— Я ценю твою откровенность и прозорливость, Зогар. И буду держать ухо востро.

Пират удовлетворённо кивнул.

— Я тоже, король!

— Вроде, я вижу белые скалы, — Рэмдал указал рукой вперёд, где за деревьями показались огромные валуны известняка. — Мы прибыли раньше, чем надеялись.

Зогар прищурился, потом обернулся и громко скомандовал отряду быть наготове и перестроиться так, чтобы Рэмдал оказался в центре.

Лесовик считал это излишним. Было смешно предполагать, будто кентавры могут замышлять что-то против него. Они были на одной стороне. Кроме того, именно кентавры помогли Рэмдалу захватить трон Эль-Кадора. Но он не стал спорить с Зогаром. Тот был опытным воином, так пусть делает то, для чего Рэмдал взял его с собой.

Перестроившись, отряд подъехал к белым скалам. Это оказались всего несколько осколков, неизвестно как оказавшиеся на берегу реки. Возможно, их везли куда-то для строительства и сбросили по дороге, чтобы облегчить груз. Такое бывало, если падал скот или безнадёжно ломались повозки.

Рэмдал скомандовал остановиться. Проводники должны были ждать их здесь, но вокруг явно не было ни души. Могли ли кентавры опоздать? Обычно такого не случалось, но мало ли что произошло в разорённом Вайтандаре. Возможно, посланный Киймирром отряд столкнулся с бандой мародёров, и это задержало его. В любом случае, нужно было ждать. Рэмдал решил, что если кентавры не появятся до следующего утра, он отправится в Кар-Мардун сам, руководствуясь лишь картой. Зораг наверняка будет удовлетворён.

Когда лагерь был разбит, и пираты начали готовить еду, Рэмдал расстелил на земле плащ и уселся, положив молот рядом с собой. Ему готовили пищу отдельно — два пирата делали это, точно следуя его рецептам. Рэмдал не мог есть омерзительное варево, которое с удовольствием пожирали его подчинённые. Тем более, лесовик подозревал, что часть мяса являлось человечиной.

В ожидании ужина Рэмдал откупорил флягу с вином и сидел, поминутно прикладываясь к горлышку. Напиток был из королевского погреба и почти не туманил разум, зато прекрасно утолял жажду и доставлял истинное наслаждение.

Солнце перевалило через зенит всего час назад и светило прямо в лицо. На небе не было ни единого облака — вокруг царили покой и безмятежность, нарушаемые только грубыми голосами пиратов и звоном посуды. Рэмдал подставил лицо солнечным лучам и прикрыл глаза. Кожа ощущала идущее с неба тепло, перед глазами плясали солнечные зайчики. Было трудно представить, что станет со всем этим благоденствием, когда на земле воцарится Владыка Тьмы. Рэмдал опустил голову и посмотрел на огромный молот, лежавший справа. По тёмному камню побежали тревожные оранжевые искры — Рэмдал знал этот сигнал: так оружие предупреждало хозяина об опасности! Лесовик вскинул голову и огляделся. Его взгляд скользнул по ближайшим зарослям, но всё было спокойно: ни единая ветка не дрогнула, до тонкого слуха Рэмдала не донеслось ни одного подозрительного шороха.

— Король, ваш ужин, — повар склонился перед ним, держа в обеих руках блюдо с дымящимся мясом — дикая индейка покоилась в центре гарнира из овощного рагу, нарезанный толстыми ломтями хлеб лежал с краю.

Рэмдал указал на землю рядом с собой. Пират наклонился, чтобы поставить блюдо, и в тот же миг лесовик услышал знакомый гудящий звук. Через мгновение в шею повара впилась длинная стрела с белым оперением! Рэмдал откатился в сторону, и убитый медленно повалился на его плащ, погребя под собой королевский ужин.

Схватив молот, Рэмдал вскочил на ноги и заорал, что было сил. Он видел, как целая туча стрел взметнулась над лагерем, на долю секунды зависла в высшей точке своего полёта, а затем смертоносным ливнем обрушилась на пиратов. Воины, обливаясь кровью, бегали, не зная, куда деваться, орали и падали, спотыкаясь обо всё подряд.

