыв на грани прорыва. Но какой и где? Этого никто не знал.

Четыре флота мета-кораблей, сопровождаемые линкорами, крейсерами и кучей разномастной мелочи вразнобой приближались к границам империи Сторн. Их там ждали, но разведка об этом не донесла — да ее и не проводили толком, некому было проводить, ни один из толковых офицеров не остался на службе, они все разом уволились, не желая участвовать в идиотских, самоубийственных авантюрах. Однако уверенность паркетных шаркунов в себе была слишком велика, им требовалось срочно оправдаться в глазах начальства, особенно после того, как флоты увели у них из-под носа. Господа адмиралы при воспоминании о Мерхалаке шипели сквозь зубы и плевались от ненависти, не будучи в силах простить свое отстранение от командования. А главное, своих мокрых штанов. Тогда ведь они подумали, что все — расстреляет. Тиумская сволочь пощады никогда не ведала, расстреливала провинившихся только так. Однако повезло, шаркунов всего лишь заперли на тюремном крейсере, не взяв с собой в другую галактику. Это, как ни странно, обидело их сильнее всего.

— Атакующее построение согласно плана А-3, — приказал адмирал Санси, стоя на мостике флагманского мета-корабля «Меч».

— Есть, сэр! — козырнул контр-адмирал Кургит, уроженец Ринканга. — Что-то тут полный покой… Неужто нас не обнаружили?

— Обнаружили, конечно. Но не ждали нападения, только что же союзниками были, вот они нас и не ждали.

Санси довольно усмехнулся. Хотя про себя такой уж уверенности не испытывал, особенно вспоминая прощальный взгляд госпожи ран Сав. Она смотрела на него, как смотрят на мертвецов, такое ощущение, что она что-то знала о будущем. Но адмирал гнал от себя такие мысли, ему страстно хотелось доказать, что брошенное ему в лицо «Шаркун!» — неправда. Что он все же боевой адмирал, а не Проклятый знает что. Но при этом сильно сомневался, что сумеет, слишком хорошо знал потолок своих способностей. Ориад Лонгио Санси любил славу, а вот идти к ней не любил абсолютно, как, впрочем, и воевать. Он часто сожалел, что в свое время пошел в военное училище. Казалось, наследнику старого трирроунского рода первопоселенцев открыты все дороги. Флота у республики тогда почти не было, орден был всесилен и могуч, служи — не хочу. В свое удовольствие. Никаких тебе войн, никаких сумасшедших баб в командирах, только благоволящие к услужливому молодому офицеру вальяжные адмиралы. Нападение проклятых ящеров разрушило карьеру Санси, да что там, смешало ее с грязью! Он струсил, отвел свой малый крейсер, которым тогда командовал, от верной гибели, из-за чего погибло шесть других кораблей, и гварды, чтоб им в Бездну провалиться, прорвались к планете и накрыли ее кварковыми бомбами. А почему он должен был подставлять свою голову ради всех них?! Он жить хотел! Он более достоин жизни! Но аргументы Санси не были услышаны. Офицерский суд чести и позорная отставка. Повезло, что не расстреляли, а ведь сперва хотели.

Сразу после этого молодого офицера настиг новый удар судьбы! Отказ семьи от заклейменного труса. До сих воспоминание о резких, жестоких, обидных словах отца, вышвыривающего старшего сына из дома, набатом гремели в ушах адмирала. Ориаду даже ломаного ренни не оставили, просто выбросили на улицу, как мешок с мусором. И живи как хочешь. Как он выживал около двух лет вспоминать не хотелось, на что только ни приходилось идти, даже проституткой мужского пола подрабатывал, чтобы с голоду не сдохнуть — был в молодости довольно смазлив, и пожилые матроны охотно клевали на красавчика. А потом услышал, что некая организация ищет флотских офицеров с опытом, причем оплата довольно велика по меркам республики, в Трирроуне даже адмиралы столько не получали, сколько эта организация предлагала капитану корабля. Он завербовался. Взяли, правда, не слишком охотно, история трусливого офицера еще не успела забыться, и предупредили, что в случае трусости результат будет один — расстрел перед строем. Ориад поклялся в верности СПД и с тех пор верно служил организации. Сначала стал капитаном легкого крейсера. Воевал грамотно, труса больше не праздновал, перодолевая свой страх усилием воли, но только потому, что помнил, чем это для него закончится. Невероятных трудов стоило Санси во время боя делать вид, что не боится, а боялся он до визга, до истерики, прекрасно осознавая, что не офицер он, не офицер, не его это стезя. Только выбора не имел.

