Она прислушалась к себе и неожиданно поняла: да, пропустят. Кажется, благодаря Занду даже самые агрессивные растения в ее присутствии становились на удивление покладистыми. Более того, принимают ее за свою. Будто чувствуют слабый аромат магии Занда. Слышат биение его большого Сердца. И не решаются противиться этой силе.

«Чудесно, – подумала Айра, заторопившись к Иголочке. – Надо будет узнать побольше у Бриера насчет этой дверки, и возможно, в следующий раз он не откажется показать мне свой корпус».

В комнату она, разумеется, этим вечером не вернулась – сразу после оранжереи отправилась к Марсо. Призрак, конечно же, заметил ее плачевный вид и в свойственной ему манере поинтересовался, кто, чем и как долго ее бил, чтобы довести до такого жалкого состояния. Айра честно призналась, что никто, и в ответ на недоверчивое хмыканье пересказала весь комплекс упражнений, начиная с растяжки, в который ее посвятил ученик мастера дер Соллена.

Признаться, она ожидала, что Марсо ехидно похихикает, однако он, на удивление, нахмурился и надолго замолчал, осмысливая новости.

– Говоришь, Бриер? Знаю, знаю, – задумчиво пробормотал он наконец. – Действительно, неплохой маг. Викран его уже два года натаскивает, и мальчик делает большие успехи. Очень странно, что он отправил парня к Дерберу за какую-то глупость… паренек удивился, когда тебя увидел?

– Не особенно, – озадаченно припомнила Айра.

– Очень интересно. А Керу?

– Ему удивился сильно, – с улыбкой сказала она. – Но узнал и немедленно стал очень вежлив.

– Еще бы. Твой малышок умеет произвести впечатление. Комплекс Викрана он показал тебе весь?

– Да. Двадцать упражнений и растяжку. И велел повторять в любое свободное время, чтобы побыстрее привыкнуть.

– О, милая моя, да у тебя, наверное, совсем нет сил!

– Ни капельки не осталось, – призналась она, присев на краешек волшебного кресла. – А завтра еще и заболит, наверное. Вот уж не думала, что это будет так трудно… кстати, ты не знаешь заклятия, способного снимать боль?

– Знаю. Но тебе придется его выучить и использовать самой.

– Давай, – обреченно согласилась девушка. – Без него я завтра не встану.

– Уж это точно. Давай-ка мы сегодня третьей книгой возьмем справочник целебных заклинаний, а то, чует мое призрачное сердце, очень скоро без него тебе будет не обойтись.

– А как же ты?

– Ничего, потерплю до завтра. Мне же некуда спешить: впереди – вечность. Так что днем позже, днем раньше… нет смысла портить тебе жизнь четвертой книгой, когда ты и с тремя едва справляешься.

– Но, Марсо…

– Никаких «но»! – строго оборвал ее дух. – Еще не ночь, так что ты сейчас же засыпаешь, быстро считываешь, а потом я тебя бужу, помогаю с Озарением, лечением… после этого ты снова уснешь, а утром побежишь умываться как ни в чем не бывало.

Айра улыбнулась и, проследив за тем, как он стремительно исчезает среди многочисленных стеллажей, рассеянно почесала Кера.

– Знаешь, иногда мне кажется, что он видит меня насквозь.

Метаморф скептически фыркнул, а затем свернулся на ее коленях клубком, подставляя мохнатый бок, чтобы ей было удобнее.

Следующий день, как следовало ожидать, стал еще тяжелее, чем предыдущий. Начать с того, что Марсо полночи не давал ей спать и с ворчанием заставлял войти в состояние Озарения, чтобы, как он выразился, «эта упрямая, неловкая и неуклюжая адептка явилась на уроки не умирающей устрицей, а хотя бы внешне похожей на приличную ученицу».

Айра же его старания не только не понимала, но никак не могла взять в толк, для чего использовать Озарение для такой, в сущности, мелочи, как ее растянутые связки.

