– Вообще, я переживала, что ты умер, – признаюсь я. – Но вижу, мои волнения беспочвенны. Ты, как и Пушистенька, живее всех живых.

– Сравнение в твоем духе… – мрачно замечает Блэкфлай.

Шальная веселость слетает, и я пожимаю плечами. Что скрывать? Демоны в Блэкфлае помогли выжить ему и нам. Но, как и Пушистенька, Блэкфлай не стопроцентно нормальный. Оба они жертвы магического эксперимента.

– Если ты сносно себя чувствуешь, то думаю, стоит поесть, – говорю я. – Мясо готово. Ну и разговор не повредит.

– Ты права, – отвечает Блэкфлай и начинает подниматься из воды, совершенно не стесняясь моего присутствия.

Закрывать глаза и бежать как-то уже совсем по-детски глупо. Поэтому я просто замираю, наблюдая за тем, как из воды показывается мощный торс, по которому стекает мыльная пена, плоский живот с рельефными кубиками… а ниже я все же решаю не смотреть и отворачиваюсь, чувствуя, как вспыхивают щеки.

– Жду внизу, – глухо сообщаю я и выхожу. В спину доносится тихий смех. Он еще и издевается! Гад!

Невольно думаю: а не так ли я себя веду с Элем? Если он хотя бы вполовину чувствует то же самое, когда я переодеваюсь при нем, пожалуй, стоит извиниться. Однажды он показал мне отражение своих чувств, но только сегодня я осознала в полной мере, что именно он тогда хотел мне сказать.

Я никогда не была фиалкой, даже в шестнадцать чаще я провоцировала Блэкфлая и никогда он – меня. Но сейчас почему-то все меняется. Не исключено, потому что он неуловимо отвечает на мой импульс. Я чувствую в нем… возможно, взаимное влечение… хотя это глупо. Но целовал же он меня в своей артефакторной? Это был поцелуй-наказание, но вдруг он не оставил равнодушной не только меня?

Боги! Мрак едва не убил меня пару часов назад. За нами гоняется весь МагСтраж Северных земель. Демоны рано или поздно захватят власть над его телом, почему же я вообще думаю про поцелуи? Это такой откат после сложного дня? Организм требует снять стресс сексом? Нет, такие мысли – это однозначно не то, что я хочу пускать в свою голову.

Я раскладываю по тарелкам мясо и овощи, думаю и понимаю, что Блэкфлай как хочет, а я взрослая девочка, которая до дрожи в руках желает выпить. У Дафны же должно быть вино?

Вино у Дафны находится. Причем выбор весьма богат и недурен. Оказывается, у нас совпадают алкогольные предпочтения. Я достаю бутылку красного, придирчиво изучаю сорта винограда и, убедившись, что они меня устраивают, наливаю себе в бокал, облизываясь от предвкушения.

– И даже меня не дождешься?

Голос Блэкфлая оказывается полной неожиданностью. Я подпрыгиваю, едва не ударяюсь лбом о ящик и чудом удерживаю в руках бутылку. Разлила бы вино, пришлось бы еще заниматься уборкой. Слишком много хозяйственных дел для одного дня.

– Зачем же так пугать! – возмущаюсь я, смутившись от своей неадекватной реакции на его появление.

– Я просто подошел, и все. Нальешь? – спрашивает он, кивнув в сторону бутылки.

– Конечно. – Я улыбаюсь, прогоняя неуместное волнение. Я стала слишком нервной. – Просто не знала, будешь ли ты пить после всего случившегося.

– После всего… – он делает ударение на последнем слове, – я бы предпочел и покрепче.

– У Дафны есть. У нее алкоголь на любой вкус. Хочешь, поищу что-нибудь?

Обыденный разговор снимает напряжение, и я готова продолжать его до бесконечности. Он простой и понятный.

– Не стоит. – Мрак мотает головой и усаживается на ближайший к нему стул. Он все еще испытывает слабость, но уже выглядит гораздо лучше. – Наши желания не всегда совпадают с нашими потребностями. Мне нужно сохранять подобие трезвого ума. Сейчас опасно терять контроль по любой причине. Поэтому красное вино – лучший выбор.

– Это точно, – соглашаюсь я. – Мне очень хочется жить. А со всеми твоими демонами я не справлюсь.

