— А при чем тут эти ваши точки?

— Они такие же мои, как и ваши, — огрызнулся Ит. — То, что мы видим — это, по меньшей мере, вторая атомная бомба. Или что-то еще похуже.

— Эмпатическая группа Ри Нар ки Торка не дала точного заключения о том, что собой представляют эти объекты. Сам Ри и группа Роберты Михайловны представили весьма туманную теорию, разобраться в смысле которой может только специалист их же уровня. А вы сейчас предлагаете России вступить в конфликт с Официальной службой, которая нам поддержку оказывает уже больше сорока лет…

— Нет, не предлагаем. — Скрипач глянул на говорившего. — Мы предлагаем оказать поддержку нам. И только нам.

— Поддержка вам означает неминуемый конфликт с официалами, — возразили из угла. — Какая от этого польза стране? Вред один! Мы не обязаны вам верить!

— Это уже было, — вдруг негромко сказал Ит. — Причем примерно с тем же составом. Товарищ Дорохов, помните, мы сидели на совещании лет сорок назад… правда, не здесь, но сути дела это не меняет. Тогда — нам тоже не верили. Было?

Дорохов тяжело кивнул.

— Было, — согласился он. — Товарищи… — гул голосов стих, как по мановению волшебной палочки. — Товарищи, давайте поставим сейчас на голосование следующий вопрос. Можем ли мы оказать содействие группе Ольшанской, Торка, и Соградо…

— Говорили же, что не…

— Я еще не закончил, — строго сказал генерал. — Содействие в продолжение исследований. Если, я подчеркиваю, если результат будет таким, как они сейчас предполагают, мы окажемся в выигрыше. Если нет…

— А если нет, то вы сдадите нас Официальной службе, и останетесь с чистыми руками, — закончил за него Ит. — В любом случае, вы не будете в проигрыше, поверьте.

— В смысле — сдадим? — удивился Дорохов. — Ведь вы являетесь сотрудниками…

— До сегодняшнего дня мы ими являлись. Но сегодня, после того, как была закрыта точка на Балаклавском проспекте, мы подали заявление на увольнение. Все. Включая Джессику, Криди и Рокори.

Скрипач ухмыльнулся, и с интересом посмотрел на генерала. Тот сидел за своим большим столом, замерев, совершенно неподвижно; столбик пепла отломился от сигареты и упал на зеленое сукно, которым была затянута столешница.

— Что? — переспросил он растерянно.

— Ну вот так, — невозмутимо подтвердил Скрипач. — Надеюсь, это стало для вас достаточно веским аргументом?

— Ответ придет завтра, — добавил Ит. — Можете не сомневаться, нас уволят. С удовольствием.

Дорохов все еще молчал, видимо, он растерялся.

— Мы полностью в вашем распоряжении, — продолжил Ит. — Мало того. Мы требуем, чтобы правительство России контролировало наши исследования — на любом уровне.

— Нам хочется, чтобы вы поняли — мы с вами целиком и полностью честны. — Скрипач сел поудобнее и жалобно посмотрел на костыль, до сих пор валявшийся на полу. — То, что мы делаем… это, по сути, только для России и получается.

— Почему? — Дорохов наконец отмер.

— Ну, хотя бы потому, что сотрудник Официальной службы, расторгнувший с ней контракт, становится так называемым «заложником» — он не имеет права покинуть планету, на которой произошло увольнение, — объяснил Ит. — По сути, эта планета становится его тюрьмой.

— Теоретически вы можете… нас потом покинуть? — поинтересовался генерал.

— Теоретически — да. Практически — скорее всего нет. Бывшие официалы обычно договариваются с правительствами или с крупными корпорациями, — Ит усмехнулся, — потому что люди они полезные, как вы понимаете. Но… их до самой смерти держат под колпаком, и если что-то не так…

Он не договорил.

— И вы на это решились?

— А вы не заметили? — Ит покачал головой. — Да, теория действительно расплывчатая, как вы сказали. Но у нас есть все основания, чтобы в нее верить.

Все в результате удалось.

Чудом, но удалось.

Ит все ждал, что они срежутся, но нет, не срезались, проскочили.