Призрак, разумеется, бурчал и всячески выражал недовольство, а потом заподозрил, что она просто еще ни разу не испытывала состояния внутреннего прозрения. После чего взъярился по-настоящему, обругал некрасивыми словами лера де Сигона, утонченного и высокомерного эльфа, не преминул упомянуть молчаливого и строгого господина Огэ… а потом так же неожиданно успокоился и заявил, что так, наверное, даже лучше. Потому что у него нет никакого желания просвещать живых коллег относительно того, где и когда Айра заполучила себе в компаньоны столь странного защитника, как метаморф. А еще он сказал, что им совсем не нужно знать, что она некогда коснулась Сердца Зандокара и осталась жива.

Айра на эту прочувствованную речь неловко помялась и запоздало признала, что временами действительно слышит биение чьего-то Сердца. То совсем рядом, то, наоборот, неимоверно далеко. Но каждый раз ей неизменно становится плохо, а потому она старается о нем даже не думать. А поскольку каждая попытка достигнуть Озарения всегда знаменуется слабостью и мутным сиреневым туманом, то она всеми силами старалась не допустить нового обморока.

Марсо, услышав об этом, на долгий миг онемел. А когда Айра упомянула о Зорге, из-за которого ей приходилось выныривать из забытья в самый последний момент, издал какой-то странный звук и растерянно опустился на краешек стола, уставившись на девушку так, словно увидел первый раз в жизни.

Потом он немного помолчал. Подумал. Наконец очень напряженным голосом попросил описать непонятные приступы поподробнее. А когда Айра послушно рассказала, вообще умолк на полчаса. После чего снова ожил и предложил продемонстрировать.

Она честно попыталась и без труда достигла уже знакомого состояния полусна-полуяви, в котором ее посещали видения и слышались многочисленные голоса.

Вот и сейчас она на какое-то время утратила собственное «я» и стала сперва седой женщиной, обожающей поучать молоденькую правнучку, затем – мудрым цветочником, у которого была на редкость нерешительная дочь, юным учеником в тренировочном зале, ворчливым писателем… чужие судьбы сменяли друг друга так быстро, что Айра не всегда успевала понять, где кончается одно видение и начинается другое. Голоса в голове постоянно плыли, сливались, временами переходя один в другой. Перед внутренним взором мелькали десятки лиц, сотни интерьеров, множество различных мест, где она никогда не бывала прежде. А затем перед ее глазами снова возникла гигантская поляна с уже знакомым Деревом. Только на этот раз оно было раза в два крупнее и имело листву сочного лилового оттенка.

Что самое удивительное, никаких эльфов возле него не было. Зато была Айра, со всех сторон окруженная тесной изгородью из игольника. И она точно так же, как лер Легран недавно, с тихим стоном выпадала из толстого ствола, поддерживаемая за обнаженные плечи тонкими ветвями. Бледная, растрепанная, с такими же светлыми волосами, как сейчас, в которых еще не блистала длинная лиловая прядь. И с багровым пятном на груди, под которой больше не было никакой раны…

Айра вскрикнула и пришла в себя, но от резкого движения не удержалась на краешке кресла и шлепнулась на пол, больно ушибив мягкое место. После чего со стоном потерла пострадавшую часть тела и, едва успокоив бешено колотящееся сердце, вернулась обратно, вопросительно воззрившись на отстраненно взирающего на нее призрака.

– Вот так, – невесело улыбнулась девушка. – Каждый раз одно и то же. Как только начинаю что-то припоминать, сразу теряю ориентацию, потом становится больно и меня будто вышвыривает из Озарения. Стыдно, конечно, но я так и не смогла удержаться в нем больше нескольких секунд. Хорошо, что мне пока запрещена практика, иначе позору было бы – не оберешься, ведь остальные уже свободно пользуются Озарением, а я…

– Вообще-то прошло около получаса, – бесстрастно заметил Марсо. – И самого Озарения, смею тебя заверить, ты достигла. Правда, в этот момент твой щит стал таким мощным, что я ничего не разглядел, но поверь: для первого курса твои результаты весьма и весьма впечатляющи.

Айра недоверчиво покосилась.

– Ты думаешь?

– Я же маг, хоть и мертвый. Могу отличить настоящее Озарение от протухшей яичницы. Ты его достигла, и это факт. Но твоя аура в это время… – призрак снова задумался. – Ты больше ничего не вспомнила?