– А что мы знаем об их оружии? – прищурился секретарь. – Ровным счетом ничего.

– Согласен, – вздохнул граф. – Знать бы, кто они и почему выступили против нас… Я никак не могу забыть единственной переданной ими фразы: «Мы ничего не забыли и ничего не простили». Что-то это значит, но что? Кого мы могли настолько обидеть? Геноцидом как будто не занимались…

– Мы-то не занимались, а вот Сартад – очень даже.

– Сартад?.. – приподнял брови Дарв, явно пытаясь что-то припомнить. – А ну погоди-ка… Есть! Фарсен! Тагайская туманность!

– Фарсен?.. – удивленно переспросил Ренни. – Но ведь фарсенцы едва вышли в космос, а уж после того, что с ними сделал наш дорогой профессор…

– Ты забыл о замеченных в туманности боевых станциях ордена, – граф напряженно размышлял, потирая висок. – Аарн могли и помочь Фарсену.

– Но у ордена нет таких технологий, как у невидимок.

– А теперь представь себе, что фарсенцы, ненавидящие нас всем сердцем, нашли флот Кер'Эб Вр'Ан, как мы нашли флот Предтеч. Не будет ли их поведение похоже на поведение невидимок?

– Не дай Благие! – поежился секретарь. – Но если сделать такое предположение, то так они себя и вели бы.

– Это надо проверить, – прикусил губу Дарв. – Пошли-ка эскадру мета-кораблей в туманность, пусть посмотрят, что там сейчас и как.

– А если не вернутся? – поинтересовался Ренни.

– Пусть вместе с ними идут скоростные курьеры. В поле невидимости. Может, хоть один сумеет уйти и сообщить, что там такое.

– Сегодня же отправлю.

Прозвучал сигнал вызова, и на загоревшемся экране появилось лицо Кенира, заменившего погибшего Тальвена.

– Ваша светлость! – поклонился моованец. – Гросс-адмирал Мерхалак вышел на связь, у него новости.

– Соединяй! – распорядился граф.

Кенир исчез с экрана, его место занял подтянутый, несмотря на свои пятьдесят семь лет, гросс-адмирал. Наклонив голову, он заговорил:

– Происходит что-то странное, ваша светлость.

– Что именно? – насторожился Дарв.

– Из Аарн Сарт с разрывом в два дня ушли две гигантские армады. Каждая состояла, как минимум, из десяти боевых флотов полного состава и пары тысяч боевых станций. Их сопровождало где-то по пяти-шести тысяч больших транспортных или грузовых кораблей. Аарн застали нас врасплох – такие армады нужно атаковать крупными силами, мы просто не успели собрать свои флоты. Они разбросаны по большой территории.

– Куда они направились? – побледнел граф.

– Первая – в Кэ-Эль-Энах. Вторая – в Трирроун. Армады, естественно, шли в режиме невидимости, но наши спецы сумели отследить вектор движения через гипермаяки.

– Вот теперь мне ясно, почему республика решила остаться нейтральной, – Дарв покосился на Ренни. – На самом деле это орден решил отправить союзникам помощь и просил их не вмешиваться.

– Непонятно… – адмирал выглядел растерянным. – Аарн же знают, что их скоро атакуют всеми силами, да и энергии у них сейчас не так много. Для чего же они ослабляют себя?

– Не знаю, – пожал плечами граф. – Но нам это на руку, я и не собирался до полной победы над орденом всерьез заниматься княжеством и республикой. Мы просто отвлекали их силы.

– Прекратить атаки на Кэ-Эль-Энах? – спросил Мерхалак.

– Ни в коем случае! – цинично усмехнулся Дарв. – Сделайте их менее интенсивными, но более частыми. Пусть у флотов княжества не останется ни одной спокойной минуты, пусть не знают, откуда ждать нового нападения – покусывайте со всех сторон. Чем больше у княжества будет потерь, тем меньше ему захочется лезть не в свое дело.

– А Трирроун?

– Этих пока вообще не трогайте. Пусть думают, что находятся в безопасности, не время разуверять их в этом. Кстати!

Он поведал гросс-адмиралу о своих подозрениях по поводу Тагайской туманности и ее связи с «невидимой смертью». Тот зло выругался, выслушав, что сотворил в свое время Сартад с несчастной планетой, и буркнул, что такие «помощнички» хуже любого врага. Нагадят – поколениями разгребать придется. Граф вздохнул и согласился.

– И как теперь прикажете с ними мириться? – язвительно спросил Мерхалак. – Воевать с народом, имеющим такое оружие, как у невидимок, просто невозможно. Они чешут нас вчистую, ни одного их корабля не подбито.