– Я научу тебя как, – говорит Блэкфлай обыденно, будто не предлагает себя убить. – Не думаешь же ты, что я не озаботился этим вопросом? Я долго изучал то, что со мной происходит, и нашел способ убить себя так, чтобы никто не пострадал и демоны оказались в Запретных землях. Ты должна быть готова, если случившееся сегодня повторится.

Я понимаю, что он говорит правильные и логичные вещи, но сердце болезненно сжимается. Я не готова его убить, хоть и не хочу признаваться в этом. Признание звучало бы как слабость. А слабость я ненавижу и в себе, и в других. Знаю, что стоит промолчать и не давить на больную мозоль, но, не удержавшись, все же шепчу:

– Так, может, мы их отправим в Запретные земли, а тебя оставим тут? Ты нам еще нужен.

– Вот такого способа я не нашел. – Мрак грустно усмехается, но смотрит на меня уверенно и прямо. Он сожалеет, что так получилось, но все равно уверен в том, что делает сейчас. – Я не терял надежды, думая, что рано или поздно отыщу такую возможность. Только сейчас не уверен, что на это хватит времени. Но, Дайана, я серьезно. Если я потеряю контроль, в следующий раз ты сделаешь все, как я скажу. Речь не только о тебе или обо мне, если дать волю чудовищам внутри меня, пострадает слишком много людей.

– Но тут нет ничего… твои наработки… – Я сглатываю, думая, как лучше сказать. – Там многое уничтожено. Впрочем, кому я вру… там почти все уничтожено. Мы не хотели, чтобы твои магические работы попали в руки МагСтража. Разбираться в том, что именно уничтожали, времени не было.

– Это не важно, я создал заклинание и помню его наизусть. Такие вещи я всегда храню в голове, но за остальное спасибо. Вы даже в такой ситуации оказались верны…

– Не все… – задумчиво заметила я. – Кто-то все же предал. А что касается заклинания, то я достала эш Грису черный свиток. Мы с… – Я запинаюсь, но почему-то решаю не упоминать Кэла. – Не важно с кем… в Южных землях в гробнице нашли жреца, который служил сохроном. Демоны не убрались из его тела даже после смерти. Этот свиток помог уничтожить умертвие и изгнать демонов в Запретные земли.

– Где этот свиток? – интересуется Блэкфлай.

– Думаю, уже у эш Гриса. Эль должен был передать, как только я сообщу о том, что мы в безопасности. Это очень плохо?

– Сейчас это не важно. Подозреваю, у меня получилось воссоздать именно то древнее заклинание или нечто похожее. Эффект тот же. Просто если бы свиток попал ко мне несколько лет назад, я бы не потратил столько времени даром. И возможно, смог бы придумать вариант, позволяющий избавиться от демонов, но сохранить себе жизнь. А может быть, такого способа в принципе нет. Ты выучишь это заклинание наизусть и, как только я буду представлять угрозу тебе или окружающим, прочитаешь его. Понятно, Дайана? – В голосе Блэкфлая звучит металл. Учитель не собирается давать мне выбор. – Только у тебя из всех моих учеников хватит духу и толку сделать все правильно.

– Как определить, что пора? – спрашиваю я. – Сегодня же ты пришел в себя. Как понять, что пути назад нет?

– Пути назад нет. Тут и понимать нечего. Давно нет, Дайана. Как только я превращусь в чудовище, не жди, что я стану собой. Хорошо? В свою очередь, я пообещаю, что буду себя контролировать. Сейчас уже проще. До… – Мрак морщится, не желая упоминать время, проведенное в МагСтраже. – Не составляло труда. Я надеюсь вернуться к тому состоянию. Просто нужно время. Сейчас самый опасный период. Неделя, может, две – и опасность минует. Но пока будь начеку.

– Я видела черную магию там, в карете, когда тебя ранили снежуры. Получается, уже тогда ты не очень хорошо себя контролировал?

– Магия – это не демоны, она не влияет на мое сознание, – пояснил Блэкфлай. – Она просто есть. Раньше демоны не могли управлять моим телом. Они просто… просто сидели, запертые внутри, я ощущал их как инородный предмет.

– Зачем ты это сделал?

– Я обязательно расскажу, Дайана, но сейчас слишком о многом надо поговорить, кроме ошибок, которые невозможно исправить. Сначала ты выучишь заклинание, потом мы решим, что делать дальше, и попробуем понять, кто и по какой причине меня сдал, а потом я расскажу тебе, как превратился в сохрон.