Ощутив отголосок мыслей тролля, Хакиса нахмурилась. Эта кривоногая лягушка смела столь непочтительно относиться к ней, Повелительнице тьмы. Чернокнижница сначала даже разозлилась на Адольфа за подобные мысли, но потом успокоилась, поняв, что в общем-то он прав. Все же с Тарманом было гораздо проще работать. С этим же типом придется вести себя очень и очень осторожно, а за непочтительное отношение можно отомстить и потом, когда услуги синдиката ей будут больше не нужны, решила для себя Хакиса и, повернувшись к троллю, сообщила:

– Я слежу за каждым вашим шагом. Так что не нужно через день докладывать мне о провалах. Вам следовало бы получше изучить замок баронессы Эльвиры или уж, на худой конец, поинтересоваться у меня о том, какие неприятности вас там могут поджидать.

– Да, леди, вы абсолютно правы, – угодливым тоном пробормотал Адольф с безучастным выражением на лице, разглядывая лепнину под потолком.

– Не понимаю, – заводилась Хакиса, – как вы могли не проверить саму баронессу. Объясните мне, как могла мелкая придворная интриганка обвести вокруг пальца Тармана? Между прочим, он не такой уж и слабый маг. Только уж больно нервный. Вы что, не могли проверить ее саму и ее сейфы?

– Ее саму? – удивился Адольф. – Ее сейфы? О чем вы говорите? Паника, на мой взгляд, совершенно неуместна. Вполне возможно, что Хранительница и ее спутники вообще не выйдут из Кен-Тирона. Леди Эльвира сказала, что без карты у них нет шансов.

– Дурак, – разозлилась Хакиса. – Надо же быть такой бестолочью! Во-первых, мне нужно, чтобы они вышли из катакомб: у них мой «Низвергающий в бездну», и девчонка нужна мне живой. А во-вторых, есть у них карта, та, что раньше была у Эльвиры. Вы же поверили баронессе на слово, а ксари не поверил, и в результате карта теперь у тех, кого вы ищете, а могла бы быть у вас.

– Да уж, – сконфузившись, пробормотал Адольф, на чем свет стоит проклиная про себя Тармана. – Ну ошибочка вышла. Исправим. Наши люди в данный момент обшаривают долину Д'Архар в поисках выхода из заброшенного города гномов. Мы схватим Хранительницу, когда они выйдут на поверхность.

– Не затрудняйте себя глупыми и ненужными поисками, – холодно ответила на оправдания Адольфа Хакиса, протягивая троллю тонкий пергаментный свиток, таинственным образом появившийся у нее в руках. – Это карта, такая же, какая была у Эльвиры. На ней отмечены все выходы из гномьих подземелий. В том числе и ведущие в долину Д'Архар. По моим подсчетам, они будут там со дня на день. Надеюсь, что в этот раз вы не оплошаете.

Адольф признательно улыбнулся, схватил из рук ведьмы карту и поспешил скрыться. Общение с Повелительницей тьмы отняло все силы, и болотному троллю хотелось как можно быстрее убраться из Черного замка.

Еще один утомительный день пути подошел к концу. О нем у Анет остались крайне неприятные воспоминания. Во-первых, шли быстро, пытаясь преодолеть как можно большее расстояние. Во-вторых, они везде натыкались на результаты магического эксперимента.

В катакомбах жутко пахло паленым мясом. Трупы темных гномов валялись прямо в коридорах, зачастую перегораживая проход. Их приходилось оттаскивать и складывать в стороне. Но наконец длинный и утомительный переход был завершен, и Анет с наслаждением вытянула ноги, усевшись прямо на пол. Холода камней она просто не замечала из-за усталости.

Сегодня доели последнюю, оставшуюся у запасливого Стика крупу. Спать не хотелось, поэтому все сидели у костра и молчали, переваривая события последних дней и строя планы на будущее. Если все пойдет так, как запланировано, то уже через пару дней они выйдут к Кругу вечности. Все, включая Анет, тихо об этом мечтали, но никто не решался огласить эти мечты.

– Завтра нам придется на время разделиться, – наконец после долгого молчания подал голос Стик. – Анет с гхырхом остаются здесь, я пойду проверять проход, выходящий на поверхность у Круга вечности, Дир, ты отправишься по второму проходу, ведущему в Д'Архар, а ты, Дерри, изучишь Темный лес. Я думаю, дня нам хватит, для того чтобы обернуться туда и обратно Мне кажется, что хотя бы один из путей окажется свободным.

– А что, если везде нас поджидают враги? – подала из своего угла голос Анет.

