Играть в покер нас с ним, языком, учили вместе. Если чувствуешь слабость – удваивай.

– Можешь, можешь, – легко согласился фон, подныривая мне под руку. – Если бы ты перестал делать вещи из вредности, вовсе ничего бы не делал. Давай, ножками.

Пошли ножками. Подобрали по пути Денниса, который пристроился под другую мою руку. Заполучив выполнимую задачу, он вроде бы слегка опамятовался.

У выхода из загородки нас ждала компания. Сержант придерживал Чарли и Энджи, которые пытались мимо него проскочить и отправиться к нам, на поиски приключений. Айрин за их спинами столь явных устремлений не проявляла, но и идти ей было некуда. Опять забыла винтовку. Хорошо, если не на стоянке. Зато не забыла переодеться в свой драматически-вампирский наряд, в основе которого тугая черная майка с глубоким вырезом. За что спасибо, кстати. Но дрессировать их всех тут… жизни не хватит. Надо будет сделать еще одно мощное усилие и убедить Чарли забрать Айрин с собой в Индиану, под крылышко к размякшей маме. Но лучше сперва восстановить контроль над языком, а то он им как споет романс про маменькиных сынков и сисяндры, что сразу с двух сторон огребу. А в нынешнем покореженном состоянии много ли мне надо?

– Ну и чего? – взвизгнула нетерпеливая ниндзя.

Мик покосился на меня, но понял, что отсюда лучше не ждать помощи.

– Ну, чего. Имеем потери. Коварный китаец, дождавшийся в засаде своего шанса, метко застрелил агента, или как его там, Коллинза. И дал Мейсону ногой по башке, знаете, прямо как настоящий шаолиньский монах – бац и нокдаун. Но потом Мейсон его дострелил. Вот такая история.

Деннис издал лошадиный всхрап, но ничего по делу не добавил.

– Того противного, отечного? – уточнил Чарли, наивная душа. – Вот же бывает. Не лез бы куда не надо!

Сержант молча кивнул – типа, вас понял, версия зафиксирована.

– Капеллан, речь! – потребовал я-не я. – Не уверен, что мы тут пробудем до похорон. Или что нас на них пригласят.

– Ну что ж, – Мик прокашлялся. – Склоним головы, братья и сестры. Мы прощаемся с Генри Коллинзом, чью жизнь оборвала несвоевременная, в смысле сильно запоздавшая, китайская пуля. Он навеки останется в нашей памяти как яркий пример того, каким быть не следует. Спи спокойно, Генри, не вздумай нахрен просыпаться. Аминь.

– Аминь, – хором подтвердили братья и сестры. Внушаемый народ. По инерции и в пропасть прыгнут.

– Засим прошу принять этих двоих. Коменданту рекомендую что-нибудь от стресса, можно начать со стакана спирта. А Мейсону надо опять башку зашить, поставить физраствор внутривенно и клизму с битым стеклом. Последнее не от хвори, но для общей бодрости духа, а то он как-то унывать начал.

– Я и так в порядке, – прохрипел рядом Деннис. Подумал, поправился: – Хотя стакан спирта, пожалуй, не повредит. Всем по одному, я угощаю.

К его рецепту я бы добавил побольше бананов, содержащих антидепрессанты. По итогам сегодняшних событий храбрись не храбрись, а долгие припадки меланхолии гарантированы.

Редфилд вынырнул из темноты, вызвав у сержанта изумленное крякание, и просительно на меня воззрился, тыча рукой в сторону погасшего Зияния. Там, в темноте, с отвратительно мягкими шлепками продолжал извиваться агонизирующий обрубок шай-хулуда.

– Вот обжора ненавистный! – кажется, мы с языком опять объединились. – Ладно, иди, но постарайся хотя бы не угваздаться. Слюнявчик подвяжи, что ли. И принеси нам кусочек на попробовать.

– Щаз блевану, – сообщила непосредственная наша ниндзя. – Потом еще раз, когда ты это пробовать будешь.

– Я ел червей, они ничего. Кстати, чистый белок. А этот большой и вроде плотный. Из него наверняка можно таких кусков напластать, какие не отличишь от говядины.

Редфилд радостно скакнул в ограду. Топор он по-прежнему таскал при себе. Вдруг сделал разворот на месте, подскочил к самому забору, звонко рубанул топором что-то внизу и легко высвободил из проволочной оплетки одну из опор – двухметровый дюралевый штырь, который в его лапе сразу стал очень похож на копье. С улучшенным инструментарием рыжий рванул в сторону червя и быстро пропал за пост-зиятельной глыбой.