– Будем думать, – устало потер лоб Дарв. – Если это фарсенцы, то мне есть, что им предложить. И это одно из предложений, от которых не отказываются. А если нет, то я даже не знаю…

– Что-нибудь, да придумаем, – заверил секретарь. – А пока я предлагаю больше не губить бессмысленно свои силы и прекратить атаки на Сторн.

– Согласен! – поддержал его Мерхалак. – Потери слишком велики, а толку – ноль.

– Хорошо, на время прекращаем, – вздохнул Дарв. – И вводим в действие план 12-С.

– Думаете, время? – изумился адмирал. – Я бы погодил…

– Думаю, – подтвердил граф. – Да, вот еще что. Если из Аарн Сарт снова будут уходить большие армады, не препятствуйте им. Чем меньше сил останется в скоплении, тем лучше для нас. Однако проследите, куда они пойдут. Мне почему-то кажется, что одна обязательно отправится к Тагайскую туманность.

– Вполне возможно, – согласился Мерхалак. – Тогда мы точно будем знать, что там что-то есть.

– Вот и я о том же.

Попрощавшись, гранд-адмирал отключился. Ренни с графом тоже не стали засиживаться, реализация плана 12-С требовала от них столько сил и времени, что об отдыхе можно было позабыть надолго.

В небольшой светлой комнате стояли друг напротив друга двое – старик в голубой мантии мага Стихий и молодой человек в роскошном камзоле, расшитом золотыми птицами и украшенном самоцветами. Молодой человек зло комкал в руках белые матерчатые перчатки и смотрел на собеседника исподлобья, явно не испытывая от разговора никаких положительных чувств. Старик нудно выговаривал ему за поспешность.

– Послушайте, мэтр Варток, – перебил император придворного мага. – Вы же знаете, что меня сегодня едва не убили!

– Это еще не повод, чтобы поступать недостойно, ваше величество, – возразил тот. – Вы олицетворяете собой императорскую власть, а значит, не имеете права давать недоброжелателям повод обвинить вас в неэтичных поступках.

Император некоторое время устало смотрел на мага. Этот старик совсем с ума сошел – императорская семья погибла почти полностью, страна на грани распада, юг бунтует, со дня на день можно ждать нападения с двух, а то и с трех сторон, а он про этику толкует. Тут бы выжить как-нибудь! Но как?!

В детстве и юности Альтен никогда не задумывался о власти, не готовился принять ее – он был десятым, да еще и нелюбимым сыном императора Кариста II, у которого, помимо законных детей, хватало признанных бастардов. А не любил его величество своего младшего за то, что тот уродился похожим не на него, а на одного из офицеров гвардии – подозревал молодую императрицу, на которой женился всего за год до рождения сына, в измене, хотя заклинание истинной крови и подтвердило его отцовство. Со временем Карист добился у первосвященника развода, однако сына все же неохотно признал – с магами не поспоришь, ребенок, как ни крути, принадлежал к роду Ран-Дорт. Мать Альтена, сосланная в монастырь, заболела и умерла, когда ее сыну едва исполнилось пять лет. С тех никому не нужный принц рос во дворце, как сорная трава, никто не обращал на него внимания, разве что заставили учиться, как и остальных братьев и сестер, у придворного мага, мэтра Вартока, строгого и въедливого старика. В свободное время мальчишка либо сидел в почти всегда пустой императорской библиотеке, либо исследовал заброшенные закоулки дворца. А их хватало.

Два года назад начало происходить что-то непонятное. Первым приказал долго жить император. Прямо за столом во время праздничного ужина в честь дня тезоименитства. Подозревали яд, но ни одна проверка не подтвердила этого, даже маги с недоумением разводили руками. Карист внезапно посинел, упал и умер без всякой видимой причины. Не прошло и месяца, как на охоте погиб от клыков огромного секача не успевший короноваться Лортин, старший сын покойного – даже траур не смог удержать его от любимого развлечения. С тех пор смерть стала частой гостьей в императорском дворце. Принцы и принцессы тонули, падали с лестниц, попадали под кареты, вешались по непонятной причине, гибли от нападений разбойников и просто умирали. Альтен, конечно, знал об этом, но, поскольку не имел близких отношений ни с кем из своей большой семьи, сидел себе дальше в библиотеке, даже не думая, что может однажды оказаться на престоле. Из библиотеки его и вытащили, сообщив, что он отныне – император. Юноша долго не мог прийти в себя от такого известия, изо всех сил отнекивался от сомнительной чести, но его никто не слушал – последний законный наследник престола.