Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Эрик остановился и обернулся, Крылатый ощутил на себе взгляд скрытых тьмой глаз и продолжил:

— Он говорил, что я меч в его руке. Бывает ли, что меч проворачивается в скользкой от крови ладони?..

— Бывает, — усмехнулся Палач.

Коста коротко кивнул.

— Пока, думаю, достаточно. — Эрик отступил на шаг. — Мы еще встретимся.

И растворился в воздухе.

Над горизонтом поднималось солнце, когда Коста глубоко вздохнул, выключил комп и откинулся назад, на спину, расправляя крылья и накрывая ими почти весь пол. Он давно понял, что аналитические программы несовершенны, но также подозревал, что всего не могут дать и погружение в себя, медитация, собственный анализ. Понял давно — и, поняв, стал сочетать. Это всегда давало результат.

Так и сейчас.

Теперь он знал почти все. И в то же время понимал — открывать свое знание нельзя, он все еще принадлежит Закону, и Кейтаро-дону в любой миг может оборвать нить его жизни. И оборвет, едва поймет, что цепной убийца сорвался с поводка и больше не будет послушной марионеткой в руках кукловода. Была возможность открыться Теодору — но, хорошенько все обдумав, Крылатый решил этого не делать. Он не сомневался, что немец на данный момент не представлял, чему служит, но не был уверен, что тот сумеет осознать. Признать факты — да, но Теодор слишком прямолинеен, а порой — чрезмерно самоуверен, с него станется найти каким-то чудом Кейтаро и спросить напрямую. А это погубит и самого Теодора, и Косту заодно.

Нет, пока раскрываться нельзя. Никто не должен знать, даже догадываться! Крылатый будет делать вид, что все по-прежнему. Пока он связан принадлежностью Закону — можно только готовиться. Но это только пока.

Коста знал: Эрик еще вернется. Слишком многое осталось несказанным, слишком многое повисло в воздухе, потому что еще не пришло время. Но время придет.

Время придет!

III

Мне бы антиударное сердце,

Мне бы солнцезащитный взгляд,

Мне бы ключик от этой дверцы…[193]

Что такое интуиция? Энциклопедия даст простой и четкий ответ: способность чувствовать уже имеющиеся логические цепочки и моментально делать вывод, не осмысляя отдельные звенья этих цепочек. Проще говоря — способность принимать правильные решения, минуя промежуточные результаты. Или же, в другом своем значении, — получение верного ответа, минуя логические обоснования, основываясь только на собственном жизненном опыте, воображении и эмпатии.[194] Так ответит энциклопедия.

А для живого человека, привыкшего мыслить и воспринимать действительность не энциклопедическими сложными формулировками, а на уровне собственных чувств и познаний, интуиция есть то, что на самом деле можно называть шестым чувством в мире, где девяносто девять процентов населения лишь скептически морщатся, услышав слова «экстрасенсорика», «телепатия» и тому подобное. Шестое чувство — интуиция — заставляет отказаться от перелета, остановившись у самого трапа самолета, которому суждено через двадцать пять минут рухнуть с двенадцатикилометровой высоты. Срабатывает шестое чувство — человек на секунду замирает, вместо того чтобы сделать шаг вперед — и сорвавшаяся с козырька крыши сосулька разбивается вдребезги в метре перед ним. Интуитивное предчувствие, смутное, неоформленное, — и человек не торопится ехать на метро, предпочитая гораздо более медленный автобус, а тем временем на станции, где он должен был сесть в поезд, террористы взрывают бомбу.

А порой шестое чувство вынуждает совершать поступки и вовсе нелогичные и никоим образом объяснению не поддающиеся. Однако те люди, что успели убедиться в том, что интуиция, как правило, не подводит, предпочитают прислушиваться к ней.

Стас с полным правом относил себя к тем, кто доверяет своей интуиции. И когда буквально в полукилометре от цели он поймал себя на мысли, что ему очень хочется вот прямо сейчас, сию секунду, купить в ночном мини-маркете чего-нибудь попить — юноша решил потерять несколько драгоценных минут.

