– Ну да. И после каждой операции я перечислял тебе на него оплату. Что-то выдавал налом, как ты любишь, из неизрасходованного оперативного бюджета, а в конце, после получения окончательного расчета, всегда переводом.

– Серьезно? Я-то думал, дают волыну и крутись как хочешь.

Это до известной степени объясняет, почему он постоянно торчит у меня и вытрясает деньги из каждого, кто выглядит для этих целей пригодным.

– Ты вообще никогда счетом не пользовался?

– Неа. Как завел, так и забыл. Ну, приходят иногда счета, я их подписываю – надо думать, оттуда же и оплачиваются. Еще они спамят все время своими сообщениями о новых услугах, а так, чтоб сказать – эй, чувак, да ты богат! – не, тут их нету.

– Славненько. Может, и сможем позволить себе подержанный автобус, если только цены не взлетели на порядки. И серьезно, фон, начинай уже поспевать за временем! Из-за тебя ноосфера тупеет.

Наверное, глупость сморозил, потому что Фирзаил зашелся азартным бульканием, в котором несложно было угадать своеобразный смех. Но, может, и не совсем глупость, ибо вскорости эльф булькать перестал, а начал, напротив, сосредоточенно хмуриться. Да, не всякий ум враз просечет величие моих перлов. Собственный и тот через раз пасует.

– Если бы я поспевал, об автобусе и речи бы не шло, – рассудил Мик. – Вот уж не знаешь, где найдешь, а?

Воистину не знаешь. Имей он в виду, что может распоряжаться приличной суммой (а один только я туда за пятнадцать лет сотрудничества отправил тысяч не менее двухсот), мог бы в решающий момент оказаться где-нибудь на багамском пляже с дайкири в праздной длани, и Айрин, не застав его в пределах досягаемости, вынуждена была бы разруливать свои проблемы как-то иначе. И дед, между прочим, был бы еще жив, и даже если бы события пошли тем же путем, но без моего участия, я бы успел до него добраться и подпереть.

Впрочем, это все теория. Скорее всего подпирать деда мне бы и в голову не пришло. Он был достаточно крутой старый перец, чтобы не нуждаться в сопливых подпиральщиках, а я наверняка завяз бы в Калифорнии, просто из вредности бодаясь с первыми ласточками китайского вторжения.

– Но вроде в этом городке не было распродажи автобусов, – обломила всех Айрин.

– Конечно, не было. Даже собственного школьного нету, потому что нет школы, потому что и детей-то тут никогда толпами не водилось. Да и банка нет, так что нам в любом случае придется съездить в Виннипег, как ближайший город без кавычек, а то и в самую Оттаву. А там и до Нью-Йорка может дойти, в случае если нигде ближе не удастся найти действующего офиса Морган.

– Вместе с неформалами?

– Обсуждается. Технически в этих делах они не нужны и даже неуместны, но с другой стороны там ведь тоже есть Зияния и люди, которых они беспокоят. Хорошо устроившиеся люди часто ценят комфорт и бывают благодарны за его восстановление.

Эльф предупредительно кашлянул. Видимо, никак не может поверить в способность моего мозга запомнить единственный факт – он боится чужих людей.

– Тебя можно спрятать запросто, хоть в багажнике любой легковушки. Тебе там даже тесно не будет. Гораздо проблемнее большой улыбчивый парень.

Редфилд добавил канделл в свою и без того слепящую розовую ухмылку.

– Выдадим его за конгрессмена? – предложила Айрин. – Хоть сейчас на плакат под лозунгом «Все будет хорошо! Вот у меня уже».

– Как бы с таким мандатом не повесили еще раньше, чем выяснят происхождение. Как мне показалось по итогам информационной накачки, в стране конкретный кризис власти. Законные народные избранники между молотом народного гнева и наковальней силовых структур, чьи полномочия сообразно военному времени…

Бибип.

– СМС, – сообщила начальница связи, едва не выронив от неожиданности телефон. – От сами понимаете кого. Быстро она автобус нашла… Ох.

– Чего там? – поторопил любознательный фон.

– «К вам едут босс и двое военных».

