– У меня нет слов, – заявила Дракошка. – Черт, так хочется потискать, а нельзя. Он на контакт только начинает выходить, и уставший, как не знаю кто, еще с толку собью… Но какой же он клевый!

– Вот и Брид тоже так считает. Вцепился с самого начала, как только увидел, и сидит, как приклеенный, – пояснила Джессика. – Он живой и очень сильный. Но совершенно ничего не умеет. Замерз, пока ехали, и это в моноре, где сейчас жарища, половина кондиционеров не работает.

– Да ну, ерунда. Брид научит. Бридище, привет! – Дракошка улыбнулась и погладила Брида по каштановым волосам. Тот тут же ответил – теплая волна, в которой Дракошка прочла следующее: рад, но прости, сейчас занят. – Ладно, сиди, раз занят.

– Брид, чай, – напомнила Джессика.

«Чуть позже», – тут же пришел ответ. Диск старинных часов, узкая стрелка проскальзывает временной отрезок, замирает на цифре пятнадцать. «Разбужу сам». Следующий образ: утро, совсем раннее, тихая летняя улица за окном, лазоревое прозрачное небо. «Он очень хороший». Следующая картинка: море, яркое солнце, теплый слабый ветер, ощущение радостного нетерпения.

– Во как, – с уважением прокомментировала Дракошка. Снова погладила по голове Брида. – Хорошо, ждем. Мы пока на кухне посидим.

– …и как об этом говорить в отчете. Рыжий, погоди, не возражай.

– По-моему, я не собирался возражать. Хватит думать за меня. Но знаешь ли, тебя не напрягает сейчас в некоторой степени тот факт, что мы за такой короткий срок вышли на…

– На спонтанную монаду, состоящую из людей, находящихся, самое малое, на начальном уровне Связующих? Да, Бардов мы, пожалуй, обрадуем, – Ит раздраженно тряхнул головой. – Хороший подарок получится, если они согласятся.

– Ну почему же именно Связующих? – справедливо возразил Скрипач. – На встречающих они тоже вполне тянут.

– Мне сейчас более интересно, кого именно они тут встречают и что с чем связывают, – поморщился Ит. – Я не понял, что такое эти их куклы. И не понимаю, что это за сущность там сидела.

– Да, сущность странная. Куклы просто оболочки, визуализация. – Скрипач задумался, потер переносицу. – Временами я был готов сам себе поклясться, что это – человек. Ну или не человек, не важно. Разумный. А временами – реакции совершенно животные.

– Не животные, – возразил Ит. – Реакции человеческие, но или в аффекте, или в сильном стрессе, как минимум. В общем, это пусть эмпаты разбираются, – подытожил он. – Странное ощущение. Аарн бы сюда, они бы поняли. Мы с тобой для таких вещей существа все-таки слишком приземленные.

– Мне его было жалко, – признался Скрипач после недолгого молчания. – Оболочка, конечно, красивая, но очень уж несовершенная. Он в ванной от холода скулить начал. Даже не плакать, а именно скулить… – Рыжий задумался, подыскивая слова. – Сначала бился, сопротивлялся, потом понял, что мы сильнее, и… – Скрипач запнулся. – Ты был в комнате и этого не ощутил. Безнадежность. Отчаяние. Говорю же, ощущение – будто у животного в капкане. Попался, не может вырваться, борется, силы кончаются, сдается.

– Хм. Ну, разумные тоже в капканы порой попадаются… А потом?

– А потом его вырубило, – пожал плечами Скрипач. – И он хотя бы перестал щипать нас за пальцы.

– Мне, знаешь ли, хватило его диалога с Джессикой, – Ит покачал головой. – Это действительно эмпатический контакт, но эмообразы выстраиваются как-то странно. Непривычно. Словно он переходил с сильного запаздывания на упреждение.

– Так, «упреждение», быстро делаем отчет и ложимся спать. У нас завтра универ, сын славной мисс Лебе, тот гермо в больнице и вечером – встреча с подругами Джессики. А послезавтра – займемся обстоятельствами гибели посла. Только сильно подозреваю, что это будет безнадежное дело.

Ит снова задумался. Поднял глаза к потолку, потер подбородок, нахмурился.

– Джессика… – повторил он. – Фай, попробуй использовать свои мозги, дорогая. Джессика была в свое время Связующей Ариана. Ты об этом помнишь?

– Я «об этом помнишь», – передразнил его Скрипач. – Но про нее мы пока что в отчет ничего включать не будем. Поскольку это… ну, это, как мне кажется, частное дело Ри. Мне не очень-то хочется подставлять ни его, ни ее.

