Хранитель Эл, помнится, утверждал, что это не опасно, но он вообще мастер пространного и не особо точного утверждения. А когда я резко дернулся спросонья, то ухитрился сразу потянуть мышцу бедра и треснуться головой о стенку кабины. Наш человек всегда найдет, обо что убиться. Великий американский народ, сделавший подобные подвиги чуть ли не главной национальной идеей во имя судебных исков, отпечатал на мне свое тавро крепче, чем казалось.

Так, и что же у нас тут? Вчера было… раз, два… мрачный комендант, потешная ниндзя, туман, Зияние… капкан. Может, это Мик наступил в мой давешний капкан? Или еще кто-нибудь, но пусть лучше он, во имя вселенской справедливости. Я их с Айрин растолкал и выгнал на посвежевший воздух где-то часа в три ночи, а сейчас уже посветлело. То есть мне все-таки довелось поспать сколько-то… а если фон собирался пострадать, он сделал бы это немедленно. Плохо. Что у нас там, за окошком?…

Ох ты ж, мать.

Видел я уже такой рой, он по ту сторону клубился около стены вардов, обносящих Цитадель. Не то летучие мыши, не то крысы, а возможно, даже некрупные крылатые акулки валили тугим фонтаном прямо из Зияния! Эльф наш, отлично заметный благодаря ниндзиной красной дутой курточке, как раз выполнял какие-то свои колдунские пассы прямо перед черной дырой в пространстве. Меня выдернуло из сна достаточно шустро, чтобы я разглядел, как он с неожиданной ловкостью отбрасывается назад с крыльца и чуть ли не в цирковой кувырок уходит. Рой его не задел, устремляясь более вверх, нежели к земле, хотя парочка маргиналов от общей массы отделилась и нацелилась…

Не стал я дожидаться подробного доклада разведки, а полез защищать свои активы, как у нас, благородных предпринимателей, водится. Очень неловко это делать из кабины пикапа, как оказалось. Пока разобрался, как отжать левой рукой ручку, чтобы правой немедленно направить на летунов бенелли, ситуация успела измениться. Редфилд стремительной камуфлированной кометой ворвался в поле зрения, от одной твари отмахнулся так, что она кубарем усвистела через крышу ближайшего домика, а вторую ничтоже сумняшеся сцапал загребущей пятерней. В таком сравнении животинка оказалась совсем мелкой и едва ли опасной; впрочем, на фоне этого парня и средний танк затеряется. А проблема-то не в размерах особи, а в их количестве! Струящийся из Зияния поток иссяк быстро, но тучку успел сформировать довольно внушительную. Тучка взмыла выше крыш, то ли разумно выходя из редфилдовой досягаемости, то ли попросту решив осмотреться, и начались у нас над головами шумные и неопрятные народные танцы. А ну как сейчас на головы гадить повадятся?

Пока я переводил дух и собирался с мыслями, Редфилд ощутимо расслабился, мягким небрежным жестом скрутил своей добыче голову, или что там у нее растет поверх крыльев, и продемонстрировал мне тушку с гордостью добытчика. Тоже мне. Тушка размером с кошку, даже если оно съедобное, ему понадобится переловить весь рой, чтобы одному отобедать без чувства обделенности.

– Фон? Айрин? – похоже, непосредственная опасность нам не грозит, но хотел бы я знать, где эти двое, коим положено охранять мой сон. Косясь на кружащий в небе хоровод черных гадостей, сунул бенелли на сиденье, выудил из кузова найденную вчера итаку и принялся вслепую шарить там же в поисках коробки с картечью. В прошлый раз один выстрел смутил подобную кодлу. Надо только отойти в сторонку, чтобы ошметки кишок и мозгов, если есть, не прямо на голову посыпались.

– Тут, – откликнулся Мик откуда-то слева. – Чего эльф натворил?

– Эльф трудился, – уязвленно откликнулся Фирзаил, деловито заползая под прикрытие монументальной редфилдовой туши. – С той стороны портал проходим, помните? Следует иметь в виду возможность подобных казусов.

А ведь и правда была такая тема. Как-то я на этом не сосредоточился. Пора бы уже перестать щелкать хлебалом. Что непросто, потому что избыток информации так запросто не уложишь в среднестатистическом черепе.

– Эти ребята опасны? – поинтересовался я на всякий случай и прикусил язык, ибо не ко времени бы нам многословные эльфийские росписи в некомпетентности.

