В огромном зале ресторанного комплекса развернулось какое-то мероприятие, поэтому я сразу поднялась на второй этаж VIP-лож, не дождавшись никакой Марты. Ресепшн был пуст, музыка вовсю грохотала в зале, и на весь этот карнавал «бедности» я со своим сереньким плащом банально не подходила. Выделялась практически всем и сразу. Какая тут может быть слежка!?

Вечерние туалеты, бабочки у воротничков с иголочки одетых мужчин. Сейчас я, урождённая москвичка, смотрелась бедной лимитой. Впрочем, мне было всё равно.

В нашей семье иные ценности. Забота о ближнем, надёжная опора для родителей и младших братьев, доброта, благоразумие, уверенность в своём решении, перед тем, как его принять – всё это родители вдалбливали в мои с братьями головы своим собственным примером. И скажу, положа руку на сердце, это было самое качественное воспитание из мне известных. Подумаешь, иногда в морге приходилось ночевать из-за маминых вызовов! Зато я с самого детства знала цену жизни! Сижу в машине, глядя на оцепленный полицейскими периметр? Ну и что! Зато это способствовало моей осмотрительности в подростковом возрасте. Можно сказать, что такие частые времяпрепровождения с родителями избавили меня от всплеска гормонов в период пубертата.

Медленно ступая по лестничной площадке, глазами искала нужную мне блондинку. Конечно, здесь потенциальных жертв предостаточно, практически каждая подходит под описание похищенных, но было что-то в той дамочке…

Сколько не пыталась, отыскать мою потерю не получалось.

Только когда я почувствовала на себе заинтересованный взгляд, внимательно огляделась, полностью доверяя интуиции.

И чтоб мне на месте провалиться, а она вот в этот самый момент истерично кричала валить отсюда.

«Да что происходит?» – Нахмурившись, стала в тень за тяжёлыми портьерами, почти не сбивая аккуратную жатку ткани.

– … и где она? Мне кажется, что ты решила поиздеваться не над Дорианом, а надо мной.

– Я бросила в ту серую мышь заклинанием призыва! Она не могла соскочить с ментальной петли, – возмутился второй женский голос, будто его владелицу обвинили в её лучших чувствах. – Как ты можешь мне не доверять!?

– Тебе напомнить, что Хранители в принципе не должны общаться? О каком доверии ты говоришь?

Обиженная собеседница что-то буркнула.

Первая решила сбавить обороты, пока я тихо переваривала услышанную белиберду. Сколько за два года работы повидала, а сейчас вот застыла за этой пыльной шторой каменным изваянием.

– Ладно. Завтра её найдём. Раз менталка на иномирянке, это будет не трудно. Сегодня уже нет смысла искать твою «избранную». – Глубокое меццо-сопрано заливисто расхохоталось, превращая свою хозяйку в девочку. – Идём. Я чувствую давление материи. Как бы нас архангелы не поймали. До чего суровые стражи… Уходим.

Цокота каблуков так и не последовало, но тишина явно говорила, что странные женщины покинули второй этаж ресторана. Смешно, что я до сих пор стояла истуканом!

«Может, здесь косплеевцы собрались? Пусть выглядят не как средневековая знать, но их разговор…» – я не могла сложить полученный пазл, окончательно запутавшись.

– Так! – Решительно покинув пыльную портьеру, закуталась в серый плащ и быстро спустилась по лестнице, на прощание махнув подмигнувшему мне охраннику. – Надо отдохнуть! Выспаться! «Менталка», «архангелы», «хранители», «давление материи» и другая несусветная чушь… кажется, у меня артериальное давление поднялось, пока я это слушала! Домой! Под крылышко семьи!

Бормоча под нос, не заметила, как прошла весь сквер и оказалась у двери родительской квартиры. Моя ещё в процессе ремонта, так что я с чистой совестью живу с мамой и папой, а так же с пронырливыми братьями-близнецами, которым ещё пяти лет нет.

Решение мамы о поздней беременности мы с папой поддержали двумя руками. Приятно, когда у тебя есть маленькие спиногрызы. И пусть они не совсем у меня, а скоро я вообще перееду в другой район города, братьев я обожала всем сердцем, и это было взаимно.

– Аня! – С порога набросились на меня с восторженным визгом два карапуза. – Пливет!