– Хорошо, – сдался Ит. – Тогда даем только общую информацию.

– Пра кукала, – засмеялся Скрипач… нет, уже, пожалуй, Файри. – Офигеть, отработка какая веселая получается. Молодец, что взял. Спасибо.

– Тебе лишь бы в кабаках отрываться, отпуска, что ли, мало, – проворчал Ит. – Все, формируем отчет – и спать.

В нос шибануло запахом дорогих духов, и Файри мельком подумала, что именно так должно пахнуть элитное дерьмо.

Элитное дерьмо сейчас стояло напротив и целило глазками в вырез ее тонкой блузки. Глазки сфокусировались на грушевидном кулончике, висящем на цепочке из платины, потом поехали вверх и остановились где-то в районе переносицы Файри.

Обладатель глазок ухмыльнулся и облизнул нижнюю губу.

Файри улыбнулась.

«Какой милый мальчик.

Повесить его изображение в туалете, что ли?.. Найф порадовать».

– Во, привет! Ты ведь эта… ну… мама сказала, чтобы я тебя нашел. Ну, эта… Атум, да?

– Файри Атум, очень приятно, – мурлыкнула она.

– Марду Фуатен. – Парень провел рукой по прилизанным волосам. – Мама про тебя говорила. Ты тут с сестрой, да?

В принципе, можно было бы обидеться – какое, позвольте, «ты» через тридцать секунд после знакомства? Но Файри решила, что обижаться не следует. По крайней мере, пока.

«…Наверное, агент прекращает быть агентом, когда его перестает тошнить от такого вот дерьма, – подумалось ей. – До чего паскудное ощущение…»

– Да, – кивнула она. «Лучше отвечать односложно, не кокетничать. Просто потому, что нам еще может пригодиться контакт с этим уродом».

– Прокатиться не хочешь?

«Парень, куда ты так торопишься, скажи на милость? Может, тебе еще и отдаться сразу?»

– Не сегодня, – Файри снова улыбнулась.

– Что, не нравлюсь? – Парень прищурился.

– Нравишься, – успокоила Файри. – Но сегодня я действительно занята. У меня встреча назначена.

– А ты отмени.

«Черт, кажется, перестаралась с феромонами, – подумала Файри удрученно. – Ладно, пусть помучается».

– Не могу. Нет, ты классный, правда, но я честно сегодня никак не могу.

– Ты еще не знаешь, какой я классный, – Марду покровительственно усмехнулся. – Но у тебя появился шанс это проверить. Смотри, не упусти.

– Не упущу, – заверила Файри.

– Бери завтра сестру, в клуб смотаемся, в «Давзир», – многозначительно предложил Марду. Снова облизнул губы. Файри отступила на полшага – на всякий случай. – Там шикарное местечко, девочка. Увидишь. Три зала, танцпол, кабинеты…

– Кабинеты? – переспросила Файри. – А зачем нам тогда сестра?

Марду захохотал.

– Во, другой разговор! Насчет вонючки Этнома не беспокойся. Если он вам что-то сделает, скажи мне. Мама его по стенке размажет.

– Спасибо, – Файри почувствовала, что пора закругляться. В принципе, можно было бы содрать личину… будь тут поменьше народу. К сожалению, не получится. Сейчас перерыв, студенты бродят между аудиториями, в коридорах полно людей. – Ну, тогда до завтра?

– Номер оставь, я тебе меск сброшу, – самоуверенно предложил Марду. – И заскочи сегодня вечерком в мои Комнаты. Я проект забабахал впечатляющий, там куча народу уже отметилась.

– Обязательно заскочу, – заверила его Файри. – Марду, пока! Я побежала, сестра ждет.

…Найф сидела в нанятой машине и читала что-то с планшетника. Файри обратила внимание, что планшетник новый, явно только что купленный. Ясно. Ит страхуется – пока Файри бегала налаживать контакт с семейством Фуатен, он успел смотаться в ближайший магазин и купил, благо продавались они тут на каждом углу, а стоили копейки. Старый, по всей видимости, утилизировал – это тоже можно сделать практически везде. Хотя, зная Ита, можно предположить, что утилизировал по частям. Особенно блоки памяти – три полупрозрачных лепесточка размером с треть ногтя. Достаточно примитивная техника, надо сказать. Три лепесточка, одна капелька кислоты, и адью, память. При всем желании не восстановишь. Никогда.