Труп Артема вывезла приехавшая от Дорохова группа. Она же забрала и Тимура — пусть пока что посидит, где понадежнее, на всякий случай. А заодно специалисты попробуют выяснить у него кое-какую полезную информацию… не факт, что получится, но попробовать стоит.

— Думаю, дня через три я сам это сделаю, — предупредил Ит. — Очень прошу не калечить и не уродовать. Он все равно ничего не скажет, поверьте.

— Верим, — покивал майор. Прищурившись, посмотрел на Тимура, которого Кир на всякий случай обездвижил. — Мы ему предоставим тихую и уютную комнатку, в которой можно спокойно посидеть и подумать.

— Он все-таки агент, — предупредил Ит. — Имейте в виду.

— Ит, он-то агент, но мы-то со службой сорок лет, считай, сотрудничаем. Так что имеем представление о том, что ваши могут вытворять. У нас есть подготовленные люди. Не бойтесь. Не сбежит. От нас не убегают.

— Во время операции в Румынии меня тоже держали в тихой и уютной комнате, из которой нельзя сбежать, — напомнил Ит. По счастью, майор был из «своих», он присутствовал на всех важных докладах и совещаниях, и сейчас можно было не таиться. По крайней мере в том, что касалось методик работы. — Напомнить вам, чем все кончилось?

— Они допустили ошибку, — хмыкнул майор. — К метаморфу все-таки заходили.

— И этого хватило — для чего?

— Да, вышли вы оттуда красиво. — Майор понимающе улыбнулся. — Ничего не скажешь. Но, согласитесь, они не знали, с кем имеют дело. А мы знаем. Это дает нам преимущество.

— Не хочу с вами спорить, но все-таки будьте осторожны, — попросил Ит.

— Не волнуйтесь…

…После того как закрыли Балаклавку, поехали в управление. Максим встретил их с каменным лицом, и, ничего не говоря, проводил в комнату, где они больше часа подписывали нужные бумаги. Потом так же, в молчании, они вышли на улицу.

— Вы ненормальные, — свистящим шепотом сказал атташе. — Вас же прикончат. Всех.

— Это мы еще посмотрим, — хмыкнул Кир. — У меня есть хороший шанс улыбнуться напоследок. Многим.

— Что? — не понял Максим. — Гревис, что ты несешь такое?

— А я всегда улыбаюсь, когда убиваю, — пожал плечами тот. — Пусть последним, что они видят, будет что-то хорошее. Например, моя улыбка.

И он широко улыбнулся, продемонстрировав все двадцать восемь зубов. Зубы были белые и крепкие. Атташе прикрыл глаза ладонью.

— Ненормальные… — снова прошептал он.

Действовать следовало по возможности быстро — но, к сожалению, для действий годились сейчас не все. Скрипач все еще очень плохо ходил, и категорически отказался отпускать Ита с группой на плато.

— Ни-за-что, — раздельно произнес он, когда Ит объявил о своем решении. — И даже не начинай. Народу пойдет достаточно, без тебя справятся.

Ри согласно кивнул.

— Не трепи ему нервы, останься, — попросил он. — Ит, нас действительно будет много. Группа ГБ, группа Гревиса. Два самолета народу, плюс прикрытие с воздуха. Мы справимся, поверь. Хватит вам уже… на этот раз. Обоим.

— Ты говоришь ерунду, — возразил Ит, хотя и так уже понял — его в любом случае не возьмут. — Лишние руки…

— Будут полезны и здесь, — возразил Ри. — Мы вернемся максимум через сутки, и все будет в порядке.

— Ты сам в это веришь? — горько спросил Ит. — Вот ты сам в это веришь? Ты думаешь, что ты придешь на это плато, и там никого не будет? Ри, опомнись! Там будут все!.. И Альянс, и Официальная. Тебе просто не дадут…

— Дадут, — отрезал Ри. — Никуда не денутся.

— Если с тобой что-то случится…

— Со мной ничего не случится, — уверенно ответил Ри.

— С чего ты это взял?

— Так сказала Джесс. — Ри улыбнулся. — А ей я верю. Не могу не верить. Ит, пойми, она… она такие вещи знает. Ну просто знает. Когда любишь так, как любит она…

Он не договорил.

— Может быть, — задумчиво проговорил Скрипач. — В любом случае — береги себя.

— Я постараюсь, — просто ответил Ри.