– Судя по тому, что наш большой друг не проявляет беспокойства, у нас есть все шансы пережить их визит.

– Вот и ладушки. Айрин! Ты где?

– Ждеш, – обреченно доложился кто-то неожиданно шепелявый со стороны озера. – Што там у ваш? Наш шожрут?

– Судя по тому, как Редфилд пускает слюни, как раз наоборот. Иди сюда, не отрывайся от коллектива.

– Вы шперва ражгоните эту демонштрашию!

– Память девичья, да? Только вчера обсуждали выполнение приказов.

С обреченным вздохом Айрин показалась из-за домика и по стеночке, опасливо косясь в небо, переместилась условно поближе. По крайней мере видно, что жива. Не скажу что цела – у нее, похоже, изо рта кровь идет. Ой. Ой. Или нет? Или я опять что-то не так?… Может, она мирно себе язык прикусила, споткнувшись на особо изысканном злословии?

Патроны я нашел, дробовик зарядил. Стрелять, что ли? Нападать на нас тварюшки не поспешали, хотя впечатления беззаботных травоядных не производили. Впрочем, хищники в природе редко выбирают себе цель не по силам, а Редфилд, случившийся в центре внимания, уязвимым отнюдь не выглядел.

– Они дымятся, – доложил невидимый Мик.

Неужели? А и правда зверушки дымились, не угольными черными клубами, а едва различимыми полупрозрачными струйками – и это, похоже, полностью поглотило всякое их внимание. Редфилд тоже, кажется, это заметил – и с панической гримасой на красной роже попытался припрятать свою добычу под полой.

– Есть ли этому объяснение, высокоученый Фирзаил?

– Бахаррелево зрение, – ответствовал эльф рассеяно. Кажется, общение с нами придало его психике зачатки ригидности. Избежав немедленной опасности, он на удивление быстро вернулся к высокомерному своему равнодушию.

– Прошу прощения?

– Не рассчитывай. Прощение тебе надлежит тяжким трудом зарабатывать. Бахаррелево зрение, или по-вашему ультрафиолетовый спектр солнечного света – на многих выходцев из Междумирья он производит губительное воздействие. Там нет внешнего светила, так что не всякий организм способен адаптироваться к его воздействию – по крайней мере, в первом поколении, не переставая лязгать челюстями.

Косяк при помощи своего коллективного разума либо отточенных веками эволюции инстинктов пришел к схожему выводу, так что покружил-покружил, пока один из участников не шлепнулся вниз отчаянно трепыхающимся комком дымной гадости, да и устремился в сторону ближайшего лесного массива. Под чьими кронами и рассеялся. Будут, должно быть, улучшать свою породу, пока не вылезут наконец завоевывать прикончивший себя мир как те кистеперые рыбы. Если какой-нибудь ответственный мужчина не пойдет за ними следом и не поприкончит каждую падлу, попавшую на эту сторону мироздания за его опрометчивым бездействием. Но, если честно, этого ответственного крепко ломает столь бесперспективное занятие, и он скорее титулом пожертвует, нежели отнюдь небесконечным энергетическим ресурсом.

– Айрин, раз уж миновала непосредственная опасность – что с тобой стряслось? Мик тебя наконец треснул или у тебя туберкулез открылся?

Айрин злобно на меня зыркнула.

– Жубы пошистила. Шего и от ваш жду.

– Наждачкой из инструментального ящика?

– Вжяла ветошку, ражмошалила конеш. Кажетша, порвала дешны. Микки, жашранеш, пошоветовал.

– Ну уж ты нашла, кого слушать. Половина его вранья позаимствована из творчества таких мечтательных созерцателей, как Жюль Верн и Фенимор, чтоб его, Купер. Из серии «не пытайтесь повторить дома».

– А ражве вы не вшо время в походах, как шортовы шкауты, и не должны жнать вше эти дурашкие приемы и хитрошти?

– В целом да, но не вижу ни одной причины оказаться в походе без долбаной зубной щетки. Она ничего не весит и места не занимает, в отличие от… от всего остального.

– И у меня ш шобой была, но ошталашь в шумке на байке, прямо там, откуда меня похитили, – Айрин мрачно насупилась. – Вот интерешно, я единштвенная, кто окажалша там, – она мотнула головой в сторону Зияния. – Против воли. Пыталашь вернутша, не шмогла. Вы швидетели! Это ошвобождает меня от ответштвенношти за вше вот это?