Ой, как нехорошо-то. Ой, как невовремя. У нас тут ползияния, извиняюсь, полузияет. Ни сказать, что его вовсе не было, ни что оно нетронутое, а мы студенты-исследователи, ни в зуб ногой, но с лучшими намерениями… И, самое главное, откуда еще эти военные? Стоп. А если это те, которые охраняют тамошний, джипсумвилльский портал? Если комендант взялся их окучивать, то мог бы пригласить на демонстрацию. Правда, непонятно почему сейчас, пока работа не закончена.

– Отставить панику, – скомандовал я, завидев заполошные переглядки Айрин с эльфом. – Ну, военные, мало ли. Они сейчас, должно быть, везде. Двое – это мало. Не облава, не рейд, не группа захвата. Вот что, брысь-ка в лес – вы двое, секретные наши, и Айрин как вожатая. Следи, чтобы большой не выскочил к нам, а мелкий бросился наутек.

– Моя осторожность не позволит мне бежать, не разбирая дороги, с риском нарваться на опасность еще большую, – заверил Фирзаил, ухитрившись даже роспись в трусости подать как выдающееся достоинство. Это британский английский, товарищи. Марику надлежит анально покарать китайцами уже за одно то, что из столь сильного языка вытесалось наше местное «чокаг ваще».

– Я могу вас прикрыть, – выдавила Айрин через силу. – Не уверена, что готова стрелять в людей, но просто пострелять, отвлечь, напугать…

– Не надо никого пугать. Я сам первый напугаюсь. Их двое, нас с Миком двое, ничего не случится. А если случится, то мы справимся. Шляпу отдай, переросток!

Не надо никаким посторонним военным сосредотачивать внимание на моей разбитой башке. Так что я сдернул шляпу с башни Редфилда и нахлобучил на собственную. Шляпа осела глубоко, наполовину прикрыв бинты, остальную половину замаскируют нависающие широкие поля.

Айрин бесцеремонно схватила Редфилда за локоть и поволокла в чащу, как серый волк ягненка в поучительной русской истории. Фирзаила подгонять не нужно было, одна только мысль о контакте с нашими военными чудесно его пришпорила.

– Подумать только, – философски заметил Мик, кивая ему вслед. – Столько лет, или что там у них, учиться самому ценному в своем мире искусству, и где он теперь? Не находишь ли ты в этом странного и грустного символизма?

– Ты не знаешь, что такое символизм, правда?

– Ага. Я частенько использую слова, которые на слух кажутся подходящими к контексту. Так что однажды стану великим писателем. Мы как-то особо готовимся?

Я бы приготовился, да. Любые переговоры проходят гладко, если лежать в высокой траве вне поля зрения собеседника, держа его башку на прицеле и сообщив ему об этом. Но на сей раз мы вынуждены изображать умеренно мирных обывателей, так что будем сидеть на задницах ровно и действовать по обстоятельствам.

– Дай-ка мне тот маленький пистолетик, – попросил я на всякий случай. Большой у меня есть, хотя доставать его из-под ремня будет неудобно и не быстро, есть теперь даже второй – «джерихо» слишком бокастый, чтобы пихать его тоже за пояс, так что я пристроил его в опустевший подсумок на жилете. Рукоятка на виду и вызовет издевательскую ухмылку у любого помешанного на экипировке, ну да и пусть, я не обидчивый. В удивительно большом проценте случаев выглядеть идиотом полезно для дела. Мик выгреб из бездонного кармана миниатюрный пистолетик в формованной пластиковой кобуре и перекинул мне. Ругер, девятимиллиметровый, самовзводный, без предохранителей – потом ему верну, или ниндзе отдам, как раз ей по руке будет. Самому мне как-то спокойнее, когда есть на пистолете прочная железяка, без отжатия которой он хоть убейся не выстрелит тебе в ногу. Загнал патрон в патронник (никакого терроризма, все сугубо для душевного равновесия), зацепил кобуру за полочку куртки и прикрыл застежкой жилета.

– Ожидаем неприятностей? – уточнил фон, наблюдая за этими манипуляциями.

– Готовимся к неожиданностям, я бы сказал. Ты свой магазин дозарядил?

Мик поморщился.

– Нет, конечно. Он большой, в нем еще много, и запасные есть.

– Где эти запасные?

– В рюкзаке. Рюкзак в кузове. Кузов вон там, куда мы его утолкали. Брось, Мейсон, если бы ты собирался стрелять, мы бы уже вон там за елками в засаде лежали.