– Ди?! Ты что? Ты решила убить себя, Ди?!

У Эля истерика. Я лениво отмахиваюсь от него, пытаясь поймать картинку перед глазами. Горло сводит спазмом. Хочу крикнуть ему, что он идиот, но не могу. Вампир тащит меня на кровать, укладывает прямо так, мокрую, с водой, стекающей с волос на подушку, шарит у себя по карманам, вытаскивает плоскую фляжку и подносит ее к моим губам дрожащей рукой.

Он еще не открыл крышку, а я уже знаю, что там кровь. Чувствую, почти вижу через металлические стенки. Когда Эль протягивает ее, мои руки дрожат. Запах дурманит, сознание сужается до одной этой фляжки, в которой, кажется, сосредоточена вся жизнь. С трудом сдерживаюсь, чтобы не отобрать ее у Эля, как кошка, полоснув его по руке. Это глупо, он и так отдает ее сам. Я же прихожу к мысли, что сама не отдала бы ни за что.

– Нельзя так, Ди. Вампир, который умер от голода в ванной, – это жалко.

– Идиот… – шепчу я, сделав несколько судорожных глотков. Думала, что мне будет противно, но нет. Я пью без негатива, как жизненно необходимое лекарство. Но и восторга не испытываю. Кровь сводит меня с ума, но ее вкус оставляет безразличной. Мне нравится, как проясняется мозг, как появляются силы, как начинают лучше видеть глаза, как появляется дикая энергия в теле.

– Опять оскорбления? – несчастно уточняет он.

А я пью еще и наконец понимаю, что могу дышать, говорить и в целом чувствую себя нормально. Даже получается раздражаться по тому поводу, что лежу перед Элем голая. Вот какого демона он тут устроил? Кто вообще разрешал ему вламываться в мою комнату?

– Идиот, так как боишься не того, – наконец поясняю я, взяв себя в руки.

Переворачиваю фляжку и с грустью понимаю, что больше из нее ничего не капает. Печально, я бы выпила еще. Вломиться вломился, но крови пожадничал. Впрочем, разговор у нас сейчас совсем о другом.

– Я не собиралась самоубиваться, я думала… Изучала, на что похож голод. Если бы ты не ворвался, я бы вышла сама через три минуты. Только сухая и одетая. Но ты же не можешь не спасти меня, не так ли Эль? Тебе хочется верить, что однажды я не справлюсь сама.

– Ты уже не справилась, – отрезает он, а я начинаю злиться. Толкаю его в грудь и удивляюсь, когда он вопреки обычному поведению не поддается.

– Я не просила порождать еще одного монстра, – шпилю я. – Не стоит бояться, что я сдохну, так как не выпила вовремя кровь…

– А чего мне надо бояться? – спрашивает он, наклоняясь ближе к моему лицу, задерживается и осторожно слизывает капельку крови с уголка моей губы.

И я понимаю, что бояться надо мне. Мое тело слишком откровенно и ярко реагирует на Эля и его невинную ласку. Это что еще за фигня? Я таких побочек точно не заказывала!

Смотрю на него неверяще и ловлю в глазах страсть. Эль, похоже, тоже испытывает нечто подобное. Но это как раз неудивительно. Я знаю, что он хочет меня уже очень давно. Я же, как правило, держу себя в руках.

Он рядом. Красивый и хищный, а еще – полностью мой. Слишком близко, чтобы игнорировать завораживающий взгляд васильковых глаз, не гореть желанием изучить гибкое тело рядом и не поддаться соблазну. Раньше я очень просто избавлялась от чар Эля, но сейчас… все иначе. В голове туман, а желание настолько сильное, что я не понимаю, зачем отказывать себе в удовольствии. Ведь Эль рядом, он мой, и я знаю, что с ним мне будет хорошо, а о последствиях думать скучно. Секс с ним – это определенно то, что мне нужно. В физическом плане так точно, а вот о душе думать сейчас совершенно не хочется. Как и об ошибках.

Я не противлюсь его уверенной руке, которая медленно скользит по бедру и выше. Кожа настолько чувствительная, что при каждом прикосновении по ней пробегают мурашки. Эль, не отрываясь, смотрит мне в глаза и ловит отголоски своей страсти. Тело горит. Мне впервые с того момента, как я очнулась, жарко. Этот жар распространяется изнутри, и сейчас я, пожалуй, чувствую себя почти живой. Немного сумасшедшей, но живой. И с каждой новой лаской это ощущение крепнет. Так вот что помогает вампирам держаться? Именно поэтому они помешаны на плотской любви? Это возможность на короткий миг близости вспомнить, что это такое: когда кровь бежит по венам быстрее? Возможность вспомнить, что такое быть живым.