– Ну у нас же есть вы с Диром. Жуть могучие, когда нервные, – ласково улыбнулся девушке Стикур.

«Что-то случилось, – заключила для себя слегка опешившая Анет. – Сиятельный герцог, как ни странно, больше на меня не гневается. Это что-то новенькое. Чем, интересно, я смогла его так порадовать, что он резко сменил гнев на милость?»

Дерри тоже насторожила улыбка Стика, но по другой причине. Анет даже в голову не пришло, что благодушие Эскорита может обозначать что-то помимо дружеского расположения, а Лайтнинг, наоборот, все сильнее убеждался, что Стикур явно испытывает какие-то чувства к девушке. «Надо ненавязчиво поговорить с ним на эту тему», – решил Дерри и еще долго пытался найти для себя вразумительный ответ на вопрос: «Зачем ему это надо?» Ну допустим, узнает он о том, что Анет Стику небезразлична, и что дальше? Ничего. Все останется так же, как и было, только настроение у него, у Дерри, будет еще отвратительнее, чем в последнее время. Впрочем, если выяснится, что на девушку Эскориту абсолютно наплевать и то, что он на нее не орет вот уже несколько дней кряду, – это не более чем стечение обстоятельств и тоже вряд ли что изменит. Лайтнинг давно решил, что такого понятия, как «любовь», для него просто не существует. Кто он? Бывший вор и убийца, за голову которого назначена бешеная цена? Презренный ксари, нелюдь, а теперь еще и оборотень. Что он может предложить ну хотя бы той же Анет? Себя, что ли? «А нужна ли ей подобная радость?» – задал себе риторический вопрос Дерри и рывком поднялся на ноги, намереваясь все-таки поговорить со Стиком, просто так, для успокоения души.

– Ты, как я погляжу, стал мягок с Анет? – поинтересовался Лайтнинг, присаживаясь рядом со Стикуром к костру. Эскорит вздрогнул и удивленно взглянул на Дерри, не совсем понимая, с чего бы это вдруг ксари завел подобный разговор. Герцог, погруженный в раздумья, вообще с трудом возвращался к окружающей действительности и поэтому его ответ был до неприличия краток.

– Да, – буркнул он и замолчал, собираясь с мыслями. Лицо Дерри приняло холодное и отрешенное выражение. Короткий ответ друга он расценил по-своему и уже собирался отойти в сторону, когда Эскорит вдруг продолжил со странной болью в голосе: – Ты помнишь Мелинду?

– Помню, – несколько удивленно отозвался Дерри, не понимая, при чем здесь давно погибшая сестра Стика.

– Так вот, – продолжил герцог, – совсем недавно я неожиданно понял, что Анет для меня – это Мелинда, случайно вернувшаяся из загробного мира. Странно, правда?

– Ничего не понимаю, – даже как-то слегка обиженно пробормотал Дерри. – Мелинда и Анет. Да что между ними общего? Мелинда, насколько я помню, как и все в вашей семье, была жгучей брюнеткой с карими глазами. А Анет… Они же абсолютно непохожи!

– Внешность тут совершенно ни при чем, – ответил Стик. – Значение имеет та атмосфера, которую создавала вокруг себя Мелинда, те же чувства я испытываю, находясь рядом с Анет. То же сочетание детской непосредственности, наивности, ума и напряжения. Согласись, ведь Анет все время создает вокруг себя напряжение, как и Мелинда в свое время. Мы знаем девушку немногим больше недели, а какое влияние она оказывает на нас на всех. За столь короткий промежуток времени она стала не просто своей, она уже вертит нами, исходя из своих желаний, и, заметь, никто ничего не имеет против.

– Да, пожалуй, ты прав, особенно насчет влияния, – согласился Дерри. – Насчет сходства Анет и Мелинды… сразу его конечно же не заметишь, но да, оно действительно есть. Я рад, что ты сумел сделать невозможное и вернул, по крайней мере для себя, давно умершую сестру. Теперь ты сделаешь все для того, чтобы Анет вернулась из этого путешествия живой и невредимой.

Уснул Дерри не сразу. С одной стороны, разговор со Стиком принес несказанное облегчение, а с другой… ксари все же где-то в глубине души надеялся, что Стикур хоть немного увлечен девушкой – это бы послужило тормозом для развития его собственных чувств. Сейчас же Лайтнинг имел полное моральное право относиться к Анет так, как ему этого хочется, не опасаясь задеть еще чьих-нибудь чувств. И он боялся этих новых и опасных мыслей, зародившихся у него в голове, прекрасно понимая, что вызвать ответную симпатию у Анет не составит труда. Только вот… нужно ли ему это?