– Охренеть, – выдохнул сержант. – И много у вас еще таких?

– А тебе зачем? Шпион, что ли?

– Ну, вообще-то, незачем. А он правда все понимает? Про слюнявчик? Про принести кусочек? Он тоже в Оксфорде учился?

– Хрен его знает, где он учился. А насчет понимания… вот как раз и проверим.

– Ты, парень, как единственное лицо в форме и при статусе, перекрыл бы сюда подход, – посоветовал сержанту Деннис. – А то набегут любопытные, рассмотрят того мелкого, этого крупного, потом ни одной внятной истории не состряпать будет. Кстати, что ты в своем отчете будешь сообщать? Это чтоб знать, что мне сообщать в своем.

– Приехал с Коллинзом, – сержант начал подгибать пальцы для памяти. – Тот велел зачем-то привести людей в загородку. Зачем – не знаю. Вылезли китайцы, прорвались за оцепление. Пока мы их гоняли, Зияние стало таким. Потом он пошел посмотреть поближе, и там это, – он с намеком дернул головой. – Его подстрелил китаец. Я был тут, обследовал на предмет других затаившихся… Чего еще?

– Из этого всего может следовать, что и Зияние прикрыл какой-то китаец, – заметил Мик. – Или вообще с той стороны кто-то.

– А нам-то что? – сержант пожал могучими плечами.

– Китайцы заставили девчонку написать название местности и показали его в Зияние, тем, кто остался по ту сторону, – напомнил я. Тут определенно складывалась какая-то связная схема, из которой можно было выкроить грозоотвод для Джипсумвилля. – Очевидно, что это часть планомерной разведки. Они поняли, что попали не туда, куда им надо, и во избежание накопления ненужных ресурсов попросту запечатали его. С той стороны, или с этой, вроде без разницы. Или есть разница? Да, пожалуй, есть.

– Какая?

– Если закрыли с той стороны, это значит, что можно не искать использованный метод по эту сторону. Там другие условия, оттуда возможно многое, что невозможно тут. Так что ты, сержант, пиши: видел все. Кроме алаказама. Лез червяк, и вдруг хлоп. Очевидно, что с той стороны. Как-то так…

Видимо, от повышения мозговой активности в голове моей усилился кровоток, пошел на выход через пробоину и вымел остатки энергии. Чарли еле успел сменить коменданта по мою правую сторону, и повис я на нем и Мике, как вывешенные для просушки подштанники.

– Сажай его, – скомандовал фон. – Вон туда, к дереву.

– Можно в машину, – предложил услужливый сержант.

– Не надо в машину. Ты ей лучше улицу перегороди вон там, пока не набежало людей с вопросами.

Меня поволокли спиной вперед и усадили в редкую травку, подсунув под спину отличную ровную опору. Сержант залез в свой хаммер. Сейчас опять начнет разворачиваться. Боже, храни Канаду и ноги окружающих от этого беспечного ездока. Деннис, оставшийся стоять, снова начал пошатываться. Руку он пока волевым усилием одергивал, но видно было, что она машинально тянется к сердцу.

– Энджи, – я поманил ниндзю пальцем. – Сбегай туда, к докторам. Этому чего-нибудь от сердца, мне хватит бинта и капельницы. Катетер я сам воткну, не впервой.

Ниндзя критически меня осмотрела и помотала головой.

– Извините, доктор, ваша лицензия отозвана. А врачей тут нет, сплошные добровольцы и пара медсестер. Думаю, вас лучше в клинику, там все понимающие медики по тяжелым работают. Где бы машину…

– Не надо людей отвлекать. Мы всю жизнь сами.

– А миссис босс ты будешь потом объяснять, почему он ласты склеил?

Нет, я не буду. Раз уж стало ясно, что охотиться на беглых китайцев я не пойду, стало перспективным направление «вот прямо сейчас свалить в туман», с тем чтобы к рассвету быть уже чертовски далеко от возможных разбирательств. Кстати, я примирился с мыслью зачислить Энджи на довольствие, а это значит, что объясняться с безутешной вдовушкой придется и не ей.

Но если подумать, никому и впрямь не повредит, если меня еще разок подштопают, а Деннис протянет пару лишних лет до следующего сердечного приступа.