Я покорно выгибаюсь под ладонями, исследующими мое тело, прикрываю глаза и со стоном прикусываю губу, анализирую новые грани своей чувственности. Странное ощущение. Такое как после того, когда я пила кровь Эля. Забвение, магия и флер вампирской магии. Меня словно опоили. Это не совсем мои чувства, словно я черпаю эту страсть из самого Эля.

Мысли отрезвляют.

– Что это? – со злостью шиплю я, когда губы Эля становятся совсем наглыми. Я пытаюсь вернуть себе самообладание. Туман в голове и смешанная с желанием жажда все только усложняют. Я люблю трезвую голову.

– Мы чувствуем иначе, – проникновенно шепчет он, склоняясь к моим губам и лаская дыханием, и я невольно облизываю свои, борясь с искушением. Никогда еще мне так не хотелось поцелуя. – Не сражайся с собой, – убеждает он, и мне как никогда хочется сдаться.

Зачем отказывать себе? Если даже нет того, кому можно хранить верность. Я же не могу жить монашкой? Так почему не Эль.

Его слова отвечают моим мыслям:

– Сейчас в этом нет смысла. Мы с тобой связаны, в тебе моя кровь, и сейчас, на первом этапе, это важно. Ты тянешься к своему создателю, это инстинкт самосохранения.

– Я хочу тебя, потому что ты меня обратил? – Я слишком упряма, чтобы сдаться сразу, и меня бесит, что мое желание обусловлено кровью.

– Не только. – Эль пытается меня заговорить, а его руки тем временем заставляют меня терять остатки разума. – Ты хочешь, потому что я красив и волную тебя… всегда волновал. Теперь ты вампир… У нас более развита чувственность, особенно когда в нас кровь… Так ярче, интереснее и волнительнее.

Легкий колющий укус в основании шеи, и я готова сделать все, что он хочет. Больше. Я сама хочу то, чего хочет он.

– Именно поэтому ты предпочитаешь спать с теми, кем питаешься?

Разговор помогает отвлечься, поэтому я усиленно пытаюсь сосредоточиться на нем. Ощущение неправильности происходящего не отпускает. Странное состояние, когда желание лишает разума, но где-то на задворках сознания все еще живет прежняя Дайана, которая считает, что спать с Элем ниже ее достоинства. Я упрямо цепляюсь за нее.

– Отчасти. Но с тобой другое… Большее, ты же знаешь.

Не понимаю, почему мне нравится то, что происходит. Я и правда изменилась, раз разучилась чувствовать грань. Меня заводит Эль, и я позволяю ему нависать надо мной, шептать в губы глупости и нежно скользить ладонями по горящему от возбуждения телу. Даже прогибаюсь, чтобы быть ближе. С трудом удерживаюсь от того, чтобы касаться самой. Понимаю, как только дотронусь до него – пути назад не будет.

Это продолжается ровно до того момента, как я вспоминаю, что именно привело меня в этот дом, в это состояние и в объятия Эля. Желание не способно перечеркнуть то, что у меня было с Мраком, тогда, когда я была самой собой. Именно те чувства и эмоции были настоящими. Перед глазами совсем другой мужчина, которого нельзя так быстро выкинуть из головы и сердца. Да и ни к чему.

Я стряхиваю наваждение, а заодно и Эля, толкнув его ногой в живот. Понимаю, что грубо, но он заслужил это. В отличие от меня, Эль прекрасно понимает, что делает. Он настолько помешан на мне, что не гнушается уже ничем. Готов переспать со мной, даже если я просто теряю голову от своего нового состояния. От понимания этого становится по-настоящему мерзко.

– Пошел вон, – беззлобно, но уверенно говорю я, чувствуя, как на кончиках пальцев привычно начинает искриться магия. Все же я сначала ведьма, а потом вампир со всей их гребаной чувственностью.

– Дайана… – ласково начинает Эль, но я уже остыла.

Подхожу к шкафу и рывком открываю дверцы. Вещами Эль озаботился. Молодец. Вытаскиваю первую попавшуюся тунику и натягиваю через голову. Не хочу, чтобы он на меня пялился. Шоу закончилось, вернулась прежняя Дайана, и я сохраню ее в себе, чего бы это мне ни стоило.