Рэмдал подхватил с земли первый попавшийся щит и, накрывшись им, бросился в лес. Он понятия не имел, напорется ли там на нападавших, но оставаться на берегу было самоубийством. Отбежав на несколько шагов, лесовик обернулся. Его отряд таял буквально на глазах. Рэмдал крикнул' «Бегите в лес!», но никто его не услышал: пираты в панике метались, как стадо обезумевших обезьян. Некоторые прикрылись щитами и стояли, дико вращая глазами и озираясь, будто ожидали, что противник вот-вот появится и даст себя зарубить. Другие пытались влезть на лошадей и скрыться, но почти сразу падали, утыканные стрелами. Рэмдал отметил исключительную меткость стрелявших: ни одна лошадь не была даже ранена, зато вокруг валялось множество раненых и убитых пиратов.

Развернувшись, лесовик кинулся в чащу. Несмотря на тяжёлый молот, он бежал легко, едва касаясь земли. Позади раздался стук копыт — его преследовали. Судя по звуку, в погоню пустились всадника три. Не так уж и много. Если бы у них не было луков, Рэмдал сумел бы справиться с ними, но они, конечно, застрелят его, как только увидят. Поэтому лесовик бежал изо всех сил, выбирая наиболее заросшую кустами и деревьями местность, стараясь забиться как можно глубже в лес. На глаза ему попалась скрытая высокой травой сухая канава, и он, мгновенно решившись, бросился в неё и заполз под заросли осоки.

Рэмдал замер. Сердце бешено колотилось, и лесовику казалось, что он пыхтит так, что его должно быть слышно метров за десять, но ничего не мог с этим поделать.

Стук копыт приближался. Всадники были совсем рядом — один перепрыгнул через канаву, а двое остановились чуть поодаль. Лошади топтались на месте, задевая ногами траву — тонкий слух лесовика различал малейшие шорохи. Никто не произнёс ни слова. Через несколько секунд Рэмдал услышал, как преследователи поскакали дальше, но уже не так быстро — похоже, они потеряли след, и теперь ехали, внимательно осматривая местность. Лесовик лежал, сжимая в руках молот, и слушал. Он был готов провести в канаве хоть целые сутки — лишь бы убедиться, что враги далеко. Скорее всего, они вернутся этим же путём и присоединятся к своим, но лучше перестраховаться.

Рэмдал огляделся. В канаве было сухо, дно выстилала прошлогодняя листва и сосновые иголки. Сверху прикрывала густая трава. Если всадники заметят канаву, то наверняка проверят её, но оставался шанс, что они проедут мимо.

Через несколько минут раздался стук копыт. Рэмдал буквально вжался в землю, затаив дыхание. Всадники проскакали мимо, и вскоре в лесу воцарилась тишина. Рэмдал слышал только шелест листьев и трав, порхание птиц, скрип деревьев, стрёкот цикады футах в пяти слева.

Пролежав на всякий случай минут пять, он приподнялся и осторожно выглянул из укрытия. Никого. Преследователи были совсем рядом и не заметили его. Они вернулись к месту бойни, и теперь он спасён!

Рэмдал встал на колени и снова осмотрелся. Лес был тревожен. Его обитатели слышали крики умирающих, видели погоню и теперь сидели в укрытиях, дожидаясь, пока всё успокоится. Они были более осторожны и терпеливы, чем Рэмдал.

Лесовик поднялся во весь рост и выбрался из канавы. Опустив глаза, он увидел следы копыт: трава была примята, на мху виднелись чёткие отпечатки-полумесяцы. Рэмдал улыбнулся и вдохнул свежий лесной воздух. Он был жив! Эта мысль переполняла сердце дикой радостью.

Рэмдал не думал, куда отправится — главное, подальше отсюда! А потом… его ждут в Кар-Мардуне. Пусть он потерял армию, но у него по-прежнему есть молот, и он всё ещё один из Рыцарей.

Рэмдал развернулся лицом на север — туда, где лежала Ничейная земля. Его глаза встретились с другими — далёкими, но яркими и холодными, как лёд! Лесовик замер, словно птенец, пригвождённый к земле гипнотическим взглядом змеи. Боковым зрением он увидел, как сверкнул в луче солнца стальной наконечник стрелы. Вот она сорвалась с тетивы, и в следующий миг обжигающий удар в грудь отбросил лесовика на три шага назад. Рэмдал рухнул, выронив молот и раскинув руки. Он видел над собой кусочек голубого неба и чёрные силуэты разлапистых веток, колыхавшихся на ветру. Боль толчками разливалась по телу, затмевая разум. Перед глазами забрезжила красная пелена.