Так Ориад постепенно дошел до командира мета-корабля. Постепенно завел нужные знакомства и занялся любимым и привычным делом — интригами. Именно они со временем принесли Санси звание контр-адмирала, а потом и полного адмирала. Правда с Мерхалаком он не сошелся характерами, тот «хлыща» сразу раскусил, на лесть не велся, требовал от офицеров только профессионализма, а на то, что профессионал — грубый мужлан, а не утонченный аристократ, плевать хотел. Это безмерно раздражало Ориада, и он принялся подсиживать тиумца. Вот только это долго не получалось. Пока требовались победы, их никто, кроме Мерхалака, принести не мог, а сам он не справился бы и прекрасно это понимал. Его поле битвы — кулуары и интриги.

Когда после проигрыша в войне с княжеством и его бывшей родиной Мерхалак со скандалом покинул СПД, Санси был попросту счастлив — ведь командование огромным флотом возложили на него, он своего добился! Госпожа ран Сав лесть, наоборот, воспринимала очень положительно, с ней было одно удовольствие работать. Немного опасно, все же сумасшедшая садистка, вспомнить только дочь контр-адмирала Отайни, из-за гибели которой добрая треть офицеров покинула СПД. Но Ориад из-аз этого совсем не переживал, ведь ушли самые ершистые и непокорные, не желающие плясать под его дудку. Но главное, что убрался под хвост к Проклятому сам Отайни, поганый выкормыш Мерхалака все время ставил Санси палки в колеса, мешая превратить флот в нечто красивое и утонченное. После его ухода Ориад развернулся по-настоящему, неугодные потоком полетели прочь, он оставлял только тех, кто понимал, что такое единоначалие и подчиненность, не строил из себя гения и, главное, не являлся таковым. Адмирал выстроил из флота СПД красивую, утонченную машину, подходящую, правда, больше для парадов, чем для сражений, но кому нужны эти сражения? Вот парады — это да!

Поэтому когда его вышколенные подразделения начали проигрывать все сражения, в которые приходилось ввязываться по приказу госпожи ран Сав, Санси просто растерялся. Ведь это же неправильно! Так не должно быть! Но было, и госпожа начала недобро поглядывать на него, от чего у Ориада мороз по хребту пробегал. Очень не хотелось оказаться в ее пыточной камере!

Но этим неприятности не закончились. Началась война с какими-то непонятными Юои Жерг из другой вселенной. СПД в нее вступать не должен был, наоборот, адмирал принялся за подготовку удара по старым врагам. Ведь если они отправят флоты на войну, то можно будет ударить в мягкое подбрюшье оставшейся без защиты страны и без особых усилий победить. Однако получилось иначе. Во флот внезапно вернулся проклятый всеми богами Мерхалак и без всяких усилий перехватил командование. Почему-то даже самые вышколенные офицеры, блиставшие на парадах, приветствовали его, а не арестовали за покушение на прерогативы командующего, как были должны сделать. Наоборот, арестовали Санси и его подчиненных. Брезгливости, так и сквозящей из слов тиумца, Ориад никогда не забудет. Так страшно адмиралу еще никогда в жизни не бывало, чудом не обделался, когда ему под подбородок уперлась фокусирующая линза ручного плазмера.