– Привет. Когда рычать начнём?

– Зачем лычать? – По-взрослому посмотрел на меня Никита, старший от своего брата на пять минут. – Мы же человеки!

– Люди, – поправила я сорванца, взъерошив пшеничные волосы на детской головке. – Или дети. Слово «человек» употребляется в единичном значении. Исключением является перечисление и…

– Хорош, – вышел из кухни папа в забавном фартуке «Я – крутой мужик!». – После о великом и могучем поговорите. Мне с ужином надо помочь, а то один Костик отдувается. А он, на минуточку, самый младший!!

Я с умилением заглянула на кухню, где, от усердия высунув язык, наш четырёхлетний Константин лепил пельмени.

– Моё ты солнышко! – Прошептала едва тихо, но Никита тут же рванул к своей точной копии, присоединяясь с хмурым видом.

Ещё и косится так на меня… мол, а я разве не солнышко?!

Стащив с себя ботинки и повесив на вешалку серый плащ, я быстро помыла руки и принялась зацеловывать братьев по очереди.

«Розовые щёчки, сладкие губки… Божечки! Как же хорошо, что мама решилась родить после тридцати пяти! И что бы мы без них делали!?»

– Эй! – Деланно возмутился наш любимый папа Вова. – Я вообще-то тебя для работы звал, а не для того, чтобы ты единственного помощника мне с толку своей красивой мордашкой сбивала! – А сам встал около столешницы и уже быстро лепит очередной «бульмень».

Я, усадив мальчишек на каждую ногу по отдельности, только покачала головой, улыбаясь до ушей.

– Нормальная у меня мордашка. Обычная. Ничем не примечательная. Не наговаривай.

– Ещё чего!? – Возмутился папа теперь более натурально. – Моя дочь – самая красивая девушка во всей нашей стране! Пацаны!?

– Да-да! – Чмокнул меня Никита, уже сейчас обещая своей моментальной реакцией кружить в скором будущем девкам головы.

Костик тоже удивил, хотя по своему характеру был куда стеснительнее брата:

– Миле…

– А?

– Самая класивая в миле…

– Ооо! – Застонала я, отыгрывая восторг. – Знаете, что, ребята? – Братцы-кролики посмотрели на меня с немым вопросом. – Главное, чтобы вам девчонки разные нравились!

– Скажешь тоже, – махнул папа рукой, нечаянно запустив в нас облако муки. – Ой… До девчонок ещё далеко. Нам бы с мужиками на первых порах разобраться!

– Папа…

– Так и есть. – Не позволил майор юстиции себя перебивать. – Только и знаешь, что учиться да работать, как проклятая. Сходила бы… с подругами, что ли, погуляла… Там и до приличного знакомого недолго.

От необходимости что-либо отвечать меня избавил скрежет ключей в замочной скважине.

– Мама плишла! – Спорхнули с меня малолетние акробаты, исчезая в дверном проёме.

– Ставь воду, – отдал команду папа, хлопнув руками в муке по щекам. – Сейчас нас за труды будут награждать.

Я с нежностью улыбнулась, краем глаза наблюдая, как мама воркует над сыночками, плавно переходя на любимого мужа, ожидающего своей порции ласки с таким же умильным выражением лица, как и его мальчишки.

«Приличный знакомый… – тяжело вздохнув, опустила в закипевшую воду первую порцию пельменей. – Где ж его взять? Одни проходимцы только встречаются или озабоченные. Нет. Хватит! Будем ждать, когда оно с неба упадёт само…»

– Моя ты – хозяюшка, – добралась, наконец, и до меня мама, приобнимая за плечи. – Сейчас руки помою и заменю. Эх… надо с этими полуночными ужинами закругляться.

– Ты что, мать!? – Воскликнул отец, сгребая сыновей в охапку. – С нашей работой это самое оптимальное время для ужина. Тем более школы пока нет. Няня опять же в восторге, что половину её смены дети дрыхнут. Вот дальше будем думать…

– Анечка, накроешь на стол? – Как всегда, не споря с доводами папы, родительница перескочила на другую тему.

Мы с отцом переглянулись, без слов понимая – сделает мама завтра же так, как считает правильным. А если короче – прикроет эту ночную лавочку с обжираловкой. Без слов и ругани, в этом доме папино слово было последним, а мамино молчание – нерушимым.