Гравицикл с тихим гудением замер у входа в парк. Правила запрещали перемещение по аллеям и дорожкам парковой территории на любом автотранспорте, делая исключение только для полиции и других городских служб, но сейчас Стасу было на это глубоко наплевать. Мгновение поколебавшись, он выключил двигатель, переставил настройки на бесшумное, но медленное передвижение, вновь запустил машину и медленно миновал главные ворота — со стороны станции старого, еще подземного метро можно было проникнуть в парк через калитку для пешеходов.

Ветер негромко шелестел молодой листвой, теплая и еще темная майская ночь укрывала Стаса своими крыльями, под гравитационной подушкой еле слышно шуршал устилавший дорожку гравий.

Он увидел их издали: Лешку, сидевшего на бортике фонтана, обхватив руками колени и спрятав лицо, и — на противоположной стороне фонтанного бассейна — средних лет мужчину в костюме. Редкие фонари бросали бледные тени на лица, просвечивали мертвенно-стальным сиянием тонкие струи воды, взметывавшиеся на десятки метров и разлетающиеся ослепительными брызгами, но с той стороны, откуда подъехал Стас, света не было.

Стараясь даже не дышать, Ветровский неспешно подвел машину к границе освещенного круга и коснулся пальцами ключ-карты грава.

Что теперь? Он ничего не планировал и даже предположить не мог, как действовать дальше. Да и смысл был бы планировать, если он даже не знал, что будет его ждать по прибытии на место?

Острое чувство опасности полоснуло по нервам, как неожиданно включенная в спокойствии ночной тишины полицейская сирена бьет по ушам. Стас нервно дернулся, грав шевельнулся, трогаясь с места, и сдвинулся на полметра вперед, оказываясь в круге света.

Мужчина, стоявший у фонтана, поднял голову и улыбнулся. Несмотря на разделявшее их расстояние, Стас мог бы поклясться, что разглядел издевательскую улыбку на пухлых губах и безжалостный приговор в светлых глазах цвета чайной розы.

В следующее мгновение его словно ударили чем-то тупым по голове. Искрящиеся брызги фонтана закрутились в тошнотворном вальсе, слабо светящиеся цифры на табло грава смазались в мигающее, режущее глаза пятно, желудок комом подкатил к горлу, а в голову словно бы ворвались холодные, скользкие змеи…

А спустя один удар сердца все кончилось. Правда, Стас только потом понял, сколь кратковременным был этот кошмар — тогда ему казалось, что пытка длилась вечность.

Змеи, тошнота, ослепление — все прошло так же внезапно, как и началось. Ветровский поднял голову, все еще не в состоянии сфокусировать зрение на противнике, — и поймал его непонимающий взгляд.

Времени на раздумья не оставалось. Стас рванул чип-карту, выключая и тут же вновь заводя машину — при перезапуске автоматически включался стандартный режим двигателя, — и бросил грав вперед, удерживая руль только правой рукой. Левой же он наугад выхватил из боковой сумки стеклянную бутылку с пивом и со всей силы швырнул ее во врага — а в том, что перед ним враг, Ветровский не сомневался ни секунды.

Времени на то, чтобы чему-либо удивляться, не было. Стас выжал из гравицикла всю возможную скорость.

Дориан ожидал чего угодно, но только не этого. Мальчишка каким-то образом сумел противостоять его вторжению! Ведь все шло по плану, все было как обычно — слабенькая природная защита, какая есть у любого человека и которую не составляет ни малейшей сложности преодолеть — и все, чужой разум подчинен и подавлен! Но в последний миг, когда информация уже готова была открыться Дориану, когда он уже был уверен, что обладает секретом этого странного парня, что-то произошло. Словно острейший нож несгибаемой воли отсек его ментальные щупальца, буквально вышвырнув опытнейшего практика из чужого сознания.

Не без труда погасив начавшую подниматься злость, Дориан быстро подготовил новое вторжение, уже не пассивное, проникающее в разум медленно, плавно и осторожно, а атакующее, способное за минуту сделать человека идиотом, овощем. Он глубоко вдохнул, сосредоточился и открыл глаза — с визуальным контактом атаковать было проще.

вернуться

193

Строчки из песни «Приносящий удачу», группа «Високосный год».

вернуться

194

Эмпатия — здесь: способность поставить себя на место другого человека или животного, способность к сопереживанию.

1677
{"b":"860329","o":1}